Полный улет - Чарльз Хигсон

— Я потерял брата, — сказал Ноэль. — Мои руки горят. Я не спал всю ночь и выпил, возможно, смертельный коктейль из наркотиков. Брось, Пайк, выполни последнее желание человека, приговоренного к смерти.

— Валяй. — Пайк положил стаканы в корзину Ноэля и стал смотреть, как тот шаркающей походкой прошел к кассе и расплатился их последними деньгами.

Они ходили по супермаркету в Кардигане, на западном побережье Уэльса. Пайк с Ноэлем приехали сюда холодным туманным утром, моросил дождь, а темное небо пронзали лучи серебристого света. Этот серебристый свет вскоре стал серым.

Все вокруг было серым. Целый город состоял из серых каменных зданий. Здесь не было ничего красивого, нарядного — только дома, оштукатуренные гравием, все тем же серым гравием. Один уродливый коттедж сменял другой. Здесь царило ощущение одиночества и заброшенности, а город, казалось, был заодно с плохой погодой. И, хотя Кардиган был главным городом в этой части Уэльса, атмосфера здесь была весьма убогой. Может, дело было в том, что они устали, может, это жалкое утро навевало такое настроение, но Пайку и Ноэлю город не понравился.

Была половина девятого утра, люди спешили на работу. Продавцы сутулились в своих зимних пальто, офисные работники прикрывались зонтами, по узким улочкам громыхали фургоны и грузовики.

Этот город явно держался на летнем туризме, там и сям были разбросаны магазинчики с игрушками, с пляжными принадлежностями, газетные киоски с открытками и всякими безделушками — все было мертво и сейчас, в середине зимы вызывало депресняк.

Ноэль занялся приготовлением коктейля на заднем сиденье машины, словно какой-то сумасшедший химик: щепотка мускатного ореха, щепотка семян сельдерея с солью, две измельченные черные перчинки, щедрая порция лимонного сока и хереса и в конце вустерский соус и «Табаско».

— Должно гореть, — сказал Ноэль. — Как жидкий огонь. Многие добавляют сюда только по капельке острого «Табаско» и вустерского. Но это не про меня, нет.

Наконец все было готово. Ноэль предложил Пайку попробовать, но тот отказался, пить было еще слишком рано. Ноэль сделал первый глоток. На его лице появилось выражение полнейшего блаженства. Он закрыл глаза, причмокнул губами и улыбнулся.

— О, солнце взошло. Бог на небесах, и на мир снизошла благодать.

Так Пайк и колесил по городу в поисках гостиницы с напивающимся Ноэлем за спиной. Большинство мест было закрыто до лета, и в итоге их направили за город в местечко на Эбериствис-роуд.

Им повезло, на пансионе «Пенпарк» висела табличка: «Открыто».

Они оставили машину на пустой парковке и стали разглядывать дом. К счастью, он не был оштукатурен гравием. Это было двухэтажное здание, выкрашенное в белый цвет, с примыкающей к нему длинной одноэтажной пристройкой.

— Чем же мы заплатим? — спросил Пайк.

— Что-нибудь подвернется. Не беспокойся.

Ноэль подмигнул ему и вылез из машины. Он подошел к дому и нажал звонок у входной двери с матовым витражом.

Вскоре дверь открыла маленькая седовласая женщина в роговых очках. Поверх джемпера у нее свисала жемчужная нитка.

— Доброе утро, — сказала она с певучим уэльским акцентом.

— Здравствуйте, — ответил Ноэль. — Я знаю, что сейчас очень рано, но, может, у вас найдутся свободные номера? Вы открыты?

— Да. Мы открыты круглый год. Мало ли…

— Замечательно. И у вас есть свободные номера?

— Да-да… Вы хотите два отдельных?

— Пожалуй, да. — Ноэль ей улыбнулся.

Она развернулась на крохотном крыльце и пригласила их войти.

— Как долго вы собираетесь оставаться, господа? — спросила она, пока они шли к небольшому боковому офису.

— Мы не знаем точно, — ответил Ноэль. — Дня два, может, дольше.

— Вы здесь по делу, верно?

— Мы присматриваем недвижимость, — сказал Пайк. — Для агентства.

— Понимаю… Сейчас я запишу ваши имена, господа.

— Да, — ответил Ноэль. — Я — мистер Гласс, а это — мистер Пекинпах.

— Пекинпах?

— Да, — уточнил Ноэль. — На конце «х». — Он произнес по буквам. — Сэм Пекинпах.

Пожилая дама аккуратно занесла их данные в журнал.

— Очень хорошо, мистер Гласс, — наконец сказала она и подняла на него глаза.

— Пожалуйста, называйте меня Филипп.

— Хорошо, Филипп. Меня зовут миссис Джонс… Элси.

Они пожали друг другу руки.

— Очень приятно с вами познакомиться, миссис Джей.

Миссис Джонс сняла с крючков два ключа и повела их вверх по лестнице.

В интерьере преобладала цветочная тема. На обоях с цветочным рисунком висели в рамках фотографии цветов. Ковры тоже были с цветочным рисунком. Цветы стояли и в вазах, и даже на выключателях были картинки с цветами.

Оба номера были маленькими и такими же цветастыми, по одной кровати в каждом, но Пайку они показались райскими кущами. Как только он остался один, Пайк задернул шторы, разделся и лег в постель. Кровать оказалась очень мягкой, старомодной — на пружинах, которые прогибались почти до пола. Но это ему не мешало. Было тепло, тихо, и вскоре Пайк уснул крепко и без снов.

Он проснулся в два часа дня, чувствуя себя практически в норме. Ванная находилась дальше по коридору, там был электрический душ. Ополоснувшись, Пайк снова натянул на себя свою грязную одежду и пошел к Ноэлю. Он постучал в дверь, но ответа не последовало. Пайк толкнул ее. Было закрыто. Он снова постучал, а потом пошел вниз. В пристройке находился ресторанчик. На стенах висело множество фотографий с цветами, а на столах лежали салфетки с цветочным рисунком. Только два стола из пятнадцати были накрыты. На стене висели часы и барометр. Задвижная стеклянная дверь вела в ухоженный сад с маленьким декоративным прудом.

— Пайк!

Пайк обернулся и увидел в дверях машущего рукой Ноэля. Его ошпаренная кисть была упакована в полиэтиленовый пакет.

— Что это за хрень? — спросил Пайк.

— Миссис Джей раньше была медсестрой.

Тут появилась миссис Джонс и улыбнулась Пайку.

— Добрый день, мистер Пекинпах, — сказала она. — Филипп рассказал мне, как он умудрился опрокинуть на руку чайник с кипятком. Ожоги не очень серьезные, а это заметно снимет боль.

Ноэль показал Пайку свою руку. Внутри пакета, наполненного прозрачным гелем и стянутого на запястье, виднелась розовая кисть, с которой клочьями слезала кожа.

— Я чувствую себя на сто процентов лучше, — сказал Ноэль.

Выглядел он ужасно. Глаза были красные, с расширенными зрачками. Ноэль явно не спал.

— Можно тебя на пару слов, Филипп? — попросил Пайк.

— Конечно, Сэм.