Когда землю укроет снег - Татьяна Серганова

Худенький мальчик метался в бреду, что-то шептал и трясся в ознобе. Его пыталась удержать невысокая хрупкая женщина. Она что-то бормотала ему, с трудом сдерживая рыдания.

— Кора, — позвал Бурый, подаваясь вперед и замирая всего в шаге от постели сына.

Женщина резко обернулась.

Красивая. Я бы даже сказала, что невероятно красивая. Даже с полными слез фиалковыми глазами, с припухшими веками, белой кожей лица и растрепанными золотистыми волосами, женщина была так хороша, что на ее фоне я невольно почувствовала себя уродиной.

— Я привел ведьму, — сглотнув, прошептал мужчина. — Как он?

В ответ Кора лишь покачала головой и перевела взгляд на меня.

— Спасите его, прошу, — едва слышно прошептала она, а слезы все текли из ее удивительных глаз.

— Нарывы есть? — Стянув сумку, я шагнула к ребенку и коснулась рукой влажного лба.

Мальчик вскрикнул, и хрупкое тело забилось в судорогах.

Боги, помогите. За что же так с невинным ребенком?

— Нет, — мать кинулась к нему, вновь пытаясь успокоить и утешить сына.

— Мне нужна холодная вода, тряпки, а еще кое-какие травы, — раскрыла сумку, доставая свои запасы и проверяя, чего не хватает. — Бурый, запоминайте: кора ивы, бузина черная — мне нужны только цветы, — соль и обязательно уксус. Ирбис, помоги ему.

Вновь повернулась к мальчику, с каждым мгновением все больше веря в то, что нам удастся его спасти.

Но одно дело желать, а совсем другое — воплотить эти желания в жизнь. Может, я слишком хотела его спасти или слишком была уверена в своих возможностях.

Следующие три часа пролетели незаметно. Мы с Корой делали компрессы из лечебных трав на лоб и локтевые суставы. Чередовали их с обтиранием уксусом и простой протиркой тела холодной водой. Жар это сбивало, но несильно. Ложкой, минуя слабое сопротивление, вливали в него отвар, который я приготовила из трав и лекарственных растений. Но и это помогало мало. Отсрочить горячку удалось, но она слишком далеко зашла, и для полного исцеления нужна была магия.

— Надо позвать мага, — шепнула я Ирбису, когда шла менять воду.

— Бурый не пойдет на это. Один из них наслал на ребенка горячку, и Питер пока не знает кто, и действовал ли злоумышленник в одиночку или ему кто-то помогал.

— Ирбис, он сгорает. А все то, что я делаю, лишь жалкая отсрочка. Мы лишь продлеваем эту агонию. Ему нужна магическая помощь.

— И что ты предлагаешь?

— Я сниму амулет…

— Нет, — рыкнул он тихо и зло сверкнул глазами. Того и гляди, звездочки полетят. — Ты с ума сошла!

— Подойди, — я перегородила ему дорогу, не давая уйти. — Просто послушай. Лихорадка не сразу мной овладеет. У нас есть десять — пятнадцать минут, прежде чем это произойдет. Этого времени должно хватить хотя бы на минимальное лечение. И еще она накроет меня не сразу, а постепенно. Только увидишь первые симптомы — сразу наденешь амулет.

Молчал, лишь внимательно на меня смотрел. Не согласился, но и не отказал.

— Ирбис, — умоляюще зашептала я. — Нам надо попытаться.

— Ты готова рискнуть всем ради этого ребенка?

— Да.

— А ты подумала о Киане? Что будет с ним, если с тобой что-то случится?

Отвела взгляд, но решимости не потеряла. Бьет по больному. Разве можно сравнивать их? Разве можно заставлять меня делать выбор?

— Ты позаботишься о том, чтобы он вырос хорошим мальчиком. А если я не попытаюсь помочь Алану… Я себе этого никогда не прощу. Понимаешь?

— Понимаю. Без магии точно не справиться?

— Нет, — покачала головой и тяжело вздохнула. Таз с водой тяготил руки, но это меня мало волновало. — Учитывая его возраст, вес и прочие факторы, заклятье на него было наложено приблизительно дня три назад.

— Три дня? — недоверчиво уточнил он. — Почему болезнь развилась так быстро?

— Потому что он слишком мал. Именно поэтому срок сократился почти вдвое. Ирбис, еще пара часов — и начнут появляться нарывы, к утру они лопнут… И тогда… — я сглотнула, — …тогда его уже никто не спасет.

Тишина, от которой мороз пробежал по коже.

— Я понял… Иди к нему, я скоро буду. И даже не думай что-то делать без меня.

— Хорошо… И спасибо.

Прежде чем он что-то успел сказать, я развернулась и быстро вышла.

Войти в комнату я так и не смогла, замерла в проеме, не в силах отвести взгляда от Коры, которая, прижав голову сына к своей груди, тихо напевала ему колыбельную. Слов почти нельзя было разобрать. Уж слишком тихо она пела, да и голос то и дело срывался от сдерживаемых рыданий. Я не говорила Коре о своих мыслях и страхах, но молодая женщина уже поняла все.

Как же хотелось сказать ей, что не все потеряно, что Алан еще будет жить. Но я не была уверена, что у меня все получится. А давать напрасные надежды… Имела ли я на это право?

— Это его любимая песня, — подняв на меня взгляд своих фиалковых глаз, прошептала она. — Я пела ее каждую ночь перед сном.

— И будешь еще петь, — попыталась улыбнуться я. — Обязательно будешь. Киан тоже любит эту песню.

— Ты же знаешь, что это неправда. Что мой мальчик не встретит этот рассвет живым. Он уйдет к богам.

— Я сделаю все, чтобы этого не случилось.

— Мы сделаем, — произнес Снежный, становясь рядом со мной. Перевертыш принял человеческий облик и надел чьи-то штаны. Теплые руки мягко обхватили меня за плечи, даря такую необходимую уверенность. — Кора, ты не могла бы нас оставить?

— Что вы собираетесь делать?

— Спасать Алана.

— Кора, идем, — Бурый протиснулся между нами и подошел к жене. Сел на колени и осторожно коснулся влажных от пота волос сына. — Они позаботятся о нашем мальчике.

Медведь бережно обхватил жену за талию, помогая подняться. В его синих глазах, когда он в последний раз посмотрел на своего сына, было столько боли, что я сама едва не расплакалась. Если Кора, как женщина, могла выразить свое горе через слезы, то Бурый этой прерогативой не обладал.

— Сделаем все, что в наших силах, — пообещала я.

Мы сели рядом с мальчиком, что вновь стал метаться в бреду и жалобно всхлипывать.

— Миа, последний раз спрашиваю: ты уверена?

Перевела взгляд с Алана на Ирбиса.

— Не дай мне сойти с ума, — шепнула в ответ и закрыла глаза, затаив дыхание.

Его приближение я почувствовала задолго до того, как он коснулся амулета. Перевертыш провел пальцами по ремешку и аккуратно снял.

В следующее мгновение сила вернулась ко мне.

Невозможно передать словами эти ощущения, которые водопадом эмоций накрыли меня с головой. Словно я и не жила до этого момента. Без этой силы, без способностей это была не жизнь, а одна сплошная мука.