Возлюбленная некроманта. Новый год по-ведьмински - Валентина Гордова

отпустил и не отошёл, обнял, сжал обеими руками, позволяя уткнуться носом в его вкусно пахнущую лесом чёрную рубашку, — Еся, всё хорошо будет. Я тебе обещаю, слышишь? Мы со всем разберёмся, всё преодолеем…

Непонятный шум со стороны, многочисленные приближающиеся шаги, звон высвобождаемой стали и громкое:

— Лорд Эрхэт, приказом главнокомандующего вы объявляетесь нежелательным гостем Золотой долины и должны немедленно покинуть территорию.

Я вздрогнула и попыталась отстраниться, взглянуть на пришедшую стражу, объяснить, что это ошибка, но Риаган удержал и зашептал так, чтобы не услышал никто кроме меня:

— Я вытащу тебя, Есенька моя, ты главное будь сильной и не опускай рук. Слышишь? Пообещай мне.

Слышала, всё слышала, каждое слово жадно впитывала.

— Пообещай, — ожесточённый приказ.

И руки, вместо того, чтобы отстранить, сжали крепче, почти до боли, до хруста в рёбрах и позвоночнике.

— Обещаю, — отчаянный всхлип прорвался сквозь мою попытку держаться достойно.

Но о каком достоинстве можно говорить, когда душа рвётся в клочья и сердце раненым волком воет?

— Лорд Эрхэт! — грозное от наступающей эльфийской стражи.

— Лорд Эрхэт мой гость, — попыталась вступиться Мираэль.

— Приказ главнокомандующего, — воины при всём своём желании не могли перечить тому, кто отвечал за безопасность этого народа и всех территорий. А желание, как оказалось, было, что и подтвердилось в негромком неуверенном: — Лорд Эрхэт, здесь, очевидно, какая-то ошибка, но сейчас вам следует покинуть Золотую долину. У нас приказ.

Риаган понимал это, я понимала, все понимали, но вопреки всем этим пониманиям я обняла его сильнее, прижалась крепко-крепко, стиснула руками так сильно, что мышцы жалобно заныли. И лицу было мокро от моих слёз, успевших пропитать его рубашку…

— Еся, — полный боли стон.

И я разжала руки, сделала шаг назад… всего шаг, а по ощущениям в пропасть упала и теперь летела, не в состоянии остановить или хотя бы замедлить своём падение.

Подняла заплаканное лицо, с болью, от которой грудь пекло и которой я не сумела скрыть, взглянула в потемневшее мрачное лицо Риагана. Столько тоски было в тёмно-тёмно зелёных, сейчас практически чёрных глазах, столько ожесточённого отчаяния, столько нежелания уходить…

— Лорд Эрхэт, — напряжённо напомнила стража.

Некромант сжал зубы с такой силой, что желваки зашлись в яростном танце, подарил мне последний, полный мрачной уверенности взгляд и глухо сказал:

— Не сдавайся.

— Моя вера сильнее страха, — прошептала едва слышно.

И не плакала, когда он уходил в сопровождении стражей.

Не плакала, когда обернулся на пороге эльфийского дворца.

Не плакала, когда скрылся из виду, а через несколько секунд послышался жуткий треск открываемого портала…

И тишина. Гнетущая, стонущая тишина.

А в следующую секунду все мои невыплаканные слёзы высохли сами по себе.

— Не так уж и сложно было, — лениво растягивая слова, неспешно вышел Норлан.

Остановился на пороге, насмешливо глядя на меня с видом самоуверенной дряни, улыбнулся криво, довольный устроенным представлением и моей откровенной ненавистью, и открыл рот, намереваясь сказать что-нибудь наверняка мерзкое и гадкое, как и он сам.

Но вдруг «Бам-м»!

Удар колокола, один, заставивший вздрогнуть дворец и тревогу разлиться в воздухе.

И Норлан, проглотив невысказанные слова, подобрался, выпрямился, резко обернулся на месте.

Бам!

И вторящее ему всё нарастающее тун-тун-тун-тун! Звук, который издают колокола поменьше, но от их звучания словно только страшнее стало.

Треск портала, практически вывалившийся на порог страж и его истошное, перекрывающее усиливающийся звон и грохот:

— Прорыв территории!

— Кто?! — яростный рык нависшего над подчинённым Норлана.

— Н-н-нечисть! — заикаясь, выдавил сжавшийся парень. — Целая армия!

Армия нечисти?! Умертвия одиночки, они отряды не собирают и армии не формируют, только если ими кто-то не управляет!

Пугающе плавный поворот темноговосого эльфа, брошенный на меня разъярённый взгляд и стало ясно, что и он без труда понял, какой только что выставленный из Долины некромант мог устроить подобное.

Дальше в моей руке сам по себе появился камушек, под ногами разверзлась бездна и я провалилась в портал.

Последним, что увидела, был вбегающий в портал разгневанный Норлан.

После уже ничего не видела, но почему-то улыбалась. И не перестала, даже когда оказалась сидящей на своей кровати в построенном для меня шатре эльфийского лагеря.

Глава 7

Тревожный звон колоколов не стихал до самого утра, но даже военное положение Золотой долины не помешало Родимире заявиться ко мне на рассвете и зашипеть, едва разбуженная ею я открыла глаза:

— Ты вчера во дворце была?!

— Былыа-а-а, — зевнула ещё очень сонная, а потому не очень испугавшаяся я.

У меня вообще жизнь была сказочная! Да, эльф гад, да, знания против меня имеет такие, что вдохнуть страшно, да, неизвестно, каким его следующий шаг будет. Но у меня был Риаган, и от этой мысли душа пела! Он же, даже когда его вчера из Долины выгнали, всё равно меня одну не оставил, он целую армию мертвецов поднял и на эльфов направил. О том, что кто-то пострадает, я не переживала, знала и чувствовала, что такого Риаган не допустит. Но и Норлана он до меня не допускал, всю ночь напролёт Долину терроризировал. Уверена, ушастый так замучился, что неделю отсыпаться будет… когда всех зомбаков с земель своих выставит. Одно было плохо — и Риаган тоже выложился основательно, но ему я собиралась сегодня готовить восстанавливающий силы и магию отвар. Не знаю, как передам, но что-нибудь придумаю.

И, сладко потягиваясь, я перевернулась на другой бок, думая о том, что жизнь чудесна и прекрасна.

Сильные пальцы сомкнулись на моей лодыжке как-то совсем неожиданно, и поволокли к краю кровати с силой, какой я и не подозревала в хрупкой на вид наставнице.

— Вставай! — Родимиру что-то взбесило так сильно, что говорить нормально она не могла, только шипела. — Вставай, гадина! В Долине за ночь три источника, до которых мы достучаться месяц не могли, пробудились! Два у дворца, один здесь, у лагеря! За ночь! Вставай немедленно!

Ой-ой! Как это три источника пробудились? Я никого не звала, я даже не ходила никуда, ну только во дворец. И почему сразу гадина? За что?!

— У тебя пять минут, — оставив меня на краю постели и без одеяла, процедила Верховная сквозь стиснутые зубы, — жду у себя!

И была такова.

Я медленно села, напряжённо посмотрела в неестественно ровную спину даже не обернувшейся ведьмы, после перевела взгляд на лодыжку. Отчётливой красной отметиной на коже отпечаталась вся её ладонь, и у меня было такое чувство, что краснота имеет все шансы обернуться синевой.