Тепло твоих губ - Алина Феоктистова

— Пить хочу! — Эля привстала на своей кровати, потянулась к чайнику.

Олег тоже не спал, лежал с открытыми глазами. И он не мог не видеть, как обтягивает тело его гостьи ткань комбинации, как выпирают под ней груди, вырисовываются бедра. Да, Эле не надо было стыдиться своей фигуры. Что же касается Олега… Можно сколько угодно говорить с женщиной, но, оставшись с ней вдвоем в темной комнате, мужчина чувствует себя прежде всего мужчиной. И Олег ощутил прилив желания. Его самого это не удивило, ведь он привык к близости с женщиной… Но Эля, почувствовав на себе его взгляд, быстро юркнула под одеяло.

— Прости, Олег, я забылась, — сказала она. — Привыкла с девчонками в вашей «общаге».

Значит, поняла. Он отвернулся к стене, теперь уже прислушиваясь, как она ворочается с бока на бок, тяжело вздыхая. Так прошел еще час. Неожиданно Эля поднялась и села…

— Черт подери, — сказала она жалобным голосом. — Олег, ты спишь?

— Я не могу уснуть, — признался он.

— Вот и я тоже, — она удрученно развела руками. — Слушай, мы не дети. И мне кажется, это естественно, что мы хотим друг друга. Конечно, ты любишь Марину, да и у меня есть парень. Но одно дело любовь, другое — секс.

…Конечно, такого подъема — телесного и духовного — он не ощутил, но, надо отдать должное Эле, искусством предварительных ласк и поцелуев она владела в совершенстве. Умело доведенный до «белого каления», он поднялся и достал из тумбочки презерватив.

— Я не очень люблю эту штуку, — тяжело дыша, сказала Эля, — постой… У меня с собой есть противозачаточные таблетки. Может быть, так будет лучше? Они новые, не гормональные, отцу из Лондона привезли.

Он тоже не любил пользоваться «противогазом» и потому согласился. Эля выпила таблетку, легла.

— Подействует только через десять минут, — сообщила она. — Будь осторожнее.

Все, что произошло у них дальше, выглядело как приятная, хотя и сложная процедура. Эля ничуть не стеснялась своего тела, и ее опыт подогрел его страсть.

— В постели не бывает ничего безнравственного, — изрекла она в перерыве между ласками, — хорошо то, что нравится обоим.

— Ты замечательная, Элечка, — Олег расстроганно поцеловал славную девушку, думая о том, что в отсутствие Марины он всегда сможет прибегнуть к ее почти товарищеской помощи. А прекратить эту необременительную связь он всегда успеет…

Олег, подобно Роману, не страдал самонадеянностью. Но оказалось, что, еще раз понадеявшись на себя в ту ночь, он здорово просчитался. Оказалось также, что за минутную слабость ему еще предстоит заплатить такую высокую цену, которая ему и не снилась.

…Еще раз встретившись с Олегом, Эля сама вдруг прекратила эту связь. Более того, ранее такая приветливая, дружелюбная, стала избегать Олега, даже в коридоре стараясь незаметно проскользнуть мимо. И в столовой, когда он занимал ей место в очереди, демонстративно становилась в хвост.

— Небось опять в кого-нибудь втюрилась. — Олег долго не мог понять, что кроется за явной враждебностью бывшей подружки. — Вот и психует. Ну ничего, перед Элькой ни один нормальный парень не устоит.

Придя к такому «утешительному» выводу, Олег наконец успокоился и прекратил попытку наладить контакты с предметом своего мимолетного, как он думал, увлечения.

Но однажды… Зайдя на общую кухню, чтобы поджарить на ужин яичницу с вареной колбасой — его дежурным блюдом в последнее время, — он стал невольным свидетелем следующего разговора.

— Интересно, думает ли наш неприступный композитор признавать своего ребенка?

Он обернулся — две какие-то девицы, не замечая его, пускали дым в открытую форточку.

— Да, кто бы мог от него ожидать — умирал от любви к Маринке, а тайком спал с Элькой. Некрасиво.

У Олега задрожали руки, сковородка накренилась, и оба яйца, выкатившись из нее, шлепнулись на пол. Девушки обернулись и, смерив Олега презрительным взглядом, поплыли к двери…

…Только теперь он обратил внимание на то, что живот и бедра у его бывшей подруги раздались, а личико, наоборот, осунулось.

— Поздравляю, Эля, — сказал он, поймав наконец-то Элю в коридоре. — Материнство — великий дар природы. А когда твоя свадьба? Познакомишь со своим парнем?

— У меня никого нет, — Эля, закусив губу, опустила кудрявую головку. — Я тогда просто так сказала, чтобы ты меня не прогнал. Это будет внебрачный ребенок. А за поздравление спасибо, — она повернулась, чтобы поскорее уйти, но Олегу удалось заметить, что на глазах девушки блестят слезы.

— Постой, — он обнял ее за плечи. — Прости, я ведь не хотел… Не знал, — он обнял ее за плечи.

— Как же, не знал, — ехидно бросила проходящая мимо них однокурсница.

Пришлось отойти в сторону.

— Эля, все считают, что это мой ребенок, — сказал Олег, озираясь. — Это правда? Прости, но ты должна честно ответить. Для меня это очень важно.

— Правда ли это? — Эля еще ниже опустила голову, и слезы мелкими бисеринками рассыпались по паркетной плитке. — Не волнуйся, Олег.

Как будто камень свалился с души. Олег радостно обнял девушку, прижал ее к себе.

— Не волнуйся, — досказала она. — Хотя это и правда. Ребенок действительно твой. Но я тебя ни в чем не виню. Сама, дурища, виновата. Оказывается, таблетка была вагинальная, а я приняла ее орально. Но весь ужас не в этом, Олежка, — Эля снова горько заплакала. — Мама меня поддержала, только вот папа… Он очень переживает. Но из ребят я никому не говорила и не знаю, кто распустил эту сплетню, честное слово. Ты тут ни при чем, я сама воспитаю нашего мальчика.

— Белоусова, Романов, консультация уже началась.

Голос ассистентки профессора Белоусова напомнил Олегу, что его неприятности только начинаются.

Первым, кого он увидел, войдя в аудиторию, был профессор Белоусов. Элькин папаша стоял за кафедрой и в упор смотрел на опоздавших. Эля потянула Романа за руку, и они вместе опустились на одну скамейку.

— Ты вправе бросить меня, Олег, — шепнула Эля… — Но знай, что я всегда тебя любила…

— Белоусова, прекратите разговоры, — рассерженно рявкнул обычно спокойный «англичанин». — Что касается вас, Романов, то вы прямо сейчас можете покинуть аудиторию. Вам консультация не понадобится, потому что экзамен я у вас принимать не буду. И в экзаменационную ведомость вы не включены. А сейчас зайдите в деканат. Там вас обо все проинформируют.

Олег, буквально убитый услышанной новостью, поплелся в деканат. Но декан в ответ на его умоляющий взгляд только руками развел:

— Конечно, до экзамена мы вас допустим, но… сами понимаете. Нельзя же, батенька, так манкировать посещением! Белоусов утверждает, что и знания у вас на нуле. Мой вам совет: идите и готовьтесь… Авось смилостивится ваш англичанин.

Всю ночь Олег просидел над учебниками. И вопросы попались знакомые, так что по билету он ответил без запинки. Но когда пошли дополнительные вопросы, Роман понял, что Белоусов сознательно «валит» его.