Семья для чемпиона - Алекс Коваль

– Да на то, что вы, взрослые, такие… сложные. Ты нравишься ему, ясно?

– Антон С…

– Ярославу, мам! А он нравится тебе, и не говори, что это не так. Блин, я же не слепой! Почему вы не можете просто… – взмахивает руками сын, – признаться в этом друг другу и быть вместе! Зачем все так усложнять? Вот я же позвал Олю в кино. И мир не рухнул, прикинь?

– У нас с Ярославом все хорошо. Мы и так… так, стоп! – отдергиваю себя, понимая, что начинаю оправдываться, как нашкодившая малолетка. – Дима, отношения – это непросто. Чувства – это непросто. Взрослая жизнь – это непросто. И, к слову, твой идеальный Ярослав ни разу не сказал мне о своей симпатии, что бы ты себе не надумал. И даже не звал меня в кино, как ты свою Олю.

– А разве не ты меня учила, что главное не слова, а поступки?

– И к чему это сейчас?

– К тому, что ты либо специально игнорируешь все, что Яр для нас делает, либо просто ведешь себя как глупая девочка, мама.

– Дима, перестань!

– Что перестать?

– Ты меня обижаешь! Я не глупая девочка. И думать должна не только о себе, но и о тебе, ясно? Иногда мне приходится душить свои «хочу», выбирая наши. Я не понимаю, как разговор зашел в это русло и почему мы вообще сейчас ругаемся, но какой бы умный ребенок ты у меня ни был, тебе этого пока не понять.

– Тогда не надо было вообще меня рожать, если со мной так сложно! – вскрикивает Димка. Я проглатываю все высказанные и невысказанные слова, подавившись вздохом. Кровь отливает от лица, а вот к глазам, напротив, подкатывают слезы. Душит обида.

Не понимаю…

Не понимаю, что я сделала не так…

Поджимаю губы, они начинают предательски дрожать, и обнимаю себя руками за плечи, едва не пошатнувшись от обдавшего затылок холода. Димка, очевидно, сообразив, что он только что ляпнул, замолкает. Поднимает на меня виноватый взгляд. Вроде как дергается в мою сторону. Но тут же неловко переступает с ноги на ногу, выдыхая:

– Ма…

– Я хоть раз дала тебе повод подумать, что ты сложный или ненужный ребенок, Дим? – спрашиваю тихо, а голос то и дело срывается на дрожь.

– Н-нет…

– Что я не люблю тебя?

– Нет…

– Что мне плохо живется с тобой?

– Ма, нет, прости, пожалуйста, я просто… дурак я!

– Дурак, – киваю. – Еще какой, – разворачиваюсь и ухожу. Первый раз за тринадцать лет позволив себе дать слабину и не быть идеальной матерью, оставляя собственного ребенка с чувством вины. Но, черт, я не заслужила этих слов! И от того в груди так невыносимо печет.

Глава 35

Ярослав

Очередь из сообщений от Димки – первое, что я вижу, открыв глаза утром четверга. Залетаю в мессенджер, чтобы написать Птичке «Доброе утро», а по итогу сам получаю. Далеко не доброе. Сначала ни черта не понимаю. Зато когда догоняю…

Какого хрень?!

Вон оно что! Видать, этого «чела» не учили, что к чужим тетям свои фаберже подкатывать опасно. Можно и без них остаться. Или олень просто забыл, кто у этой Птички муж и как ощутимо он может зарядить в бубен. Череп потом по кусочкам склеивать будут.

Да, за-ши-бись! Меня дома нет четыре дня, а вокруг нее уже директора хороводы водят. Самое отвратное, что я ничего и предъявить-то ей не могу. Мы типа просто трахаемся. По мнению Авы. А наш брачный контракт никаким боком не ограничивает общение Птички с другими мужиками. И это дерьмо в самом чистом его виде!

Подскакиваю с постели, натягиваю спортивки и прохожусь по номеру, растирая ладонями помятую физиономию. Как быть? Позвонить и закатить скандал? С Птичкой это вряд ли прокатит. Спустить на тормозах? Тоже не могу – меня взорвет! В итоге, недолго метавшись, набираю Димке сообщение:

Немного подумав, сажусь и набираю номер Авы. Судя по времени, в Москве уже начало девятого. Ава только приехала на работу, и я очень надеюсь, что моя деловая колбаса сможет выделить в своем плотном графике жалкую минуту на разговор с мужем.

Начальник он ее, видите ли…

Нервно постукивая ногой по полу, отсчитываю секунды. На пятой слышу:

– Ярик? – врезается в сердце ее нежный голосок на выдохе. – Здравствуй.

– Привет, Птичка. Удивлена?

– Немного. Обычно ты в это время уже на тренировке. Что-то случилось?

– Все пучком. Выходной. Через пару часов выдвигаемся в Ебург.

– Оу, ясно. Как ты? Как самочувствие?

– Все хорошо, а ты?

– Да… да, тоже все хорошо.

А по голосу и не скажешь. Разговор в целом как-то не клеится. Ощущение, будто между нами повисло непонятно откуда взявшееся напряжение. Это раздражает. Что началось-то? Еще в понедельник утром она писала, что уже соскучилась.

Так и молчим в трубку. Пока я, не выдержав гнетущей тишины, спрашиваю прямо в лоб:

– Птичка, скажи, у нас все хорошо?

– В каком смысле?

– В прямом. У нас с тобой. Все по-прежнему?

– Д-да, а почему ты спрашиваешь? – Слышу по голосу – насторожилась. – Димка, да? – вздыхает. – Он тебе рассказал, что я вчера пришла на игру не одна? Я должна была догадаться.

– Я обещал его не выдавать. Не ругай парня. Но… какого хрена, Ава?!

– Слушай, не рычи на меня. Антон Сергеевич – просто коллега! Вернее, начальник. Не непосредственный, но тоже не последний человек в издательстве. Он проявил инициативу, я не смогла ему отказать. Все. Я его не звала. Это был просто дружеский жест!

Я потираю затылок. Звучит убедительно. Поводов не верить Птичке у меня нет. Самую малость расслабляюсь. По крайней мере, челюсть уже не хрустит. Однако то, что Ава не имеет видов на этого оленя, не значит, что он не имеет видов на нее. И это дерьмо собачье, потому что «начальник» и «не смогла отказать» в одном предложении – не самая хорошая тенденция. Этот мудак может этим снова воспользоваться, а меня, блин, нет в городе! Я на расстоянии гребаных тысячи километров от нее, и это бесит!

Значит, что? Правильно, надо дать понять всему издательскому дому, что Птичка замужем. Как – вопрос десятый. Я что-нибудь придумаю.

– Я уже тысячу раз пожалела, Яр, правда.

– Я ничего не говорил.

– Вот