Поцелуй шотландца - Сабрина Йорк

– Если бы я собирался сделать какой-то женщине предложение, то это была бы твоя мама.

Она вздохнула еще раз и закатила глаза. Его обожгло разочарование.

– Тебе… гм… не нравится эта идея?

Эндрю сам не знал, почему ее мнение было для него так важно, но это было так. И не только потому, что, если когда-нибудь, в какой-то момент в очень отдаленном будущем он наберется храбрости, соберет в кулак выдержку и попросит у Сюзанны ее руки и если она примет его предложение, он хотел бы получить благословение Изабелл. Сам факт, что девочка не приняла такую перспективу всерьез, почему-то задел его больнее, чем следовало.

Изабелл снова покровительственно похлопала его по плечу.

– Мне это вполне нравится. – Она склонила голову набок. – Но я не хочу, чтобы тебя подстрелили. Ты же знаешь, она стреляет в женихов. Всаживает им стрелу в зад.

Он тяжело сглотнул. Да, стреляет.

– Может быть, в меня она не станет стрелять.

Уж не послышалась ли в его тоне жалкая надежда?

– Во всех других она стреляла.

– Верно. – Эндрю немного помолчал, потом добавил, потому что понимал, что стоит об этом упомянуть: – Ну, это вряд ли имеет большое значение. Это был всего лишь поцелуй. – Ложь! – И мы только недавно познакомились.

Изабелл кивнула.

– Да. – Она закрыла один глаз и снова всмотрелась в него. – Но я никогда раньше не видела, чтобы мама целовалась с мужчиной. Вот я и думаю…

Что-то в выражении ее лица тронуло Эндрю. Возможно, та самая хрупкая надежда.

– Ты хочешь, чтобы она вышла замуж?

– Мне все равно, выйдет она замуж или нет. Но я бы хотела, чтобы у меня был отец. У девочки должен быть отец.

Последние слова она произнесла с несвойственной ее возрасту зрелостью.

– Это ты от дедушки слышала?

– Да. Но это так и есть. – Она немного покачалась на кровати. – Но какой попало отец не пойдет. Некоторые из маминых ухажеров относились ко мне очень плохо, такого отца мне не надо.

– Да. Я своего отца не знал, но у меня был дядя, он был очень злой. Уж лучше бы никакого не было, чем такой.

Девочка прислонилась к его груди, подперла подбородок сложенными руками и посмотрела на Эндрю снизу вверх.

– Твой папа умер? Как мой?

– Да. Когда я был совсем еще маленьким, поэтому я его не помню.

– Я своего папу тоже плохо помню.

– Твой дедушка рассказывал, что он был хорошим человеком.

– Да, это все говорят. И что он был бы прекрасным отцом. – Она нахмурилась. – Мне кажется, ты был бы прекрасным отцом.

У Эндрю замерло сердце.

– Ты так думаешь?

– Да. Ты сильный, умный и очень красивый.

– Ты считаешь меня красивым?

Девочка захлопала ресницами.

– Очень. И должно быть, ты нравишься маме, раз она тебе разрешила ее поцеловать. Ну и кроме того, ты можешь меня защищать и учить всяким разным штукам. – Она снова покосилась на его меч. – И дарить мне разные вещи.

Эндрю почувствовал себя несколько неуютно, возможно, потому, что его встревожил подозрительный блеск ее глаз. Он надеялся, что она не дергает его за ниточки, как марионетку, но подозревал, что так оно и есть. Когда Изабелл хочет, она может быть очень обаятельной.

– Какие такие вещи?

– Мне всегда хотелось иметь меч.

Он недоуменно заморгал.

– Тебе же всего пять лет!

Она не могла даже поднять его меч.

– Я думала, что могла бы начать с маленького, как делают мальчишки. Сначала они учатся фехтовать на деревянных палочках, а потом им дают маленькие мечи.

– А не лучше ли тебе поговорить на эту тему с твоей мамой?

Изабелл выпятила пухлую нижнюю губу.

– Она мне не разрешит иметь меч. Она говорит, что для леди больше подходит лук.

Эндрю чуть не расхохотался. На самом деле ничто из этого не подходило для леди. Но он не собирался стать тем человеком, который скажет это Сюзанне. Или Изабелл, если уж на то пошло.

– Ну, свой меч я тебе не отдам.

– Да я же не прошу у тебя твой меч! Но я хочу, чтобы ты давал мне уроки.

– Уроки? – Он воззрился на Изабелл с открытым ртом. – Ты хочешь, чтобы я учил пятилетнюю девочку обращаться с мечом?

«Боже, как же низко я пал!»

– Да.

– И когда ты хочешь начать?

– Сейчас.

Он усмехнулся.

– Ну уж точно не сейчас. Прежде всего мне нужно одеться. И позавтракать бы не помешало.

– Тогда сегодня утром? После завтрака?

В ее улыбке сквозила надежда, и это натолкнуло его на одну мысль. На дьявольскую мысль.

– Если я соглашусь тебя учить…

– Да?

– Если я в самом деле покажу тебе, как защищаться с помощью меча…

Девочка прищурилась.

– Чего ты хочешь?

Чего он хочет? Ее мать. В его постели. То есть, конечно, не в этой постели, но в какой-нибудь другой. Но не мог же он сказать это Изабелл!

– Ты мне посоветуешь, как лучше ухаживать за твоей мамой?

Ее глаза расширились.

– Ой, мне это понравится!

Да, пожалуй, ей это может понравиться.

– Тогда я с удовольствием научу тебя тому, что знаю сам, но…

Она прищурилась.

– Но что?

– Но не рассказывай маме.

Изабелл наморщила лоб.

– Про что не рассказывать, про уроки или про ухаживание?

– Ни про то, ни про другое.

Перспектива иметь тайну от мамы ее явно обрадовала, по комнате разнесся ее смех.

Когда Сюзанна спустилась к завтраку, в комнате никого не было. Почему-то она испытала разочарование, почему – сама не знала. Конечно же, не потому, что надеялась застать в комнате для завтраков Эндрю. Она думала о нем всю ночь. Томилась по нему. У нее даже мелькала мысль тайком прокрасться в его комнату, но Изабелл могла испугаться, если бы проснулась и обнаружила, что матери нет рядом. После пережитого испытания ее дочери было необходимо успокаивающее присутствие матери, чувство безопасности. Днем и ночью. И после этого каково Сюзанне было проснуться и обнаружить, что дочь исчезла!

Хотя ей очень хотелось еще понежиться в постели, беспокойство заставило ее немедленно встать и одеться. Возможно, было глупо желать в каждый момент знать, где ее дочь находится и что она делает, но, учитывая последние события, Сюзанну, пожалуй, можно было понять. Когда она увидела, что все кексы с блюда на буфете съедены, спокойнее ей не стало. Это означало, что Изабелл встала уже довольно давно, и где она сейчас, одному богу известно. Перспектива провести утро, охотясь за дочерью, Сюзанну не прельщала, но материнский инстинкт не давал ей покоя. Женщина схватила с буфета булочку и повернулась, чтобы отправиться на поиски дочери, но в этот момент ее внимание привлекло какое-то движение за окном. Она подошла ближе и заглянула за занавески.