Солнце внутри - Маргарита Зверева

Внезапно в нос мне ударил резкий запах кислоты и пота, который я до этого не замечал. Я задержал дыхание и стал стремительно пробираться к коридору, то и дело цепляясь глазами за мокрые от пота рубашки, черные пятна подтекшей туши на щеках и большие влажные губы, прикладывающиеся к бокалам. Тошнота подкрадывалась уже к самому языку, и я даже приложил ладонь ко рту, но тут, к счастью, вырвался из толкучки в более-менее пустой коридор, пробежал до середины и глубоко вдохнул.

Несмотря на то что проход в главный зал был открыт, здесь было значительно тише. Я упер кулаки в бока и повесил голову, чтобы немного передохнуть. Перед моими глазами раскинулась большая шахматная доска черно-белого пола, и я отметил, что одна моя нога стоит на белом, а другая – на черном квадрате. Что-то в этой симметрии напрягло, и я тряхнул головой и сдвинулся с места. Недалеко от меня в углублении рядом с дверью целовалась какая-то парочка. Перед тем как брезгливо отвернуться, я отметил только красное платье женщины и блестящую лысину мужчины, но этой лысины хватило, чтобы узнать по ней загорелого верзилу, который говорил со мной в начале вечера.

Стараясь не издать ни звука, чтобы избежать неловкой ситуации, я на цыпочках поднялся по обитой фиолетовым ковром лестнице на второй этаж. За аркой с тяжелыми бархатными занавесками передо мной раскинулся очередной коридор со множеством дверей, что придавало ему несколько отельный вид. Ряд окон выходил на задний сад, окруженный лесом, но на улице было так темно, что деревья угадывались только по верхнему контуру, черневшему на фоне залитого лунным светом неба. Сам коридор был освещен довольно скудно, отчего меня сразу потянуло в сон. Смешавшийся с кровью алкоголь навертывал бешеные круги в голове и изрядно бил по вестибулярному аппарату. Неуклюже шатнувшись, я уперся рукой в стену и скользнул взглядом по маячащим по коридору людям. Их было не так много, но в данный момент мне не хотелось видеть вообще никого, так что я с досадой скривил губы. Я уже вознамерился спуститься обратно вниз, но тут мой взгляд зацепился за знакомое до боли лицо.

Стоящий в нескольких метрах поодаль Барон смотрел на меня столь каменным взглядом, что даже непоколебимые в своей туповатой легкости девушки переглядывались в некоем замешательстве. Барон ничего не сказал, не сделал никакого жеста и даже бровью не повел, но сомнений в том, что мне надо подойти, у меня не осталось. Поймав равновесие, я аккуратно и напряженно прошел к нему, как к прокурору. Высокие девушки лучезарно заулыбались и одновременно закинули длинные прямые пряди волос за изящные плечи. Я бросил обеим по короткой улыбке и боязливо взглянул на Барона.

– Что это у тебя на запястье? – процедил он еле слышно, по-прежнему не двигаясь.

– Запястье? – похолодел я, напрочь забыв, где находится эта часть тела.

Алкоголь бушевал в мозгах все сильнее.

– Запястье, – покрутил Барон перед моим носом запястьем. – Не зли меня, Адам. Что это?

Я опустил взгляд на свою руку и наконец слегка протрезвел.

– Часы, – ответил я с обреченной интонацией ребенка, знающего, что сейчас получит по шее.

Барон грозно засопел. Девушки отодвинулись сантиметров на тридцать.

– Но они стоят! – вспомнил я и дернул руку вверх. – Стоят! Это просто… Так…

– Выпендреж? – спросил Барон, и цвет его побагровевшего лица тут же стал приходить в норму.

– Да, выпендреж! – с радостью согласился я. – Хотите я сниму их и выкину из окна?

– Адам, какой же ты глупый, – закатил глаза Барон. – Мы не выбрасываем деньги из окна. Это нецелесообразно.

– Нет, нецелесообразно, – кивнул я.

– Ты издеваешься? – прищурился он.

– Нет, конечно! – поднял я руки ладонями вверх.

– Выбрасывание денег из окна не имеет никакого отношения ни к гедонизму, ни к безамбициозности. Ты это понимаешь?

– Разумеется! – задрал я подбородок.

Барон тяжело вздохнул и почесал за ухом.

– Ладно, выбирай уже, – сказал он куда-то вбок.

– Что? – не понял я.

Он небрежно махнул вправо и влево, указывая на девушек.

– Не строй из себя святого и выбирай уже скорее. Вот комната, – кивнул он на открытую дверь. – А мне пора домой спать. Сон – это единственное, на что мне не жалко тратить драгоценные часы и минуты.

Так я впервые в жизни прочувствовал, что такое когнитивный диссонанс. У меня сложилось полное впечатление, что одна часть моих мозгов уехала куда подальше до лучших времен, а вторая – осталась на месте в некотором, так сказать, недоразумении. С одной стороны, я был полностью уверен, что не ослышался и все понял правильно, как акустически, так и семантически, а с другой – решительно отказывался принимать происходящее за реальность.

– П-простите? – заикнулся я.

Девушки хлопали мне накладными ресницами.

– Адам, хватит играть в игры, – строго сказал Барон. – Ты не можешь танцевать сразу на двух свадьбах. Богатство и раздолье или скудность и розовые романтические иллюзии. Придется выбирать.

Мне кажется, если бы я мог чисто физически, то убежал бы в тот момент. Но мне было плохо. Ужасно плохо. Я еле стоял на ногах. И как это ни грустно, но именно мои подгибающиеся коленки в какой-то мере решили мою участь.

– Барон, я… – предпринял я отчаянную попытку, но тут одна из девушек шагнула ко мне и провела пальцем по подбородку.

Я замолк и уставился на нее круглыми глазами, как подросток. В отличие от остальных моделей, женственных, но со свирепо сверкающими стразами, эта была вполне миловидной и выглядела не особо хищно. Профессионально уловив отблеск слабины в моих зрачках, она улыбнулась уже совсем уверенно и прижалась ко мне мягкой кожей. Сердце мое дико забилось о ребра, и я удивленно отметил, что готов расплакаться. Канат, за который тянули привязанность к Тане и жажда загула, все туже затягивался на моей шее.

«Как меня занесло сюда наверх? – крикнул я мысленно сам себе. – Как?!»

– Адам, – пронзил меня Барон всеведущим взглядом. – Твоя голова тебя убьет. Взорвется, как бомба, и все. Отключи ты ее хоть раз и просто живи. Разве ты этого не хочешь? Не загоняй себя в рамки. Ты свободен! Или нет?

Девушка пустила ногти по моей голове, и я метнул на нее загнанный взгляд.

– Т-ш-ш, – успокоила она меня с мягкой полуулыбкой и сделала шаг в сторону гостеприимно распахнутой комнаты, легко держа меня за руку.

Она не настаивала, не лезла и никак не давила. Но я все еще был готов бежать. И тут я случайно взглянул на вторую девушку. Она смотрела на меня густо подведенными черными глазами и слегка скалила зубы. Заметив мой взгляд, она тут же снова заулыбалась, но это не смогло скрыть ее агрессивной жесткости. И именно этот контраст сыграл в пользу той, которая тянула меня за руку. Одна из чаш весов, мучительно колеблющихся весь вечер, наконец окончательно перевесила другую и упала. И с ней упало мое сопротивление.