Последняя черта - Семён Кожанов

— Здорово, Леха! Чего хотел?

— Нужно оружие — боевое! — Я решил, что ходить вокруг да около просто нет времени и надо брать быка за рога.

— Чего?! — Испанец как-то странно посмотрел на меня. — Может, ты хотел сказать, что нужна КОПИЯ боевого оружия?

— Испанец, я сказал именно то, что хотел! Мне нужно боевое оружие! Я знаю, что оружие у тебя есть! Я хочу купить все, что есть! Все «стволы», что есть в наличии, и все боеприпасы к ним. Забираю все оптом! Цену назначь сам!

— Коршунов, ты что, головой ударился? Где — я и где — боевое оружие? Ты хоть думаешь, что говоришь?

— Испанец, ты же всю свою коллекцию собрал, используя деньги, вырученные за продажу макетов оружия времен Второй мировой войны. Вот только, по моим сведениям, ты эти макеты ни у кого не покупал. Ты их делал сам — брал настоящий автомат или винтовку и «холостил» их в домашних условиях. Это стопроцентная информация! — Все, что я дальше говорил, было выдумкой, чистой воды: — Я возил купленные у тебя ММГ в Балаклейский ремонтный завод, и там мне четко сказали, что данный макет ППШ был деактивирован в домашних условиях. А самое главное, что номерной знак, выбитый на автомате, не соответствует тем номерам, которые сейчас есть в реестре Министерства обороны. Знаешь, что это значит? Это значит, что ты имеешь доступ к запасам автоматов ППШ, о которых не знает Министерство обороны Украины! Ферштейн, Испанец?

— Алексей, а не кажется ли вам, что вы ухи переели? — в голосе коллекционера прорезался металл. — Ты приходишь ко мне в дом и начинаешь чего-то там требовать и угрожать мне! Ты забыл, кто перед тобой?!

— Хорош горячиться! Извини, что не с того начал! — Я «включил заднюю передачу». — Просто последние дни такие напряженные, что я иногда забываюсь. Мне просто надо рассказать тебе все по порядку, и тогда ты сам все поймешь.

— Да уж, сделай милость, поведай, с чего это ты такой взбалмошный?

— Долго рассказывать не буду — нет времени, перейду сразу к сути: через две недели, а может и раньше, в Крыму начнется гражданская война. Крымские татары, при негласной поддержке Киева и Турции, захватят власть и объявят Крым суверенным и независимым государством. Поскольку Керчь граничит с Россией, которая, как ты сам понимаешь, может вмешаться, у нас будут наиболее тяжелые бои. Керчь особо никогда не привлекала татар, поэтому, как мне кажется, нас постараются уничтожить подчистую. На базе выпускников и воспитанников интерната я и братья Серовы организовали отряд самообороны. Кое-какое оружие мы уже раздобыли, но его хватит человек на двадцать, не больше. Именно поэтому я и обращаюсь за помощью к тебе.

— Головой в последнее время не бился? — с сожалением глядя на меня, спросил коллекционер.

— На вот тебе ноутбук. Папка — «война». Почитай! А я пока пройдусь по комнатам, поглазею на экспонаты, — я поставил на стол ноутбук и, включив его, открыл нужную папку.

Молча выйдя из прихожей, я повернул по коридору и зашел в первую комнату. Испанец жил в частном двухэтажном доме. Почти все свободное пространство в доме было отдано экспонатам.

Экспонаты были повсюду: они висели на стенах и потолке, стояли на полках шкафов, закрытые стеклом или прозрачным пластиком. Экспонатов было великое множество: пистолеты, револьверы, автоматы, винтовки, карабины, пулеметы и даже две небольшие пушки. Под потолком висели два десятка знамен — одни были украшены звездами, а на других пестрела свастика. Одна комната была целиком посвящена холодному оружию: сабли, кортики, пики на длинных древках, украшенные флажками, ножи, кинжалы, саперные лопатки, кастеты. А уж всяких там касок, подсумков, автоматных рожков и винтовочных обойм было такое множество, что их никто не выставлял на отдельные полки, они так и лежали на веранде в больших картонных коробках.

