Эхо горного храма - Алексей Корепанов

Бурлящие в крови и дурманящие голову алкогольные напитки отнюдь не помешали Гамлету Мхитаряну сообразить, что к чему. И про Атоса он тоже все понял. Чуть не протрезвев от этого озарения, он тут же связался с полицией и сообщил, где следует искать трех файтеров легиона «Минерва», если их не окажется среди пассажиров. И, вытурив хошек из номера, устремился в местный полицейский участок.

Надо отдать полам должное: они все сделали оперативно. Проверили списки, установили личности пассажиров, опросили экипаж галеры и выяснили, что, кроме трех файтеров «Минервы», в толпе, высыпавшей из чрева «Гнея Помпея Магна» на рыжий песок, не хватает еще трех женщин. Трех девушек-студенток.

Гранату забрала в Нижнем Волоке вылетевшая из Стронгхолда спецгруппа во главе с прим-лейтенантом Мухамадом Гайланом. Прежде чем флаинг устремился к горному храму, Граната предупредил о прикрывающих эту обитель орудиях. Вигион Скола намеревался сообщить о них куда следует, но, как выяснилось, никто из полиции после файтеров двадцать третьей вигии в окрестностях храма не бывал, и никакие меры по изъятию этих пушек не предпринимались.

Дабы не рисковать, прим-лейтенант Гайлан попросил начальство связаться с висевшим на орбите хайвом легиона «Сильван» – пусть обеспечит поддержку. Стафл не отказался помочь местной полиции, и с хайва сбросили штурмер.

Впрочем, атаковать эфесов и полов никто не пытался. Храм встретил их полнейшим безлюдьем. Как ни рвался Граната принять участие в операции, его оставили наверху, – не в том он был состоянии, чтобы лазить в подземных лабиринтах. Он бродил по плато, прихлебывая коньяк, до тех пор пока из храма не вынесли тела Габлера, Арамиса и Портоса. Вполне живые и здоровые тела. Всех троих нашли в одном из коридоров, совсем недалеко от поверхности. Видимо, жрецы поняли, что если за храм возьмутся всерьез, тут камня на камне не останется. Вернее, только груда камней и останется, не более.

Этим спецгруппа и ограничилась. Искать в подземельях виновниц инцидента с галерой, намеревавшихся убить трех файтеров Стафла, полицейские не собирались. Все призывы Гранаты сбросить на храм парочку бомб или долбануть ракетами, которыми был оснащен штурмер, остались без внимания. Судя по всему, местные полицейские не имели никакого желания связываться со служителями храма беллизонского божества.

– Однажды попробовали, – хмуро сказал полицейский, сидевший рядом с Крисом. – Лет двадцать назад…

Габлер повернулся к нему:

– И?

Полицейский взглянул на него и отвел глаза:

– У тех, кто пробовал, потом были в жизни… неприятности…

– Какие? – тут же высунулся из-за Габлера Арамис.

– Разные… – коротко ответил полицейский и вовсе отвернулся.

Его товарищи молчали.

Под флаингом уже проплывали предместья Стронгхолда – небольшие дома были заключены в прямоугольники зеленых садов, ограниченные ровными линиями нешироких улиц. Ближе к центру дома становились выше, а улицы – шире, они то и дело вливались в круги и овалы площадей. Никаких разрушений от бунта беллизонцев заметно не было – город выглядел вполне обычно. Внешним своим видом на столицу он никак не тянул, не было в нем ничего ни монументального, ни изысканного… Заурядное место проживания тысяч людей, таких мест хватало на любой планете Империи.

Граната, запрокинув голову и открыв рот, тряс над ним перевернутой фляжкой, безуспешно пытаясь извлечь из нее то, чего там уже не было. Портос шуршал обертками от батончиков, скатывая их в шарики. Глаза у него все равно оставались голодными, и он хищно поглядывал на полицейских, словно прикидывая, кем из них можно закусить.

– Да уж… – протянул Арамис. – Теперь, дорогой ты наш Прынц Датский, мы тебя обязаны поить по гроб жизни.

– Не возражаю, – расслабленно ответил Граната и спрятал фляжку. – Вот сейчас сядем, и можно будет приступать. За вырванных из лап смерти. Хотите – верьте, хотите – не верьте, но Гамлет спас парней от смерти!

– Эт-точно, – кивнул Портос и щелчком отправил в Гранату шарик из обертки.

А Габлер подумал о том, что знает теперь, как выглядит его ангел-хранитель. Ангел-хранитель был курчавым и с большим носом. И то и дело разражался всякими стишками.

* * *

Процесс упаивания Гранаты пришлось пока отставить. Вместо того чтобы расположиться за уставленным бутылками столом в кабаке, файтерам было предложено устроиться на стульях в одном из помещений полицейского управления Стронгхолда. А за столом в одиночестве сидел хозяин кабинета, и никаких бутылок перед ним не стояло. И появления их не предвиделось – Граната сразу это понял и заметно огорчился.

Какое звание носил хозяин кабинета, осталось неизвестным, – он был не в полицейской форме, а в коричневых брюках и тонком зеленом свитере с широким полукруглым вырезом, из которого поднималась крепкая шея. Желтоватое лицо, узкие глаза и редкие черные, тщательно прилизанные волосы безошибочно указывали на то, что полицейский был из «азиатов» – так издавна называли этот тип людей. Почему именно так – Габлер не помнил, а может, и не знал никогда. Отрекомендовался он как Нисазава, и непонятно было, имя это или фамилия. Или сразу и то и другое?

Вопросов он задавал много, и сам кое-что объяснял, хотя, собственно, объяснять было нечего. Каким образом посторонним удалось проникнуть в рубку управления галеры, оставалось неясным, равно как и то, кто же именно это был – системы контроля оказались выведенными из строя, причем бесконтактно. Представить подобное можно было с трудом. Более того, ни один из членов экипажа не мог сказать об этом событии ровным счетом ничего. Ни-че-го! Они вполне сознательно включили тормозные двигатели, вполне сознательно, описав петлю в пространстве, направили галеру назад, к Нова-Марсу, вполне сознательно пошли на посадку в стороне от космодрома и совершили ее виртуозно, не причинив вреда ни кораблю, ни пассажирам. Которым, кстати, было объявлено, что галера возвращается в пункт отправления по техническим причинам. Да, все они делали вполне сознательно, но почему они это делали, никто из них объяснить не мог. Никого постороннего они в рубке не видели и никаких приказов или угроз не слышали. Ни со стороны, ни в собственной голове.

«Какие-то сказки бабушки Арины», – туманно выразился мистер Нисазава.

Троица файтеров подробно описала «девушек-студенток» и пояснила, с какой целью эти девушки к ним прицепились, пролив, таким образом, свет на причину, по которой беллизонки не дали галере «Гней Помпей Магн» долететь не то что до Единорога, но и до саба.

– Понятно, – пробормотал Нисазава, вздохнув и пригладив и без того приглаженные волосы. – Теперь все понятно. Жрицы Беллиза… Спасайся, кто может…

В комнате стало как-то особенно тихо. Габлер бросил взгляд в окно, и ему показалось, что листья на деревьях застыли, хотя, когда файтеры шли от флаинга к зданию полицейского управления, дул довольно сильный ветер, гоняя пыль по посадочной площадке.

Хозяин кабинета медленно обвел файтеров узкими темными глазами: