Эскортница по поручительству - Оксана Ильина

– Быть не может, – тяжело вздохнула Клавдия Тимофеевна.

– Не знаю, что может, а что нет, но Маша помирилась с ним, – каждое его слово было пропитано презрением, и он хотел побыстрее закончить разговор, разжигающий новое пламя внутри.

– Глупости, – возмущенно воскликнула старушка. – Никогда бы Маша не простила этого идиота. А уж тем более не продала бы бабушкину квартиру. Уж поверь мне, Игорек. Нет, здесь что-то нечистое.

– И что вы хотите от меня? – спросил Игорь, не особо вникая в слова женщины.

– Этот Алексеев – скользкий тип, если он задумал что-то нехорошее, Маше некому будет помочь, – уверенно говорила Клавдия Тимофеевна. – Сердцем чувствую – беда с Машей. Знаю, она тебе небезразлична, видела, как ты у ее двери каждый день стоишь. Помоги, ради Бога, пока не поздно.

– Глупости, – отмахнулся Игорь, а сам почувствовал, как внутри нарастает тревога. – Она просто уехала.

– А если не уехала? – воскликнула устало женщина. – Если случилось чего с ней? На твоей совести ведь будет!

ИГОРЬ

Шувалов долбил кулаками в дверь до тех пор, пока она не открылась. Снова перед ним возник Алексеев с настороженным лицом. Не раздумывая ни секунды, Игорь ударил ему с головы в нос, который и без того был уже разбит. Алексей, отлетев, упал на пол. А Шувалов в один прыжок подскочил к Алексееву и, схватив за грудки, со всей силы вжал в стену.

– Где Маша? – заорал он ему в лицо, трясясь от гнева.

– Уехала я… я же говорил, – заикаясь, выдавил Алексей.

– Не ври, сука, я проверил – она не покидала город, – рука Игоря опустилась на шею подонку и сжала как клещи.

– У-уехала… – залепетал тот, начиная задыхаться. Его лицо покраснело, а глаза налились кровью. Алексей пытался раскрытым ртом поймать воздух, но Шувалов сжимал еще сильнее.

– Мне ничего не стоит свернуть тебе шею, тварь! – рычал Игорь, полностью потеряв контроль. Как только он узнал, что Маша не покидала город, озверел. И сразу понял, кто в этом замешан. Ему жутко хотелось придушить мразь, но сначала он должен выбить из него местонахождение Марии. Внутри страх за девушку превращал Игоря в перепуганного до смерти мальчика, и вперемешку с гневом это был взрывной коктейль. Мужчина до безумия переживал за нее и готов был уничтожить каждого, кто посмел обидеть Машу.

– Говори, где она, или я тебя придушу, – Шувалов сжал пальцы с такой силой, что Алексеев закатил глаза. Он чувствовал, как под ладонью скрипит кожа негодяя, но не останавливался, желая немедленно получить ответ.

– Я ска-ка-жу, – прохрипел Алексей, вцепившись в руку Игоря обессилевшими клешнями. Шувалов отпустил, и тот, как мешок с дерьмом, рухнул на пол.

– Где? – заорал Игорь, не в состоянии ждать ни секунды. Каждая минута была пыткой для его терпения.

– В психушке, – выдавил Алексеев, растирая синюю шею.

– Где? – взвыл Шувалов, за волосы подняв ублюдка, и посмотрел ему в глаза, испепеляя своими.

– За городом в психиатрической больнице, – дрожащим голосом пояснил Алексеев.

– И как она туда попала? – сжал его волосы, видя, как брови поползли наверх.

– Я… – выдохнул со стоном Алексей.

– Ты, сука, за все ответишь, – прорычал Игорь и потащил ублюдка за собой к двери.

Он гнал как сумасшедший, боясь снова опоздать. Его трясло от негодования и страха. Дорога перед глазами то и дело становилась расплывчатым серым пятном. Зажмурившись, Шувалов прогонял пелену и с новой силой вжимал педаль газа. Машина с ревом мчалась по дороге, в шахматном порядке обгоняя попутные автомобили. Ладони Игоря были влажные, а пальцы, сжимающие руль, побелели. Он с большим усилием сдерживал ужас, проникающий в каждую клетку организма. Шувалов даже думать боялся о том, что делают в больнице с Машей. Бедная девочка, этого еще ей не хватало. Ненависть, как и страх за девушку, бушевала внутри с неимоверной силой. Он хотел прибить Алексеева, но вместо этого, выбив правду, запихал в багажник. Позже решит, что с ним делать. Это ничтожество собиралось избавиться от бывшей жены, заперев ее в психушке. А тем временем, подделав подпись Марии в документах, планировал продать квартиру. Игорь не понимал, как можно быть такой мразью и вот так воспользоваться слабой женщиной. Причем той, которая недавно была женой.

Игорь винил себя в том, что поверил ублюдку. Он потерял три дня, бухая до беспамятства. Неужели Шувалов за это время не понял, что Маша не прощает обидчиков. Да, эта девушка особенная, несмотря на все, что с ней случилось, Мария обладала какой-то необъяснимой силой. И она стала очень дорога ему. Игорь не мог еще определить название своим чувствам, но знал – Маша единственная женщина на земле, о которой он может думать.

Шувалов поставил на уши всю психиатрическую больницу. В коридоре собрался весь медперсонал. Главврач пытался его урезонить, но, получив в нос, отошел на задний план. Игорь требовал немедленно отвести его в палату к Алексеевой Марии, но медсестры заявляли, что такой здесь нет.

– Я знаю, что она здесь! – в ярости орал мужчина. – И у вас минута, чтобы найти ее, иначе обещаю – вы все здесь сядете надолго.

Присутствующие видели, что с Шуваловым лучше не шутить. И поэтому действительно с непонимающим видом пытались найти Машу. И Игорь сам проверил документы, действительно, она там не числилась.

Когда он был уже на грани, одна из уборщиц тихо подошла к нему и сказала:

– Я видела, как три дня назад привезли молодую девушку без сознания. Кажется, ее поместили в закрытое крыло.

– Вы сможете мне показать? – с надеждой спросил Игорь, готовясь заставить, если та откажется.

– Думаю, да, – тихо ответила женщина и посмотрела по сторонам. – Идемте.

Игорь шел за уборщицей, отчетливо слыша, как его сердце колотится в груди. Он почти не дышал, всматриваясь в лица пациентов. Бедные люди были далеки от реальности. Кто-то, шатаясь, бродил по коридору, кто-то, стоя лицом у стены, напевал странные песни, а кто-то просто танцевал, не обращая внимания на других. Шувалов понимал – они все больные, и ему было жутко их жаль. Там были молодые парни и девушки. За что им такое наказание, он понятия не имел.

– Жуткое зрелище, – тихо произнес Игорь, осторожно обойдя женщину, беспрерывно бьющуюся головой о стену.

– Большинство из них как дети, – обернувшись, произнесла уборщица. – Совершенно не опасны, агрессивных держат отдельно. Бедные, они не виноваты, что судьба обошлась с ними так.

Игорь с женщиной спустились по лестнице этажом ниже и оказались в темном коридоре с обшарпанными стенами. Как в фильмах ужасов впереди были массивные металлические двери. Санитарка открыла их, и они заскрипели, издавая свистящий стонущий звук. Она пропустила Шувалова вперед, и там ожидала обстановка не лучше. Ни единого человека и темнота, пропитанная запахом плесени и сырости. Лишь одна лампочка над палатой справа жалобно мигала, будто вот-вот погаснет.