Дорога из трупов - Дмитрий Казаков

Внутри она шла мимо караулки, поднималась по лестнице и заканчивалась у дверей кабинета МЕНТа.

Дверь, вопреки традициям, охранял не толстый одышливый дежурный сержант, чьим единственным оружием является сердитое лицо и суровый голос, а два молодых бледных стражника. Вид у них был равнодушный, но не скучающий, а настороженный, какой обычно идет в комплекте с подушечками на лапах, клыкастой пастью и стальными мышцами.

Обнаружив поблизости такой вид, разумный человек постарается как можно быстрее удалиться.

Стоявшие в очереди Торопливые скучали и, подобно обычным смертным, коротали время за болтовней.

– Где же это видано, – ворчал тридцатилетний старик Чухельбекер, стоявший в очереди, сидя на табурете, – тридцать новобранцев за один день… а? Когда ж такое бывало… А никогда. Скажу я вам, даже во времена мэра Стального Иоси, когда мы работали сверх нормы… ох и времена были, веселые…

Стариковскую болтовню, как обычно, никто не слушал.

– Надо же, лейтенанта дал! Лейтенанта! Сразу же! – брызгал слюной и махал руками Клячисон. – В первый же день! Я за этот чин годами работал! Не покладая рук, ног и всего остального!

Если быть честным, то Клячисон годами бездельничал, прежде чем ему присвоили лейтенанта. Это знали все и поэтому сочувствовали мало. Но новичку, на второй день службы получившему офицерский чин, завидовали.

Несколько выше по лестнице и ближе к дверям шел другой разговор.

– Выдумали тоже, – бурчал ветеран стражнической профессии. – Проверка этой… как ее, профессиональной гадности… Я и слов-то таких не знаю.

Лексикон ветерана легко уместился бы на паре пергаментных листов, так что стражник не знал еще очень многих слов. Но не подозревал об этом и чувствовал себя прекрасно.

Ровно до сегодняшнего дня.

– Ну, тык, гадность, она ведь… У тебя с ней все в порядке. – глубокомысленно заметил другой ветеран.

– В смысле? – нахмурился первый.

– Ну, гадов всяких ты всегда был горазд ловить, – пояснил второй. – Блох там, вшей и тараканов. Помнишь, как мы с тобой от банды Косого Эдди прятались? Сколько там в доме всякой живности было?

– Помню…

– А вот мы в наши годы, – продолжал брюзжать Чухельбекер, чей мозг привычно варился в соусе воспоминаний, – обходились без всякой профессиональной гадности. Всем ясно было, кто гад, а кто нет…

Очередь бухтела, сопела и бормотала, словно пребывающий в забытье безумец. Она излучала недоумение, раздражение и обиду. А двери кабинета время от времени распахивались, чтобы отрезать от нее еще один кусочек и выплюнуть нечто переваренное, недавно бывшее стражником.

Почти все выходили из кабинета без оружия, доспехов и признаков разума на лице.

На вопросы прошедшие проверку профессиональной гадности отвечать не могли, только мычали. Лишившиеся работы бедолаги проскальзывали мимо коллег и торопливо исчезали в ночном мраке. Те, кому оставили меч и шлем, выглядели немногим лучше, и толку от них не было никакого.

А в кабинете творилось нечто странное…

Во-первых, любой вошедший сюда Торопливый мгновенно терялся, не уловив знакомого запаха хмельного. Аромат браги обитал тут давно, и вывести его не могли ничем, хотя испробовали даже магию. А вот теперь он исчез, словно новый хозяин не пришелся ему по нраву.

Оставалось только гадать, перебрался ли запах в фамильный особняк Игга Мухомора или отправился гулять по улицам.

Вместе с запахом пропала висевшая на стене доска с гербом Мухоморов и портрет мэра. Зато на девственно-чистом ранее столе появилась устрашающего вида чернильница и пачка пергаментных листов.

А за столом сидел Форн Фекалин.

– Проходи, – говорил он очередному явившемуся на проверку стражнику. – Та-ак, ты у нас кто? А?

– Сержант Грабляк! – отвечал Торопливый, пытаясь вспомнить, что обозначают слова «встать по стойке «смирно».

Под взглядом нового МЕНТа почему-то именно они приходили в голову.

– Очень хорошо. – Тут Форн Фекалин позволял себе улыбку, после чего начинал задавать вопросы.

Говорил он негромко, даже ласково, но из углов ему вторило странное шепчущее эхо. Услышав его, стражники, умевшие справляться с любым страхом (обычно путем бегства от него), теряли всякую способность здраво соображать. Они что-то отвечали, демонстрировали свое оружие и то, как умеют с ним обращаться.

А затем везунчики оказывались снова в коридоре, одержимые желанием выпить кружку самогона покрепче. В голове у них эхом звучал последний приказ: «Завтра утром явиться трезвым и с полной выкладкой».

Те, кому не повезло, выпить хотели еще сильнее, только голос у них в голове шептал другое: «Сдай снаряжение! Ты уволен!»

И в том и в другом случае одним клиентом в каком-то из близлежащих баров становилось больше. Кабатчики протирали стаканы и гадали, что за эпидемия ныне обрушилась на городскую стражу.

Или с завтрашнего дня Торопливым запретят пить вовсе?

Городской арсенал возвели много тысячелетий назад, когда Ква-Ква был обычным городом и у него даже была армия. Потом здание несколько раз расширяли, чтобы внутрь поместились запасы вооружений и захваченные у врага трофеи – знамена, щиты генералов и прочая дребедень.

Ква-Ква разросся, армия стала не нужна, но арсенал упразднить не рискнули.

У каждого нового правителя города нет-нет да и появлялась мыслишка: «А вдруг кто нападет?»

И древнее здание продолжало стоять, охраняемое караулом дворцовых стражников. Предположительно внутри продолжало храниться оружие и трофеи, хотя, так это или нет – никто не знал точно.

Внутрь арсенала не заходили, поскольку смысла в этом не было.

Пост около него считался чем-то вроде дома отдыха, где можно всласть подремать или порезаться в картишки. Сегодня его занимал сержант Трупак и двое его подчиненных. В настоящий момент они переживали целый ряд волнительных ощущений, связанных с употреблением внутрь некоего напитка.

Напиток был куплен в одной из таверен, и сивухой от него разило с убойной силой.

– Хорош, – пробормотал сержант, когда к нему вернулась возможность разговаривать.

– Ага, – согласились подчиненные, давно усвоившие, что спорить с начальством – глупое дело.

И не только глупое, а опасное – можно и по роже получить.

– Еще по одной? – предложил Трупак, но в этот момент снаружи донесся стук колес, цокот копыт, а затем чей-то голос прокричал:

– Эй, есть тут кто?

– Кого демоны приволокли? – Сержант нахмурился и выглянул из караулки, маленькой и грязной, словно нора очень неаккуратной мыши.

У главного входа в арсенал стояла телега, запряженная престарелой лошадью, а около нее мялись трое парней в шлемах городской стражи. В ночной тьме поблескивали доспехи, и это выглядело странно. Обычно Торопливые не позволяли доспехам блестеть, справедливо полагая, что чем менее ты заметен, тем больше у тебя шансов остаться в живых.