История франков - Григорий Турский

Король так высоко ценил его, что оказал ему честь, разрешив отклониться от строгого соблюдения канонического правила, велев, чтобы Авита посвятили в его присутствии. «Да удостоит он меня принять причастие из его рук», – сказал король. Он организовал специальные приготовления с тем, чтобы Авита могли рукоположить в Меце.

Став епископом, Авит проявлял великодушие, справедливо управлял своей паствой, раздавал милостыню бедным, утешал вдов и всячески стремился помочь сиротам. Каждого незнакомца, кто приходил к нему, настолько тепло встречали, что они находили в лице Авита и отца, и отчизну[99]. Пусть и дальше множится его добродетель и сохраняется то, что угодно Господу! Пусть он меняет всех, кто ведет дурной образ жизни, и обращает их к целомудренному образу жизни, как повелел нам Господь!

36. Епископ Лиона Сацердос умер в Париже после синода[100], низложившего Саффарака. Как я уже говорил в его жизнеописании[101], святой Сацердос, выбранный самим Ницетием, получил епископство. Его отличала необычайная святость и чистота помыслов. Он проявлял ко всем людям такую любовь, о которой нам говорил апостол, веля проявлять ее ко всем, если это возможно[102]. В своей любви он оказывался подобным Господу, выражавшему к нам Свою истинную любовь.

Если вдруг случалось так, что он гневался на кого-либо за совершенный проступок, то, как только нарушитель исправлялся, Сацердос вел себя с ним так, как будто ничего между ними и не произошло. Он карал тех, кто совершал ошибки, но прощал кающихся. Он щедро раздавал милостыню и сам много трудился.

Он полностью отдавался сооружению церквей и строительству зданий, засеванию полей и возделыванию виноградников, но ничто из всех его дел не могло отвлечь его от молитвы. После двадцати двух лет управления епархией он умер[103], и после этого у его гробницы для тех, кто приходил сюда молиться, стали совершаться великие чудеса. После помазания маслом из лампы, горевшей каждый день над его могилой, возвращалось зрение слепым. Он изгонял злых духов из тел одержимых, возвращал подвижность конечностям увечных. В наше время он укрепляет в вере тех, кто колеблется.

Сменивший Ницетия епископ Приск начал вместе со своей женой Сусанной преследовать и даже предавать смерти многих из тех, кто были близкими друзьями этого добродетельного человека. Но не потому, что они совершили какие-либо прегрешения, и не потому, что были виновны в каких-либо преступлениях или их задержали за кражу, но исключительно из-за той ненависти, что сжигала Приска изнутри. Настолько он завидовал их преданности своему предшественнику.

Приск и его жена сделали все от них зависящее, чтобы оговорить святого. Хотя еще первые епископы завели обычай, что ни одна женщина не может входить в приходский дом, Сусанна и ее молодые прислужницы часто входили в ту самую келью, где спал Ницетий.

В итоге благодаря всемогуществу Бога на семью епископа за совершенные ими грехи пало возмездие. Его жена Сусанна оказалась одержимой дьяволом. Охваченная безумием, она бегала по всему городу с распущенными волосами. Когда она находилась в здравом уме, то отрицала, что этот святой Божий человек на самом деле являлся другом Христа. Теперь же она молила пощадить ее.

Сам же епископ пострадал от малярии, его тряс озноб. Когда же он оправился от лихорадки, то продолжал трястись и впал в маразм. Его сын и вся челядь побледнели и лишились ума. Всем стало очевидно, что святой Ницетий поразил их своей чудесной силой. Епископ Приск и члены его семьи постоянно критиковали святого Божьего человека, утверждая, что любой, кто вознамерится опозорить его, станет их другом.

В начале своего епископства Ницетий повелел пристроить к приходскому дому еще один этаж. При Приске же жил один дьякон, которого во времена Божьего святого Ницетия не только изгнали из сообщества за прелюбодеяние, но и часто подвергали порке, потому что ничто не могло изменить его.

Так вот, этот дьякон взобрался на крышу приходского дома и начал сбрасывать вниз черепицу. «Я благодарю тебя, Иисус Христос, – заявлял дьякон, – что ты разрешил мне ходить по этой крыше, теперь, когда этот безнравственный человек по имени Ницетий умер». Едва он закончил говорить, как балка, на которой он стоял, подломилась под его ногой, дьякон упал и разбился до смерти.

Пока епископ и его жена вели себя таким недостойным образом, некоему человеку во сне явился святой Ницетий. «Иди, – велел он, – и скажи Приску, чтобы он перестал вести себя так дурно и исправился. Также передай следующее священнику Мартину: «Поскольку ты поддерживаешь Приска во всем, что он делает, ты также будешь наказан, и, если не перестанешь вести себя так дурно, ты умрешь».

Когда же этот человек проснулся, то отправился к своему знакомому дьякону и сказал ему: «Тебя хорошо принимают в доме епископа. Умоляю тебя передать то, что я видел, или самому епископу, или священнику Мартину». Дьякон пообещал, но затем передумал и не передал сообщение. Той ночью, когда он заснул, во сне ему явился святой.

«Почему ты не передал то, что сказал тебе священник?» – спросил он. Затем Ницетий ударил по шее кулаком. Когда наступил день, шея дьякона болезненно раздулась. Он отправился к двоим причастным к происшествию людям и рассказал им о том, что услышал. Они не придали его словам никакого значения, сочтя его сон пустой выдумкой.

После этого священник Мартин тотчас слег с высокой температурой, но оправился от своей болезни. Он продолжал льстить епископу, поддерживая его в дурных поступках, и оскорблять все, что сделал святой Ницетий. Вскоре он заболел лихорадкой во второй раз и на сей раз от нее умер.

37. Святой Фриар умер. Его дни были наполнены благими поступками, совершенными примерно в то же время, что жил святой Ницетий. Он был известен своей святой жизнью, вызывал восхищение у окружающих тем, что делал, отличался благородством своих поступков. Я рассказал о некоторых совершенных им чудесах в книге, которую я написал о его жизни[104]. Когда Фриар умирал, его посетил епископ Феликс, и вся келья тогда начала трястись. Не сомневаюсь, что Фриара навестил ангел, заставивший дрожать келью, когда тот умирал. Епископ омыл тело Фриара, завернул в подобающее одеяние и похоронил его.

38. Теперь я вернусь к истории. Когда Атанагильд умер в Испании, его брат Леовигильд унаследовал его царство. Леова умер вслед за Атанагильдом, и Леовигильд добавил к своим владениям и его царство. Овдовев, Леовигильд женился на Гоисвинте, матери Брунгильды. От первой жены у него было двое сыновей, один из них женился на дочери Сигиберта, а другой – на дочери Хильперика. Он разделил свое королевство между этими двумя сыновьями, грозя убить любого, кто посягнет на его трон, «не оставив никого мочащегося к стене» (характерное выражение из Ветхого Завета – 1 Цар., 25: 34 и 3 Цар., 16: 11).