Больше всего в коллекции Испанца мне нравились фотографии. На этих старых черно-белых фото застыла история. Люди, смотревшие на меня с этих пожелтевших и выгоревших картинок, давно умерли, но маленький кусочек их жизни остался, и я имел возможность его наблюдать. Вот, на одной из фотографий немецкие танкисты позируют на фоне подбитого в бою советского тяжелого танка «КВ-1». У танка порвана гусеница, а люки на башне открыты, на корпусе танка лежит тело мертвого советского танкиста в черном комбинезоне и шлемофоне. На другой фотографии советские зенитчики позируют на фоне сбитого немецкого самолета. Некоторые из этих фотографий были когда-то мной отсканированы, и их дубликаты выставлялись в нашем музее, при интернате. Испанец, нам очень сильно помог, когда мы решили открыть музей и зарабатывать на этом деньги. Многие экспонаты нашего интернатовского музея были взяты в аренду из личной коллекции Испанца.

— Леха, иди сюда! — раздался крик коллекционера, который сидел за кухонным столом и смотрел фото на экране моего ноутбука.

Испанец сейчас рассматривал фотографии, которые я сделал в интернате, — разложенное оружие и боеприпасы. Все это я приготовил для членов «карточного клуба», но раз выпала такая возможность, проверить достоверность собранного мной материала на постороннем человеке, то почему бы не воспользоваться ей!

— Ну что, убедился, что я не шучу и с головой у меня все в порядке?! — с нескрываемым злорадством в голосе спросил я.

— Выглядит, конечно, правдоподобно, но я ведь тебя, Коршунов, давно знаю. Ты — мастер придумывать разные фокусы и нестандартные решения проблемы. Помнишь, как ты «надурил» того коллекционера из Германии, который привез свою коллекцию на выставку в Севастополь?

— Конечно, помню, ты же мне все уши «прожужжал» про этот редкий пистолет-пулемет МР-18. Ну и что? Ну обманули немецкого бюргера, и что? Да я, можно сказать, сделал это не из-за тех денег, что ты мне заплатил, а из чувства вселенской справедливости! Какого хрена этот «колбасник» так спокойно разгуливает по городу-герою Севастополю. У меня, между прочим, дед погиб при обороне Севастополя. Я, может, за деда мстил!

— Ну да! Ты как скажешь! За деда он мстил! Ха-ха! — Испанец засмеялся, но потом успокоился и добавил, более серьезным тоном: — Просто все это как-то неожиданно, как гром среди ясного неба.

— Это ты мне будешь говорить?! Да я еще два дня назад только и думал о том, как бы поскорее закончить все свои дела и уехать к жене в Сибирь! А тут как снег на голову: Ваську Серова — ранили, Вовку Серова и еще троих пацанов из интерната захватили в заложники. Пришлось ехать освобождать. Нашего одного убили — Сашку Хорошко. Мы одну сволочь живьем захватили, троих отправили в «страну вечной охоты», — я немного приукрасил происшедшие события, — теперь вот приходится ходить с пистолетом. А что делать, для меня война уже началась! — с этими словами я извлек из плечевой кобуры «гошу» и, отсоединив магазин, положил его на стол перед Испанцем.

Вид лежащего перед ним на столе боевого пистолета окончательно убедил коллекционера.

— Это что — «ГШ-18»? — с удивлением произнес Испанец, внимательно рассматривая выбитый на рукояти логотип. — Но откуда он у тебя?

— Понимаешь, диверсанты, которых мы вчера постреляли, хотели создать предлог для антироссийских настроений в обществе. В Керчи должно было произойти несколько диверсий, на месте которых должно было быть найдено современное российское оружие и удостоверения личности офицеров российских спецслужб. Короче, этот пистолет — трофей, взятый у врага.