Золото: деньги прошлого и будущего - Льюис Нейтан

вызвать массовое изъятие вкладов, но по другим причинам. В первом случае банк хорошо управляется, у него надежные активы, и за исключением кратковременного дефицита наличности (случившегося не по его вине) он в полном порядке. Во втором случае банк плохо управлялся или стал жертвой неправильной инвестиционной политики, его активы ненадежны, дела банка идут все хуже. Он не способен выдать вклады депонентам не только в ближнесрочной перспективе, но, возможно, и в долгосрочной. Он утратил доверие, и осмотрительные кредиторы не станут давать ему в долг. Если акционеры не увеличат капитал, банк может разориться.

Если у вас с собой недостаточно денег, чтобы оплатить счет в ресторане, вас постиг кризис ликвидности, выйти из которого можно с помощью кредитной карты. Если вы потеряли работу, у вас нет ни гроша, и вас осаждают кредиторы, вы переживаете кризис платежеспособности. Очень важно уметь различать кризис ликвидности и кризис платежеспособности. Очень часто банки и корпорации, не говоря уже о служащих им политиках, стремятся стереть различие, так как неплатежеспособный банк может продолжать работать, заявив, что его постиг кризис ликвидности (не платежеспособности), и получить кредит от правительства. Некоторые экономисты также любят смешивать эти понятия, оправдывая чрезмерное разрастание денежной базы и девальвацию валюты.

Иногда проблемы или банкротство отдельно взятого банка (кризис платежеспособности) могут вызвать массовое изъятие вкладов из банков, прочно стоящих на ногах (кризис ликвидности): депоненты будут опасаться новых неприятных сюрпризов. Банкротство корпорации, кризис (например, начало войны) или изменения в политике государства также могут подтолкнуть людей к изъятию депозитов и накоплению наличных средств. Все жизнеспособные банки расстаются с вкладами, резервы их тают. Несмотря на хорошую репутацию, банки не могут взять кредит, чтобы покрыть дефицит ликвидности: излишков нет ни у кого. Корпорации, независимо от их репутации, тоже не могут получить кредит, поскольку денег просто не осталось. Иначе говоря, кризис ликвидности (базовых денег, которые включают наличные средства и банковские депозиты) поражает не отдельно взятый банк или корпорацию, а всю финансовую систему. Краткосрочные процентные ставки повышаются до астрономического уровня по мере того, как заемщики все отчаяннее сражаются за доступ к остаткам фондов. Впереди маячит угроза массовых банкротств. Рынки акций и облигаций бьются в судорогах. Так выглядит кризис ликвидности.

Современному читателю 33-й год н. э. памятен тем, что именно тогда на задворках Римской империи прокуратор Иудеи Понтий Пилат приговорил одного молодого плотника к смерти через распятие на кресте. Но римскую знать в те времена волновало совсем иное: в столице случился кризис ликвидности, описанный в «Анналах» свидетелем событий — историком Тацитом:

«Между тем посыпались доносы на тех, кто отдавал деньги в рост, нарушая закон диктатора Цезаря, определявший условия, на которых в пределах Италии дозволялось давать взаймы деньги и владеть земельной собственностью, и уже давно не применявшийся, ибо ради частной выгоды забывают об общественном благе. И действительно, ростовщичество в Риме — застарелое зло, весьма часто бывшее причиной восстаний и смут, и поэтому меры к его обузданию принимались также и в старину и при менее испорченных нравах. Сначала Двенадцатью таблицами [Тацит сообщает, что Законы Двенадцати таблиц были введены в 450 году до н. э.] было установлено, что никто не вправе взимать более одной унции росту, тогда как ранее все зависело от произвола богатых; в дальнейшем по предложению народных трибунов эту ставку снизили до половины унции; наконец, отдавать деньги в рост было полностью воспрещено. В народных собраниях было принято множество постановлений, направленных против обходящих этот закон, но, в нарушение неоднократно подтвержденных указов, они все же никогда не переводились, так как заимодавцы прибегали к хитроумным уловкам. Претор Гракх, на долю которого теперь выпало разбирательство этого дела, подавленный обилием обвиняемых, доложил об этом сенату, и перепуганные сенаторы (ибо никто не был свободен от этой вины) обратились к принцепсу, моля его о прощении; и снизойдя к ним, он предоставил год и шесть месяцев на то, чтобы каждый привел свои денежные дела в соответствие с велениями закона.

Это привело к нехватке наличных денег и потому, что все долги были истребованы одновременно, и вследствие большого числа осужденных, так как после продажи их конфискованного имущества звонкая монета скопилась в государственном казначействе и в казне императора. К тому же сенат обязал каждого заимодавца истратить две трети отданных им взаймы денег на покупку земельной собственности в Италии и каждого должника немедленно внести такую же часть своего долга. Но заимодавцы требовали погасить долги полностью, а должникам не подобало подрывать доверие к своей платежеспособности. Отсюда — сначала беготня и просьбы, затем — препирательства у трибунала претора, и то, что было придумано в качестве целебного средства — продажа и покупка земли, — возымело противоположное действие, так как заимодавцы задержали все деньги для приобретения земельных угодий. Вследствие множества продающих цены на поместья резко упали, и чем больше долгов обременяло владельца земли, тем труднее ему было ее продать, так что многие из-за этого вконец разорились: потеря имущества влекла за собою утрату достойного положения и доброго имени, и так продолжалось до тех пор, пока Цезарь, раздав по меняльным лавкам сто миллионов сестерциев, не разрешил получать из них ссуду всякому кто мог предоставить народу в залог поместье в два раза большей ценности, на три года без взимания роста. Так было восстановлено деловое доверие, и понемногу снова появились частные заимодавцы. Но покупка земли осуществлялась не в том порядке, в каком это предписывалось сенатским постановлением: непреклонными были требования закона вначале, как это почти всегда бывает в подобных случаях, но под конец никто не заботился об их соблюдении»[51].

При системной нехватке ликвидности (в описанном Тацитом случае — нехватке серебряных монет), вызванной кризисом кредитования, императорская казна оставалась единственным владельцем излишней наличности. Она сыграла роль кредитора последней инстанции. Как принято говорить в наши дни, проблема нехватки ликвидности была успешно решена благодаря кредитованию: государство увеличило предложение базовых денег, взяв средства из императорской казны и выпустив их в обращение[52].

Кризис ликвидности можно определить как резкое повышение спроса на деньги. Когда вкладчики изымают депозиты из банковской системы, они рассчитывают самостоятельно хранить сбережения. Представим, например, что у каждого есть $20 в виде наличных в кармане и $100 — в виде банковского депозита, который является не деньгами в прямом смысле слова, а выданным банку кредитом. Предположим, что на