Свои, родные, наши! - Елена Арсеньева

Ух ты, как смотрит!.. В романах это называется – жадно пожирать глазами.

А из-за столика, за которым он раньше сидел, выглядывают с оскорбленным видом какие-то жгучие красотки. Он что, покинул их ради Киры?

Значит, ему нравятся потаскухи?

Вот и прекрасно!

– Феликс, – сказал незнакомец, продолжая таращиться на Киру с жадным видом.

– Кира, – небрежно ответила она.

– Очень приятно, – сказал он, и видно было, что это в самом деле так. – Мы с вами сегодня потанцуем?

– Потанцуем!

И они вышли в круг, слаженно задвигались под разухабистую песенку «Американ бой»…

…Весь вечер у Катерины было довольно гнусное настроение: прежде всего из-за того, что ей сказала Кира. А ее внезапный «рывок» в бар выглядел ужасно странным. Прямо как с цепи сорвалась! Ну ладно, пусть девчонка развлекается. Ничего подходящего надеть у нее не было, макияжа, понятно, тоже. Катерина причесала ее, дала свою косметичку (ну и личико нарисовала себе наша скромница, это надо видеть!), дала кое-какие свои тряпки и бижутерию. А туфли купили первые попавшиеся – уже по пути в бар… Причем, уезжая, Кира почему-то ничего не сказала Егору. И была постоянно на грани истерики и норовила напиться…

Словом, заразила она Катерину этим своим мерзким настроением – однако все как рукой сняло, стоило в дверях бара появиться Константину.

Катерина сама не ожидала, что это на нее так подействует. На Лилькиного брата трудно не заглядеться, вот красавец! И шрам его ничуть не портит, только шарм придает. Шрам придает шарм, хорошо сказано! Опять же – американец… Но он на Катерину обращал дома не больше внимания, чем на бабулю Таисию Александровну (хотя нет, бабуле все же больше улыбок и приветливых взглядов перепадало!), а тут вдруг явился! Почему?..

Катерина только намечтала себе нечто невероятное, как вдруг смекнула, что Константин скорее всего приехал за Кирой. Наверное, старичье нажаловалось, что монашка вдруг вдарилась в разгул, вот он и нагрянул.

Ну и ладно, за Кирой так за Кирой! Все равно пришел – и пусть увидит, что Катерина не какая-нибудь там хабалка, как ему сестрица, конечно, насказала, а вполне деловая и даже преуспевающая бизнесвумен! И, может быть, заметит, что она вдобавок красотка!

И Катерина тоже ринулась танцевать в общей толчее, а потом подскочила к Константину и пропела: «Американ бой, уеду с тобой, уеду с тобой, Москва, прощай!»

Константину стало смешно. Да что ж эта тема жажды заграничной жизни у русских красоток преследует его второй день?!

Ладно, пойти, что ли, поразмять стариковские кости, потанцевать с этой забавной девчонкой?

Он только начал подниматься с дивана, как вдруг какой-то парень разухабистого вида радостно воскликнул:

– Катерина! А ты все хорошеешь!

Стас! Проклятущий Стас, которого она когда-то навела на Лильку… И этим чуть не погубила ее! Давно его не было видно, в городе ходили слухи, что кто-то прикончил его подельников, а его самого ранил, причем довольно тяжело. Катерина успела забыть о нем, и вот – появился!

Катерина сразу поблекла, словно ей не комплимент сделали, а оскорбили самым грязным словом. Перестала танцевать, замерла настороженно, спросила тихо, молясь, чтобы не услышал Константин:

– Оклемался? Чего тебе надо?

– Тебя и твои деньги, лапа, – так же тихо ответил Стас. – А не то твоя мачеха узнает, что ты ее слила два года назад.

Катерина мгновенно потеряла голову:

– Зря тебя тогда не добили!

Взбешенный Стас схватил ее за руки.

– Пусти! – взвизгнула она от боли.

Константин вскочил, оттащил его прочь:

– Ты что делаешь? Руки убери!

– Что? – взревел Стас и сильно ударил его в челюсть.

Такой прыти от какого-то «качка» Константин не ожидал… Во рту стало солоно от крови.

– Что, еще хочешь? – снова кинулся на него Стас, однако его ждала подножка, рывок, бросок… И он распростерся на полу.

– Тихо, не дергайся, – почти спокойно посоветовал Константин, заламывая ему руку.

Из толпы танцующих выскочил Феликс, оттащил Константина:

– Мне его оставь.

– Феликс Сергеевич, я… – забормотал Стас, поднимаясь.

– Что за хрень, Стас? – яростно выдохнул Феликс. – Сопли подбери! И прикажи, чтобы мою машину подали!

Стас исчез, как не было его.

– Извини… – небрежно повернулся Феликс к Катерине, но увидел рядом Константина и добавил: –…те.

Кира таращилась на происходящее испуганно. Феликс обнял ее и снова повел танцевать.

– Ты в порядке? – спросил Константин.

Катерина нервно кивнула:

– Вот отморозок, да? Такие часто приходят…

Она страшно боялась, что Константин все же услышал слова Стаса. Смотрит как-то странно…

– Я выпить принесу! – Она кинулась к бару, крича притихшим гостям: – Все танцуем, танцуем, танцуем!

Константин сочувственно посмотрел ей вслед. Храбрая птичка оказалась… Если такие и в самом деле часто приходят, тяжко же ей бывает…

Он снова сел. Если раньше он намеревался только Киру забрать, то теперь решил подождать и Катерину. А вдруг этот Стас решит вернуться? Да и этот Феликс, похоже, решил не оставлять Киру своим вниманием.

Ладно, пусть девчонки повеселятся, а добрый дядя Костя подождет.

Феликс и в самом деле от Киры не отходил, начисто забыв свою компанию. Собирался и домой ее отвезти, однако Константин воспротивился. Узнав, что это родственник Киры, Феликс не стал спорить, только попросил разрешения повести ее завтра в кино и ресторан.

Константин и рта не успел открыть, как Кира воскликнула «да» с какой-то отчаянной решимостью.

А как же ее безногий кавалер, удивился было Константин, а потом подумал, что это их дело, в которое он вмешиваться не будет. Учитель у него был хороший – дорогой папа. Вечно пытался все контролировать и устраивать судьбы своих детей, как сам считал нужным, вот и доконтролировался, вот и доустраивался! Константин очень любил отца и все ему простил. Но лезть в проблемы «молодого поколения» не собирался. Хватит ему забот о сестре и ее несчастном придурковатом «целиннике»!

Когда подъехали к дому, оказалось, что окна гостиной освещены. Наверное, кто-то не спит и ждет…

Кира поспешно пошла к крыльцу.

Она чувствовала, кто это не спит! Кто ждет ее, готовый устроить сцену.

Ну и ладно. Она была готова к этой сцене и даже ждала ее.

И все же ноги задрожали, когда она увидела Егора в его инвалидной коляске.

– Кира! Где ты была? – с тревогой и волнением в голосе спросил Егор.