Только ты - Наталья Костина

Рита Сорокина взглянула на его довольное лицо, на зеленый, тускло отсвечивающий синтетический шпагат и ощутила, как у нее самой перехватило горло.

* * *

– Да, девицы к нему часто приходили, это точно. Одну я хорошо запомнила – плотная такая блондинка, коротко стриженная…

Рита Сорокина оторвалась от написания протокола и подняла голову.

– Коротко стриженная? – переспросила она.

– Ну да, – соседка пропавшего сержанта кивнула. – Как-то прихожу домой, а она на ступеньках сидит. Ждет его, значит. Ну, я говорю, чего сидеть-то на лестнице, заходите ко мне, чаем напою. Она не захотела. С характером девка, это точно. Так зыркнула на меня! Другая бы спасибо сказала. Я в глазок потом смотрела – она еще долго там ошивалась. Курила, потом по телефону говорила…

– О чем?

– Ну, мне через дверь не слышно было, но, по-моему, ругались они. Она так сигарету взяла и об дверь ему… загасила, значит, потом ногой ахнула… ну, чего ей сделается-то…

– Стриженой?

– Двери, говорю… она ж дерматином обитая! А его-то и дома не было… а может, и был он там, с другой! Как мне это сразу в голову не пришло? Может, открывать ей не хотел? А она скривилась и пошла… слышу, по лестнице простучала, потом парадным ка-а-а-а-к жахнет! Я в окно выглянула, а она совсем не ушла… на лавке села… хоть и моросило. Решила, значит, все ж его дожидаться или кто от него выйдет… вот дела-то! Как я сразу не дотумкала…

– Так вы не знаете, что дальше было?

– Пропустила я, – с сожалением сказала женщина. – Эх, сейчас только в голову пришло, что он не один там был, должно быть… а с другой! Может, она таки дождалась во дворе-то! И спросить теперь не у кого – дождь шел как раз, во дворе пусто было. Точно… я смотрела – сидит одна… мокрая уже. Да еще и сериал тогда начинался…

Это была не свидетельница, а просто клад. Живя напротив исчезнувшего подозреваемого, она выдала о жизни последнего столько полезной информации, что следователь буквально не успевала записывать. «Жаль, что она еще и дневник не ведет», – подумала хозяйка кабинета и любезно предложила:

– Кофе, чай будете?

– Кофе нервную систему возбуждает… так что я чайку.

– Мариночка, чаю нам принеси, – приказала подчиненной Сорокина, благодушно брякнув телефонной трубкой об аппарат.

День сегодня катился ровно и задался с самого утра. Нахапетова не было видно – должно быть, вызвали куда-то наверх. Пропавший Зозуля улетучился незнамо в какие города и веси, однако с его исчезновением в парке перестали находить трупы блондинок. С одной стороны, это, безусловно, было хорошо, потому как давало желанную передышку, а с другой… Лучше было не раздумывать, почему живые блондинки намного лучше блондинок мертвых, а срочно искать подозреваемого. Даже если он просто решил отдохнуть или переехал к одной из своих многочисленных девиц, они все равно должны его найти… Тем более связь определенно наметилась – нет сержанта, нет и трупов… и неужели здесь прав Нахапетов, а она ошибалась?

У Риты Сорокиной за долгие годы службы случались и накладки, и казусы, и, положа руку на сердце, ей не единожды приходилось признавать свою неправоту – но каждый раз она приходила к такому решению сама. Сейчас же она просто нутром чуяла, как ее бесцеремонно подталкивают в нужном направлении – несмотря на явное сопротивление и то, что сама она этой линии держаться явно не желала. Поэтому и вела Рита сейчас неторопливую беседу с этой дотошной теткой, которая так активно интересовалась личной жизнью своих соседей.

– Маргарита Пална, чай…

В кабинете было сыро и холодно, и, хотя она включила под столом запрещенный повсеместно обогреватель и почти сунула в него ноги, согревающий напиток был весьма кстати. Рита достала из стола пачку печенья, вазочку с карамельками и пододвинула все это свидетельнице. Та благодарно шмыгнула носом:

– Вот, говорят, менты… – она покосилась на хозяйку кабинета, но та и бровью не повела, – говорят, показания выбивают… а вы тут со мной так интересно беседуете, конфетами угощаете!

Показания из этой словоохотливой пенсионерки сыпались, как из рога изобилия, только фиксировать успевай. У Риты даже пальцы устали щелкать по клавишам, поэтому она решила взять небольшой тайм-аут, погрызть печенья и просто поболтать, не под протокол, а так… Хотя просто так следователь Сорокина ничего делать не умела. А может, и умела когда, но разучилась – давным-давно, наверное, еще когда в песочнице играла. Следователями рождаются, это Рита знала точно.

– А что, – свидетельница, зажав черенок чайной ложки пальцем, шумно отхлебнула, – у вас и семья есть?

– Есть, – Сорокина решила поддержать доверительный тон разговора. – Муж, мальчишек двое.

– А я одинокая. – Тетка, сидящая напротив, достала платочек и вытерла толстый лоснящийся нос. – Вот так и помрешь, никому не нужная, и найдут, когда уже завоняешься…

– А собаку что ж не заведете?

– Заводила… хлопотно. Кормить – что ж… остается всегда что-нибудь, да и соседи приносили. А вот прививки нужно делать, накладно это. Ну, он и сдох у меня… чумка, что ли. Теперь кота хочу или лучше кошку. Говорят, если породистая, котят продавать можно. Она и себя прокормит, и хозяев. Только ж это ее купить сначала нужно, кошку эту! А у меня финансы какие… только пенсия. Сейчас в моде такие кошки страшные – голые. Только я такую и даром не хочу – как глянешь, прямо оторопь берет, такая страхолюдина! У нас соседи, сверху которые, собаку завели – тоже жуть: вся голая, шкура не то голубая, не то аж фиолетовая, прости господи, трупными пятнами вся, а на голове еще и седые волосы клоком! А глаза то ли косят, то ли от природы такие бешеные! Как выкатит зенки-то, так и перекреститься хочется! Ну на что, спрашивается, таких собак разводить? А как спросила, сколько за собачку отдали, так в обморок чуть не грохнулась…

– И сколько? – пряча улыбку, спросила Рита.

– Да не то пять тыщ, не то все шесть! Ну, если денег куры не клюют, то можно и в помойку выбрасывать… А ежели это чудо природы тоже от чумки скопытится? Я-то чужие деньги считать не люблю, но как посмотришь на эту чупакабру с волосами… к ней даже близко подходить боязно!

– Ну, наверное, не помрет – если деньги есть, значит, прививки делают…

– Как идет – дрожит вся… голая ж она. А зимой тогда чего будет? Как ее такую в снег? Они ей сейчас комбинзон надевают… еще страшнее стало! Лучше б детей заводили, я так считаю.

– А у вас дети есть? – в свою очередь поинтересовалась Рита.

– Бездетная я… Одинокая… – тетка тяжело вздохнула.

Черт дернул ее спросить! И так же знала, что у этой соседки любителей экзотических собак никого нет. И, чтобы поправить положение, виновная сторона любезно подсыпала еще печенюшек:

– Угощайтесь. Люблю это печенье, если честно.

– И я люблю, – расплылась в улыбке свидетельница. – Вкусное, крупитчатое… почти как при советской власти… А еще карамельки такие раньше были – клубника со сливками, помните?