Идеальная помощница - Татьяна Николаевна Гуркало

В это же время школьный лекарь мрачно ворчал на буйного пациента. И нет, этот пациент ничего не сломал и не разбил. Лежал себе в постели, зеленый, как огуречик, старался не смотреть на ученицу лекаря, отмывавшую пол из-за того, что пациента все-таки стошнило, и чувствовал себя так, что проще было умереть.

— Неужели непонятно, что если вам назначили лежать и не напрягать голову, разная бодрящая пакость вообще противопоказана? — тихо вопрошал лекарь. — Она и здоровым людям противопоказана на самом деле. Все эти зелья за мимолетную помощь потом очень дорого берут. И теперь вы лечиться будете гораздо дольше. Хорошо ваша племянница решила заглянуть, а то вы бы на этом полу еще и простудились. Знаете, как неприятно застудить спину?

Ливин знал, имел честь на себе это все испытать. Он ведь принципиальный, учился как все, делал, что учителя скажут, и в сыск пришел в качестве практиканта туда, где его никто не знал. Вот там они и посидел как-то в засаде и простудил спину, потому что из разбитого окна тянуло, а он умудрялся не придавать этому значения.

Вот только сейчас было гораздо хуже.

И не объяснишь же этому возмущенному лекарю, что работа ждать не будет. Что если бы он не сделал эту глупость, на этой работе уже можно было бы ставить крест. Ладно, не крест, но все бы усложнилось, противник стал бы осторожнее, спрятался бы еще, а потом появился тогда и там, где его не ждали. Может даже наличие крепости не так важно, как решили аналитики, может любой старый дом на самом деле сгодится, если приложить некоторые усилия.

— Обезболивающее вам нельзя, — припечатал лекарь. — Попробуете еще раз куда-то сходить, привяжу и посажу возле вас кого-то сильного, принципиального и с кучей амулетов, — пообещал, с чем и ушел.

А Ливин остался слушать пульсацию в своей голове и думать о смысле жизни.

А еще у него вдруг появилось неясное ощущение неудобства. Неудобства от пребывания в этой школе. Он это ощущение даже знал. Если оно появилось, лучше благодарно кивнуть и убраться из неприятного места, потому что потом сильно пожалеешь. И у Ливина были даже варианты того, почему именно жалеть придется. Но он решил о них не думать. Нельзя же голову напрягать, правильно?

Да и работа никуда так и не делась, местами даже любимая.

Второй пациент у лекаря тоже был буйным. Радостно-буйным и мелко-нервным. Казалось, его прямо потряхивает то ли от сдерживаемого хихиканья, то ли от негодования.

— Надеюсь, хоть вы никакого зелья не пили, — проворчал лекарь. — Веревок на вас всех не напасешься.

Пациент одарил его возмущенным взглядом, но на удивление промолчал. Позволил провести осмотр, подлечить свой нос и даже поблагодарил, когда ему разрешили уйти. Что само по себе было странно.

— Так я и знал, но все равно нужно проверить, — порадовал он стену, выйдя из лекарского домика. — А как там проверяют?

Он остановился и задумчиво уставился в небо. Ничего в голову, как назло, не приходило. Но ведь у специалистов должно что-то быть, для проверки. Так что нужно просто их позвать.

— Нет-нет, никаких писем, письма действительно ненадежны, — прошептал он, даже не подозревая, что в этот момент выглядит не долеченным психом. Еще он мог сказать, что письма невкусны, но не стал. Тем более, сам он съел несерьезную по величине записку, потому что сжечь не мог, нечем было. А о том, откуда записка взялась на тумбочке у кровати, даже не думал. Какая разница откуда, он ведь и сам что-то такое подозревал. — Сразу было понятно, что с этой школой что-то не то, — сказал, заковыляв к выходу из территории школы, игнорируя просьбу лекаря хорошо поесть. — Тут целый сговор. Может у них в подвале действительно монстры, на каком-то специальном уровне. В этих крепостях чего только нет. Их обязательно нужно отдавать тем, кто их вычистит от всего этого и перестроит. А то в них заводятся монстры. Да, монстры.

На психа он с каждым шагом был похож все больше, но упорно шел. И даже знал куда, хотя раньше в этом городе не бывал. И оно ему казалось логичным. Ну, где еще может быть подходящая для охоты на монстров контора, как не рядом с главной сыскной управой города?

То, что где находится эта управа он тоже знать не может, его не смущало тем более.

Меньес ощущал себя великим охотником на монстров. И спасителем детей.

Быть спасителем детей ему нравилось даже больше.

Из школы он вышел без проблем, охранника, обычно притворявшегося у ворот мебелью, заняла разговором какая-то старушка в ядовито-зеленой шляпке. Причем, разговор был настолько «интересным», что бедолаге, судя по страданию на лице, хотелось раствориться во вселенной и перестать существовать, лишь бы больше не слышать эту особу. А нагрубить ей и отогнать он не мог, его всю жизнь учили уважать дам, особенно пожилых и особенно вежливых.

Меньеса проводила заинтересованным взглядом ворона, загадочно каркнула и улетела по своим делам. Никому рассказывать о его уходе она, конечно же, не собиралась.

По дороге неуместное веселье, замешанное на неожиданных озарениях и загадочном всезнании главу проверяющей комиссии немного отпустило. Но его уже было не остановить. Координаты нужного заведения накрепко отпечатались в его голове, а во всем остальном он себя так накрутил, что теперь вряд ли смог бы понять, где его настоящее негодование, а где то, которое он получил вместе с легким ментальным толчком, когда развернул лежавшую на тумбочке записку.

В том, что этого типа, когда он переполнен негодованием, остановить невозможно, на своей шкуре убедился тощий секретарь приемного зала. Он едва успел спросить, кто пожаловал в заведение полное занятых людей и по какому поводу, как был обозван прихлебателем монстров и практически снесен с пути. Так что дальше Меньес шел в сопровождении этого бедного юноши, пытавшегося добиться от него вразумительного ответа и угрожавшего охранником, который тоже здесь где-то был.

Меньес не останавливался и игнорировал секретаря. Его гораздо больше интересовали таблички на дверях, чем чьи-то там увещевания и угрозы.

— Микет Висмар! — наконец нашел он нужную. Этого Микета он тоже не знал, но хотя бы о нем слышал. И репутация у него была просто отличная. Честный, неподкупный и профессионал. Такой не позволит монстрам угрожать бедным детишкам.

Постучав ради приличия и отпихнув ногой надоедливого секретаря, Меньес ворвался в кабинет честного и неподкупного.