Обыкновенная жадность - Фридрих Незнанский

— С какой это стати Денис тебе доложился? — удивился Саша.

— Он мне не докладывался, — возразил Яковлев. — Просто Денис и я, если работаем по одному делу и ведем фигурантов, созваниваемся изредка… Тем более если вы его с «наружки» за Славс-ким сняли.

— Снял, — кивнул Александр Борисович и ненадолго задумался, после чего вновь повернулся к Романовой: — Во сколько тебя нынче подменил Щербак?

— Ни во сколько, — отозвалась Галя. — Ваш звонок застал меня на подъезде к Новопеределкино… Ночью там был Агеев, я успела с ним созвониться… Ничего нового: Банников сидит на даче, как мышь в норе, под охраной. Его поход в «Эдем» — единственная вылазка за все эти дни.

Телефон на столе Александра Борисовича настойчиво затрезвонил и, поскольку ожил аппарат, номер которого был известен далеко не всем знакомым важняка, тот поспешно подошел к столу и взял трубку.

— Да… Привет, Слава… — до оперативников доносились характерные басовитые раскаты голоса Грязнова-старшего, но разобрать слова было невозможно. Между тем слушал Турецкий генерала довольно долго, и по мере этого процесса на лице его все отчетливее проступала озабоченность. Наконец по ту сторону провода Славин басок умолк.

— Спасибо и тебе, и твоей девочке… Шишкано-ва, говоришь, Марина? Надо запомнить… Да, это очень важно, думаю, ты и сам понимаешь… Конечно, невероятно, но как видишь… Да! Все, Слава, пока!

Обратно к наколотой на стену схеме Александр Борисович возвращался медленно и некоторое время, не обращая никакого внимания на оперативников и Померанцева, смотрел на нее отсутствующим взглядом, что-то обдумывая. Наконец, видимо, приняв какое-то решение, он встряхнулся и повернулся к присутствующим.

— Так, ребятишки… — Он откашлялся и зорко оглядел притихшую бригаду: — Сейчас каждого из вас я озабочу заданием, выполнять которое желательно четко, но главное — быстро… Похоже, времени мы и так потеряли достаточно… Галина, ты отправишься по адресу Белецких, но не к сестре Романа Антоновича, а пройдешься еще раз по тем квартирам, окна которых выходят, так же как и подъезды, во двор. Сегодня суббота, многие должны быть дома, поскольку на дачи пока рано… Вдруг да повезет и все-таки отыщется хотя бы один свидетель отъезда Белецкого?

— Но ведь не отыскался же, когда их опрашивали в первый раз? — В голосе Гали слышалось разочарование. Такого рода опросы, да еще проводимые в гордом одиночестве, она терпеть не могла.

— Мы не знаем, насколько тщательно поработали тамошние опера с «земли», а скорее всего, паршиво работали… Если и у тебя будет пусто, попытайся наведаться в соседний дом, благо, он там такой один, из него тоже кто-нибудь что-то мог увидеть…

Валерий посмотрел на Галочку сочувственно и, поколебавшись, решился все-таки дать совет:

— Ты вначале зайди в отделение, прихватишь из тамошних оперов кого-нибудь с собой, все равно им делать наверняка нечего… — И, повернувшись к Турецкому, пояснил: — Вы ж понимаете, у одной у нее быстро точно не получится.

Саша кивнул и переключился на Яковлева:

— Володя, на твоей совести доставка сюда Банникова… Скажем, часам к трем. До этого поприсутствуешь у меня при дружеской беседе с Кабулом, который, возможно, уже успел на данный момент высадить дверь в кабинете Померанцева. Мужик он, как вы все знаете, весьма темпераментный… И последнее: независимо от наработок, а также от того, кто чем будет на тот момент занят, в семнадцать ноль-ноль на связь со мной выходишь ты, Галочка, потом — ты, Валерий, где-нибудь в семнадцать десять…

— Пока что вы, Сан Борисыч, ни словом не обмолвились, где мне предстоит в указанный час находиться.

— Галя, ты свободна, иди выполняй. — Саша кивнул Романовой и повернулся к Володе: — Ты сейчас отправишься в кабинет Померанцева… Валера, дай ему, пожалуйста, ключ… если есть необходимость, утихомиришь Владимира Ивановича и подготовишь аппаратуру к собеседованию: допрашивать его будем там… Ну а теперь с тобой, Валерий.

Дождавшись, когда они останутся вдвоем, Турецкий пытливо посмотрел на следователя:

— Ну что? Гадаешь все еще над смыслом моих действий?

— И да, и нет, — неуверенно улыбнулся Померанцев.

— Тогда попробуй предположить, куда именно ты сейчас отправишься?

— Вообще-то я должен был сегодня посетить сестру Белецкого Марту Антоновну. Что-то изменилось?

— Ничего, кроме вопросов, которые ты ей задашь. Ну и того факта, что в ее квартире вполне можешь столкнуться с господином Славским, который что-то весьма бурно вокруг нее расхлопотался… Кстати, насчет Славского. Вчера вечером я с ним разговаривал. Патрик сейчас тщательнейшим образом проверяет его супругу, которая, по его сведениям, такой

«генерал в юбке», секущий в бизнесе куда лучше мужа… Семейным счастьем там не пахнет совсем…

— Что, наш Леонид Ильич из категории подкаблучников? — заинтересовался Валерий.

— Во всяком случае, человеком с очень сильным характером его не назовешь. Но и не слабак, не трус… Будешь смеяться, скорее, романтик…

Померанцев округлил глаза до максимальной высоты:

— Хотите сказать, что, по вашему мнению, его можно исключить из категории подозреваемых?

— И, боюсь, не его одного, — вздохнул Турецкий.

И Валерий, и его шеф некоторое время пристально глядели друг на друга. Молчание нарушил Померанцев. Для человека стороннего заданный им вопрос никакого особого смысла не имел:

— По-моему, вы, Сан Борисыч, хотите сказать, что Белецкого до сих пор не нашли потому, что не там искали?…

Турецкий посмотрел на Валерия почти любовно и широко улыбнулся, поскольку не был человеком со стороны и отлично понял, что именно хотел сказать важняк Померанцев на самом деле.

— Рад, что мы понимаем друг друга с полуслова.

— Это что же… Вячеслав Иванович что-то та-кое-эдакое нарыл?

— Вячеслав Иванович просто-напросто выполнил одну мою небольшую просьбу. А нарыла новая оперативница, которую он мне, судя по всему, нахваливал пару дней назад вполне заслуженно… А теперь слушай меня внимательно…

Примерно через полчаса после короткого, но весьма содержательного разговора, состоявшегося между «важняками», Александр Борисович как ни в чем не бывало входил в кабинет успевшего уехать на задание Валерия. Вопреки его ожиданиям, обстановка там была более-менее мирная. Яковлев, явно успевший подготовить аппаратуру, спокойно вписывал в бланк протокола дознания данные с паспорта Кабула, придерживая документ в раскрытом состоянии одним пальцем. Сам Кабул, хмурый, как осенняя туча, молча пялился на заоконный пейзаж. Впрочем, назвать пейзажем успевшее после ясного утра затянуться тучами небо, служившее фоном для крыш нескольких домов, можно было лишь с натяжкой.

— Здравствуйте, Владимир Иванович, — произнес Турецкий, направляясь к столу, возле которого сидел Кабул, и сделав вид, что не заметил удивленного взгляда фигуранта, обнаружившего, что окликнули его по имени-отчеству.