Будь моим папой! - Татьяна Фомина

и его ветром отсюда сдует. Так что пусть летит. Попутного ему.

Но, несмотря на уверенность Ани, ни Петя, ни Ирина никуда не улетели.

Ирина Наумова планировала оставить родителей и вернуться в родной город.

А Петя?

Пете, конечно, пришлось выйти на работу. Только после окончания вахтовой смены, он позвонил Ане и попросил приютить у себя ещё одного «хорошего человека». И Аня, добрая душа, согласилась. Каково же было её удивление, когда в аэропорту, встречая своего нового постояльца, она увидела Петю.

– Наумов! Да ты издеваешься?!

– Ань, нет! Мне, правда, негде жить.

– Ты уже большой мальчик и можешь позволить себе снять квартиру! – возмущалась Аня, понимая, что над ней просто издеваются. – Тебе что тут мёдом намазано?!

– Могу! Но не хочу. Ань, я не знаю, чем ты намазала, но мёд я люблю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 58.

Иван.

Вот не знаю, что я чувствовал, когда Василиса сказала, что беременности нет. Чувства были смешанные. Вроде бы и хотел, чтобы у меня родился сын или дочка, но пока мне вполне хватало Кати. И я не представлял, что буду делать, когда появится кто-то ещё.

Василиса тоже, как мне показалось, успокоилась. Декрет в ближайшее время явно не входил в её планы.

Проводив всех родителей, вздохнули с облегчением, пообещав, что обязательно навестим.

Лето пролетело незаметно. Наверное, так всегда бывает, когда проводишь время с теми, кого любишь.

Катюха, гостившая у моих родителей, подросла и окрепла. Всё-таки свежий воздух, любовь бабушки и дедушки творят чудеса. Поэтому в школу она пошла счастливая и довольная. Огромные банты делали её похожей на куколку. Василиса взяла отгул, чтобы проводить дочь в первый класс. К сожалению, у меня не получилось отпроситься на весь день, поэтому я смог проводить их только до школы.

Каково же было моё удивление, когда, вернувшись домой, застал расстроенную Василису и зарёванную Катюху.

– Василиса, что случилось?

Жена пожала плечами.

– Она из школы вышла невесёлой, рассказывать ничего не хотела, даже на вопросы не отвечала, а дома разрыдалась.

– Обидел кто?

– Не знаю. Может, ты с ней поговоришь?

– Она ела?

– Нет. Немного поспала только.

– Катюха, привет, первоклашка! – зашёл в комнату Кати. – А ты чего валяешься? Торт пробовала?

– Нет, – буркнула девочка, передёрнув плечиками.

– А я есть хочу, пойдём, посидишь со мной.

– Не хочу, – просопела Катя.

– Ну, ладно, – решил, что настаивать не стоит. Такого настроения у неё никогда не было. – А как дела в школе, расскажешь?

– Плохо! Я туда больше не пойду! – заявила Катя.

Посмотрел на Василису, застывшую в дверях.

– А что так? Уроков много задали? Или читать заставили? – решил пошутить.

– Нет!

– А почему тогда?

– Из-за Тимофея!

– Какого Тимофея?

– Перечина! – выпалила Катя, повернувшись ко мне. Её губки обиженно дрожали. – Он будет учиться со мной в одном классе! И Алла Сергеевна посадила нас вместе!

Катя разрыдалась.

– Катюш, ну ты чего? – прижал к себе заплаканного ребёнка.

– Я не хочу с ним сидеть! – всхлипывала Катя.

– Катюш, давай я попрошу, чтобы вас пересадили, – предложила Василиса, присев с другой стороны.

– Я её просила! Она сказала, что пока не может его посадить в другое место. У него очки, а я… я маленькая!

– Катя, но вы же с Тимофеем больше не дрались.

Катя, конечно, ворчала на Тимофея, но потом, вроде, они перестали друг друга задирать.

– Он меня дразнит, – пожаловалась Катя, хотя никогда не ябедничала.

– Как?

– Катька – Кудряшка! – обиженно произнесла Катя.

– Так ты же теперь Крылова, а не Кудрина.

– Я ему так и сказала. А он говорит, что я всё равно Кудряшка. Крылатая Кудряшка!

– Катюш, ничего обидного в этом нет, – попытался успокоить Катю. Вот не знал, что у девочек всё так сложно. Василиса заметно выдохнула. Больше чем уверен, что напридумывать она успела много! – А маме почему ничего не сказала? Она же волновалась за тебя.

– Не хотела её расстраивать, – призналась Катя. Василиса хлопала глазами от такого заявления. – Баба Надя говорит, что маме нельзя нервничать, тогда у меня появится маленький братик.

Вот, значит, как?! Придётся поговорить с мамой. Они каждый месяц интересовались здоровьем невестки. Василиса была здорова, но забеременеть, пока не получалось. У мамы виноватым оказался я, потому что заставляю работать её до потери сил. А вот попробуйте сказать жене, что она слишком много отдаёт внимания любимому делу!

– Катюш, давай договоримся, что ты будешь всё рассказываать маме, иначе мама будет волноваться ещё больше. Хорошо?

– Угу.

– Завтра мама сходит и попросит твою эту… Аллу Сергеевну тебя пересадить. Хорошо?

– А если Алла Сергеевна её не послушает?

– Тогда приду я.

– Правда?

– Конечно. А теперь пойдём есть, а то я голодный.

– Ты, правда, придёшь?

– Катя, я тебя хоть раз обманывал?

– Нет.

– Тогда почему такие вопросы?

– Ты же работаешь, – получил упрёк.

– Катя, взрослым надо работать, ничего не поделаешь.

– А тебе нравится твоя работа? – вдруг спросила Катя.

– Нравится.

– Я, когда вырасту, тоже буду работать, как ты! – заявила мелочь.

А вот это уже серьёзное заявление. Но решать проблемы будем по мере их поступления. У нас ещё есть как минимум одиннадцать лет. Надеюсь, что Катя за это время передумает. Пусть будет лучше, как мама, в тепле и безопасности.

Василиса лежала у меня на плече, почти засыпая.

– Спасибо, – прошептал она.

– «Спасибо»? И всё?! Я рассчитывал как минимум на поцелуй, – пошутил, вдыхая аромат её волос.

– Я про Катю.

В темноте почувствовал, что она улыбается.

– Спи, тебе ещё утром в школу идти.

– Конечно, схожу, – пообещала жена, сквозь сон.

Вот бывает же такая вселенская несправедливость. Не повезло Катюхе учиться в одном классе с Перечиным. А может, наоборот, повезло. Но учительницу попросить всё-таки стоит. Это была последняя мысль перед тем, как уснуть.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 59.

Василиса.

Всё-таки как хорошо, когда большую часть вопросов может решить мужчина. Пусть даже не таких глобальных, как кажется на первый взгляд, но спокойствие в семье значит многое.

Катю пересадили. Это, конечно, не решило всей проблемы, но, по крайней мере, Катя больше не