Клянусь луной - Ширли Басби

— Бедняжка, — насмешливо протянула Тия. — Разумеется, мы поженимся, чтобы тебе стало легче! А мои желания никому не важны? Мужчины всегда думают только о своих нуждах, особенно когда речь идет о браке. Ты используешь меня так же, как когда-то это делал Хоули!

Улыбка Патрика поблекла.

— Так вот, значит, какого ты обо мне мнения? Ты считаешь, что я так низок, что думаю лишь о своих потребностях? Ты даже сравниваешь меня с Рэндаллом?

Тия упрямо вздернула подбородок:

— А разве у меня нет для этого оснований? Когда тебе захотелось, ты завалил меня на кровать, не заботясь о том, что подумают окружающие!

— Вот как? — У Патрика на лице задергался мускул. — Странно, что ты согласилась выйти замуж за такого самовлюбленного типа.

— Мне не оставили выбора.

— Понятно. — Он помолчал, стараясь взять себя в руки. — И разумеется, после того, что произошло, назад дороги нет, так? Ты считаешь, что теперь твоя судьба решена? — Тия опустила голову, соглашаясь. Неожиданно Патрик разозлился: — Вот и правильно ты считаешь! Вдруг ты, к примеру, забеременеешь?

Тия даже рот приоткрыла от потрясения. Мысль о возможной беременности не приходила ей в голову. Десять лет назад ей повезло, что в ее лоне не зародилась новая жизнь. Каково было бы вынашивать ребенка Рэндалла, незаконнорожденного, ублюдка в глазах общества, несчастное, ни в чем не повинное существо? То, что в этот раз судьба может посмеяться над ней, испугало Тию гораздо сильнее, чем любой возможный скандал.

Как она могла поставить себя в такое уязвимое положение? Если десять лет назад у нее не было выбора — Хоули попросту изнасиловал ее, — то теперь она сама, по собственному желанию совершила рискованный поступок!

Тия подозрительно взглянула на Патрика. Что, если его последние слова не случайны? Что, если он решил привязать ее к себе с помощью беременности, не оставив ей таким образом выбора? Что, если им двигала не только страсть, но и трезвый расчет? Мог ли он поступить так отвратительно?

— Ты ради этого занялся со мной любовью? — решила спросить она в лоб. — Чтобы у меня не осталось выбора? Чтобы я наверняка вышла за тебя замуж?

Патрик изумленно уставился на нее. Ну что за глупая девица! Никогда не знаешь, куда заведет ее воображение!

— Спасибо за лестное мнение обо мне, — покачал он головой. — Если бы… — при этих словах его ноздри раздулись от гнева, — если бы ты была мужчиной, после таких слов я вызвал бы тебя на дуэль. И убил бы, заметь. Ты нанесла мне оскорбление, заподозрив в столь гадком поступке. — Патрик наклонился, поднял платье и протянул его девушке. — Но раз тебе повезло родиться женщиной, с которой я собираюсь провести остаток своих дней, я ограничусь предупреждением: никогда не пытайся задеть мою честь.

Он развернулся и направился к двери, Уже выходя, добавил:

— Жду тебя в приемной.

Не придавая значения тому, что его могут увидеть, Патрик громко хлопнул дверью и зашагал по коридору, мрачно рассматривая эскизы на стенах, словно выбирая, по какому из них стукнуть кулаком. Вид у него был очень хмурый. Как она могла сравнить его с Рэндаллом, этим жалким выродком?!

Тия долго смотрела на дверь не двигаясь. Она видела, что Патрик ушел взбешенным, и в очередной раз подивилась силе его эмоций: похоже, мистер Блэкберн все делает всерьез — и желает женщину, и ненавидит ее.

Ну и поделом ему! Прежде чем жениться на женщине, нужно ее хорошенько узнать. Что, если она окажется распоследней язвой?

