Адвокат дьявола - Эндрю Найдерман

Он нажал на кнопку и стал ждать. А потом начал медленно читать, обращая внимание на даты. Его сердце колотилось. Он открыл первую страницу и не поверил глазам.

Фирма «Джон Милтон и партнеры» имела список будущих дел на два года вперед. Они знали о преступлениях, которые еще не были совершены!

— Я ухожу, мистер Тейлор, — сказала Диана, неожиданно появляясь в дверях библиотеки.

Кевин не слышал ее шагов — так поразило его увиденное на компьютерном экране. Хотя голос Дианы прозвучал довольно тихо, Кевин повернулся так резко, что чуть не упал со стула. Очаровательная секретарша невинно улыбалась ему — она явно не была в курсе того, что он делал и что искал. Возможно, она ни о чем не ведала. Может быть, этого не знает никто из них.

— Да, да, Диана. Через пару минут я тоже уйду.

— Вы можете не спешить, мистер Тейлор. Просто захлопните за собой дверь.

— Спасибо. Кстати, а где весь день был мистер Милтон?

— У него было несколько встреч в городе. Но он держит руку на пульсе. Он знает, что произошло с женой мистера Сколфилда. Завтра утром он обязательно будет в офисе. Увидимся утром, — добавила она.

— Хорошо. Доброй ночи, Диана.

Он дождался, когда секретарша выйдет, и лишь потом снова взглянул на экран. Никто этому не поверит, если не увидит собственными глазами, и он решил распечатать результаты. Он нажал на кнопку печати, но на экране появилась надпись: «Файлы не отформатированы для печати». Кевин попробовал пойти другим путем, но неожиданно экран погас. Он попробовал вызвать файлы снова, снова просмотреть папку «Будущие», но на сей раз компьютер запросил пароль. Как это возможно? Почему он смог просмотреть папку один раз, а для второго просмотра понадобился пароль? Казалось, что компьютер мучает его, словно и машина являлась частью этого… зла.

Он оторвал пальцы от клавиатуры, словно боясь чего-то ужасного. Впрочем, экран монитора горел ярким светом и выглядел вполне безопасно. Кевин потряс головой. Полное безумие, подумал он. Паранойя усиливается. Он быстро выключил компьютер, вышел из библиотеки и зашел в свой кабинет позвонить жене.

После четырех гудков включился автоответчик. Приятный, но незнакомый голос предложил оставить сообщение после сигнала. Короткий смешок, «спасибо», сигнал… Кевин сжимал трубку в руке, слушая шорохи и скрипы. Почему он никогда не слышал в голосе Мириам ничего подобного? Высокий голос, отстраненный тон, тон человека, которому ни до кого нет дела, — голос собственной жены казался ему совершенно чужим. Может быть, он под каким-то заклятием — под заклятием, которое рухнуло, как только он ощутил чувство вины за собственные действия?

Холодный пот выступил на лбу. По спине пробежал холодок. Он медленно положил трубку, не оставив сообщения. Где она? Может быть, снова в пентхаусе? Может быть, с ним? Какое влияние он оказывает на женщин и почему остальные партнеры этого не замечают? Или замечают, но им нет до этого дела? Все они настолько успешны, каждое их дело завершается победой — они наверняка понимают все то, что стало ясно Кевину. Нельзя доверять никому из них. И главное — нельзя верить Полу. Ведь это он привел его в фирму, и он позволил, чтобы его собственную жену упрятали в психиатрическую лечебницу. Кевин задумался — что же делать с тем, что он узнал? Потом посмотрел на часы и стал искать в своей записной книжке телефон офиса окружного прокурора. Когда в офисе сняли трубку, он попросил позвать Боба Маккензи. Его переключили на секретаршу Боба.

— Он только что ушел, — сказала она. — Я могу попросить его перезвонить вам утром.

— Не нужно! — рявкнул Кевин. Он буквально кричал: — Я должен поговорить с ним немедленно! Это очень важно. Пожалуйста…

— Минутку…

Кевин прислушался и понял, что секретарша просто прикрыла трубку рукой и советуется с Бобом Маккензи, который стоит рядом. Потом она произнесла:

— Мистер Маккензи сейчас возьмет трубку.

Через минуту ему ответил Боб.

— Кевин, что случилось?

— Я знаю, что рабочий день кончился, но, поверьте, Боб, я не стал бы вас тревожить, если бы это не было так важно.

— Да, я уже собирался домой. В чем дело?

— Это связано со всеми делами, в которых обвиняемых защищали партнеры Джона Милтона. Не только с вашими, но и с делами всех сотрудников службы окружного прокурора. — Кевин перешел на шепот. — Поверьте, вы не пожалеете, если встретитесь со мной.

— Как скоро вы сможете приехать? Мне нужно быть дома.

— Дайте мне двадцать минут.

Немного помолчав, Маккензи ответил:

— Ну хорошо, Кевин. К этому времени все уже разойдутся, так что сразу проходите ко мне. Мой кабинет третий слева.

— Хорошо. Спасибо.

Кевин положил трубку и выбежал из кабинета, погасив за собой свет. Прежде чем закрыть входную дверь, он обернулся и посмотрел в темный коридор. Возможно, это была игра больного воображения, но ему показалось, что из-под двери библиотеки пробивается слабый свет — возможно, от экрана компьютера. Но он точно знал, что все выключил, поэтому списал все на разыгравшееся воображение и без промедления захлопнул дверь.

Собираясь добраться до Маккензи за 20 минут, Кевин не учел пробки часа пик. До гаража, обслуживавшего офис окружного прокурора, он доехал лишь спустя 40 минут. Кевин поставил машину и бросился к лифту. Он так хотел встретиться с Маккензи как можно быстрее, что даже не подумал о том, как рассказать ему все то, что он обнаружил и в чем убедился. Мысль об этом пришла ему только у дверей кабинета, и его рука замерла на ручке.

«Черт, — подумал Кевин, — он же сочтет меня сумасшедшим. Он не поверит ни единому моему слову. Но я должен кому-то рассказать — мне нужен человек, которого это заинтересует и который попробует во всем разобраться, и кто подходит для этого лучше человека, которого юристы «Джон Милтон и партнеры» столько раз унижали в суде?» Кевин открыл дверь и вошел. В вестибюле еще горел свет, но секретарши за стойкой уже не было. Кевин быстро прошел по коридору и открыл третью дверь слева.

Маккензи стоял у окна, заложив руки за спину, и смотрел на городские огни. Когда дверь открылась, высокий, худощавый прокурор быстро повернулся. Лицо Маккензи показалось Кевину еще более длинным и худым, а глаза — более запавшими и мрачными.

— Извините, Боб, пробки…

— Я так и думал. — Прокурор взглянул на часы. — Только давайте побыстрее. Я позвонил жене, но забыл, что у нас сегодня гости.

— Простите, Боб, я не стал бы настаивать, если бы…

— Садитесь, Кевин. Я вас слушаю. Что вас так встревожило?

Маккензи опустился в свое кресло. Кевин тоже сел и откинулся на спинку, чтобы перевести дыхание.

— Не знаю, с чего начать. Я как-то не подумал, как буду рассказывать вам обо всем этом.