Человек-невидимка в стразах - Дарья Донцова

Не следует все усложнять, как правило, верна самая простаяотгадка. Скажем, Римма Марковна, потеряв дочь, усыновила мальчика-школьника. Нановую квартиру Васюкова прибыла уже с сыном, никому из соседей о пережитойтрагедии она не рассказывала, и люди считали Тему ее родным ребенком. Мальчиктоже не хотел жалости от педагогов или жителей дома, поэтому набрал в рот воды.Каждый сирота мечтает о родной маме, Тема не был исключением. Вежливый, тихийотличник, талантливый художник – вот кого получила Римма Марковна взаменотвязной хулиганки Саши.

И долгое время Васюковы были счастливы. Чтобы не возбудить вшколе подозрений и не нести туда справку из заведения, в котором обучалсядетдомовец, мать обратилась в НИИ психической коррекции к своей близкойзнакомой. Думаю, ею была Рогачева. Она по доброте душевной состряпала справку.Наверное, в младших классах, живя в детдоме, Артем не отличался хорошейуспеваемостью, Римме Марковне пришлось нанять репетиторов, дабы залатать дыры взнаниях мальчика. На то, чтобы он догнал сверстников и полностью освоился сролью домашнего ребенка, ушло несколько лет. В седьмом классе Артем началходить в школу очно, сел за парту. У него возникли проблемы с одноклассниками,но все потихоньку наладилось, пока не появился Хитрук, который стал изводитьВасюкова.

Очень интересная цепочка выстраивается: она состоит изпожаров и смертей. И нет ответа на вопрос: почему сестер Васюковых было донедавнего времени две? Одна-то из них давно погибла.

Резкий звонок мобильного заставил меня вздрогнуть.

– Гражданка Тараканова? – спросил хриплый голос. – КапитанБорисов беспокоит. Завтра, в десять утра, прибудьте на разбор ДТП по адресу:Меркулова, пятнадцать.

– Вот здорово! – возмутилась я. – Предупреждаете вечером. Аесли у меня работа?

– Значит, не прибудете, – меланхолично ответил гаишник. –Только оно вам больше, чем мне, надо, придется в суде договариваться с КолкинымИльей Михайловичем.

– Это кто? – удивилась я.

– Хозяин машины второй стороны ДТП. Лучше используйте свойшанс спокойно обсудить действия, приведшие к ДТП, достичь консенсуса без судьи,– прозвучало в ответ.

– Непременно приеду, – уныло сказала я, поняв, что завтравыспаться не удастся.

– Документики не забудьте, – заботливо напомнил капитанБорисов и отсоединился.

Не успела я бросить трубку на пассажирское сиденье, как онаснова начала вибрировать, на этот раз моего внимания добивался Билли.

– Ты где?

– Около съезда на нашу улицу, – отрапортовала я.

– Возле поворота есть аптека, – сказал Билли, – будь другом,купи бинты, пластырь, кетчуп, зеленку, йод и ватные палочки.

– Кому-то плохо? – о??абоченно спросила я.

– Нет, – сдавленно ответил Билли.

– Ну ладно, – согласилась я, – мне не трудно.

– Супер! Ты настоящий друг! – обрадовался парень.

Доброе слово и кошке приятно, люблю, когда меня хвалят.Поэтому я с энтузиазмом влетела в стеклянный павильончик и на одном дыханиивыпалила:

– Нужны бинты, пластырь, кетчуп, зеленка и ватные палочки.

Девушка-провизор пошла к ящикам.

– Бинт какой ширины?

Я навалилась на прилавок.

– Нормальной.

– Каждому свое нормально, – не смягчилась фармацевт. – Пятьсантиметров? Семь? Десять?

– На ваш вкус, – смиренно опустила я взгляд.

– Я бинтами не питаюсь, – последовало в ответ.

– Семь сантиметров, – рассердилась я.

– Стерилизованный или нет?

– Да, – кивнула я.

– Уточните, что «да»?

Я начала закипать.

– Для перевязки открытых ран.

– Российский, немецкий, французский, американский? – синтонацией робота продолжала допытываться вредная аптекарша.

Я решила доставить ей удовольствие.

– Какая между ними разница?

Голубая шапочка склонилась над ящиком.

– Немецкий стоит тысячу рублей, французский на сотню дешевлеи имеет обработанный край, американский в одну цену с германским, зато у неговкус банана.

Я заморгала.

– Находятся люди, которым важен вкус бинта?

– Детям берут, – без каких-либо эмоций сообщил автомат повыдаче таблеток.

– Наверное, это для кляпа! – осенило меня. – Надоедаетродителям бесконечную болтовню отпрысков слушать, вот они и хватаются за бинт.Очень гуманно, ребенку вкусно, папа с мамой наслаждаются тишиной, пока чадобинт грызет. Давайте российский, полагаю, он дешевле.

Провизор положила на прилавок разорванный бумажный сверток.

– Десять рублей.

Я возмутилась.

– Упаковка нарушена.

– Десять рублей. Хотите немецкий?

– Нет, – сдалась я. – Теперь пластырь. Отечественный, врулоне, ширина пять миллиметров, цвет серый, липкий с одной стороны, пахнетотвратительно, вкуса не имеет. Характеристика товара вас устраивает?Предполагаю, с йодом, зеленкой и ватными палочками проблем не будет.

– Уточните цвет ватных палочек, – нанесла сокрушительныйудар фармацевт. – Есть три колера: белый, голубой и розовый.

– И дайте кетчуп, – перебила я.

– Его нет.

– Вот безобразие, почему? – пошла я в атаку.

– Потому что соусом торгуют в супермаркете, – не изменилсвоего тона робот, – а вы находитесь в аптеке.

– Действительно, – согласилась я. – Мне еще нужен препарат скальцием. Вот только забыла, как он называется.

Провизор достала со стеллажа с лекарствами коробку.

– Вот пожалуйста, могу предложить новый препарат –Кальцемин.

– Точно! Вспомнила! Вот как раз о нем-то мне и говорили!