Обратно они ехали в молчании. Патрик проводил ее до дома, вверил заботам Модести и ретировался. Хотя он и молчал все это время, по тому, как расправлены были его плечи и как угрюм взгляд, можно было догадаться, что он все еще злится.

Тия убеждала себя, что ни в чем не виновата. Глуп тот мужчина, которого так легко ранят слова женщины, особенно женщины, которая чувствует себя обманутой. Ведь он получил сегодня свое, чего ради теперь злиться? Обижаться должна Тия.

Вечер прошел в болтовне и обсуждении планов на субботу. Ночью же Тия лежала без сна, вспоминая Патрика. Она и злилась на него, и желала оказаться рядом, в крепких, надежных объятиях. Она уснула лишь под утро, поэтому четверг начался для нее с головной боли. Только горячая ванна с лавандовым маслом, а также плотный завтрак с чашкой крепкого кофе вернули ее к жизни.

Часов в одиннадцать Тиллман принес записку от модистки. Миссис Делан сообщала, что наряд почти готов, и приглашала вечером на примерку.

Модести удивленно воскликнула:

— Бог мой, должно быть, портнихи шили всю ночь не покладая рук! Вот это скорость! Даже бальное платье порой не получишь в такие короткие сроки.

— Хорошо, что наряд почти готов, — согласилась Тия. — Вот была бы потеха, если бы миссис Делан не успела к субботнему утру! — Вопреки шутливой фразе, лицо ее было мрачным.

— В чем дело, дорогая? — обеспокоилась Модести.

— Ни в чем, — отмахнулась Тия. — Обычное волнение невесты перед свадьбой, я думаю. Хорошо, что страдать осталось недолго.

Модести собиралась что-то сказать, но ей помешало появление Эдвины. Сестра Тии влетела в гостиную, лицо ее было заплаканным и некрасивым.

— Тия, прошу тебя! — воскликнула она, заламывая руки. — Ты должна помочь мне! Ты обязана помочь! Я не знаю, что делать!

— Что случилось, отчего ты плакала? — испугалась Тия. Эдвина достала кружевной платочек и промокнула глаза.

При этом ее кудряшки, свисавшие на виски, забавно запрыгали. Маленькие ладошки сжались в кулачки.

— Ко мне приходил мистер Йейтс, этот ужасный мистер Йейтс! Он вломился в дом без разрешения и стал требовать денег. Он сказал, что Альфред должен ему семьдесят тысяч фунтов! Если я не заплачу за мужа, случится что-то страшное. Он угрожал мне! — взвизгнула Эдвина и громко высморкалась в платочек. — Он сказал, что если долг Альфреда не будет уплачен, его красивая женушка очень об этом пожалеет, вот как он сказал!

Тия протянула к сестре руки, и Эдвина с благодарностью прижалась к ней. Из-за ее плеча Тия видела тревожный взгляд Модести. Без сомнения, они думали об одном и том же: такую же сумму требовал и Альфред. Значит, его рассказ не был простой уловкой с целью вытянуть из свояченицы деньги. Ему действительно некуда было деваться.

Всхлипывания сестры разрывали сердце Тии.

— Успокойся, милая, успокойся, — приговаривала она. — Никто тебя не обидит. Мы заплатим мистеру Йейтсу его деньги, пусть подавится.

Губы Модести недовольно поджались, но она промолчала.

— Тия, я так счастлива, что ты не бросаешь меня в беде! — воскликнула Эдвина. Ее слезы высохли как по мановению волшебной палочки. — Я молилась, чтобы ты не отказала мне в помощи. Ты моя последняя надежда!

— Ну разумеется. А что же твой муж? — сухо обронила Модести. Поскольку Эдвине не было известно о смерти Альфреда, ей показалось странным, что та не обратилась к нему за разъяснениями. — Напиши ему письмо, пусть узнает о случившемся. Ведь это его долг, а не твой. И уж тем более не твоей сестры.