Обещана дракону, или Счастье по договору - Анна Батлук

Как знать, возможно, посиди я еще день, смогла бы задушить животное голыми руками. Но мышь все не появлялась, зато в дверях показался бледный и нервно вздрагивающий принц.

– Твой ГримГайл – сумасшедший! – закричал Куртис, только сунув свой нос в подвал.

Я села на лежанке поровнее, чему очень препятствовала сосущая боль в животе, и отстраненно сказала:

– Правда? Не замечала за ним.

– Он сжег лес, в котором ты потерялась! – с нотками истерики в голосе, воскликнул Куртис. – Это, по-твоему, нормально?

– Потерялась? – переспросила я. – Позвольте-ка, Ваше Высочество, вы же похитили меня оттуда.

– Окраины Асселтона объяты огнем, двое вельмож у него в заложниках! – не обращая внимания на мое замечание, выкрикивал принц, нарезая круги по подвалу. – Он грозит нам войной!

– Я вас предупреждала, – меланхолично заметила я, хотя в душе все пело и трепетало, заглушая чувство голода. – Не знаю, на что вы надеялись.

– Что теперь делать?!

– Вы у меня спрашиваете? – искренне удивилась я. – Отпустить, конечно. Обещаю, я ничего не скажу герцогу о вас, стану утверждать, что не помню похитителей.

Куртис замер посреди подвала и уставился в одну точку, грызя ногти.

– Нет, с такими нервами злодейские планы замышлять нельзя, – констатировала я, с минуту за ним понаблюдав. – Послушайте умного человека – отпустите же меня! Не усугубляйте свою вину.

– Умного человека, умного человека, – словно проснувшись, забормотал принц. Теперь он производил впечатление полностью сумасшедшего человека. – Точно! Нужно обратиться к нему.

И даже не взглянув на меня, принц, смешно взбрыкивая ногами, убежал. Жаль только, дверь запереть не забыл, не смотря на душевное волнение. Побродив по своей темнице и напрасно потеряв время на попытки усмотреть что-то сквозь замочную скважину, я опять прилегла.

По ощущениям прошло не больше часа, как в подвал, спотыкаясь, забежал Куртис и принялся кричать, указывая на меня пальцем.

– Вот она, вот!

Я вскочила и даже голову вытянула в предвкушении встречи с Бриаром, но нет, на дрожащих ногах, держась за косяк, в подвал вошел Сардонет. Тоска и жалость прямо-таки взяли меня за горло: тосковала я по порушенным надеждам, а жалко мне было убогого Куртиса. Это же надо, на помощь позвать человека, чью власть собирался порушить. Он что же, думает, жрец ни одного вопроса не задаст?

– Что вы здесь делаете, леди Лорелла? – Сардонет даже споткнулся, завидев меня.

– Как вам сказать? – я задумалась, внимательно разглядывая принца и пытаясь отгадать, что он задумал. – Полагаю, сижу в плену. На это указывает тот факт, что меня не кормят, с некоторых пор не поят, – кивнула на опустевший кувшин. – И гулять не выпускают.

Жрец обернулся на мнущегося у двери Куртиса.

– Ваше Высочество, вы предупредили, что я буду удивлен, но не настолько! Зачем вы похитили невесту герцога?

– Я влюблен, – еле слышно промямлил принц. Жаль мне его стало еще больше, но вместе с тем появились мысли, что клониться в своих эмоциональных предпочтениях нужно к другому берегу – с наследником объединяться смысла нет.

– Влюблен? – не поверил Сардонет. – Да ты понимаешь, глупый мальчишка, что ты натворил? Нам нужна была война, но не сейчас, и не против ГримГайла! Чем ты думал?

– Он вообще не думал, – влезла я с пояснениями. – Мы это выяснили в первый день моего пребывания здесь.

Сардонет с подозрением взглянул на принца.

– Постой-ка, а почему ты не кормишь свою возлюбленную?

– Вот такая любовь, – влезла я в разговор, видя, что Куртис стоит столбом и только водит глазами по сторонам.

– Леди Лорелла, – разозлился Сардонет. – Ваши комментарии мне интересны только в том случае, если вы и впрямь способны пояснить, что здесь происходит. Сразу скажу, в огромную отупляющую любовь я не верю.

Я пытливо взглянула на бледного, как поганка принца, и подумала о том, что скрывать правду мне ни к чему. Вполне возможно, что хотя бы жрец, не желая ссоры с ГримГайлом, вернет меня герцогу.

Стараясь быть краткой, я раскрыла Верховному Одаренному глаза на предательский замысел Куртиса, с особым злорадством выдавая участие в перевороте Персива. Не сказать, что в этой битве влияний я была за жрецов, но чем принц, желающий за мой счет получить власть для своих детей отличается от того же Сардонета? Так что передислокация в стан недавнего врага, на мой взгляд, была оправдана.

– Значит, свергнуть меня он хочет? – развеселился жрец. Куртис выглядел так, будто бы прямо сейчас потеряет сознание, и даже не пытался оспорить мои слова. – Народ натравить?

Глаза жреца загорелись жутким голубым светом. Я поежилась и постаралась уменьшиться в размерах – мысли о том, что я поступила правильно, куда-то улетучились. Как и недавно в храме, от Сардонета, извиваясь, поползли щупальца воды. В сумраке подвала они казались не прозрачными, а почти черными, и рождали неприятные ассоциации с осьминогом. Вскрикнув, Куртис преодолел свое замороженное состояние и попятился, не сводя глаз с жидкости, упрямо двигающейся к нему, но не успел принц даже схватиться за ручку двери, как захрипел и упал. Я закрыла рот руками, чтобы не кричать от страха, а наследник эгидовского престола бился в судорогах, и пытался оторвать от себя водяную удавку, но пальцы его проходили сквозь воду, не в силах схватить ее.

– Живи пока, – передумал вдруг Сардонет и водяные нити опали, освобождая принца и оставляя его хрипеть и кашлять на полу. Переступив через Куртиса, жрец выглянул из подвала и кого-то кликнул.

– Леди Лорелла, вы пойдете с нами, – ощерился в подобии улыбки старик.

– Разумеется, – я кивнула и постаралась успокоиться, убеждая себя, что скоро увижу герцога. Вот только взгляд не могла отвести от лежащего мягкой куклой принца, и избавиться от дрожи, захватившей мое тело, тоже не получалось.

В подвал, споткнувшись на последней ступеньке, заглянул один из Одаренных. Мы виделись в храме, но не познакомились, и не сказать, что это меня расстроило.

– Владлен, этот мусор мы возьмем с собой, – приказал Сардонет, кивая на Куртиса.

Это они наследного принца мусором считают? Страшно представить, что они о моей персоне думают. Долго мучиться в предположениях мне не пришлось.

– А эту? – уточнил Владлен. У него оказался на редкость красивый голос. С таким густым красочным баритоном только со сцены вещать. Я вспомнила Дарлайн – она бы точно оценила. На внешность же жрец оказался неказист – жидкие, давно не мытые волосики липли к потному лбу, лицо покрыто огромными прыщами и красными шрамами, а тело, казалось, принадлежит десятилетнему ребенку, настолько мужчина был тщедушен.

– Она пойдет сама.

Владлен вывел меня из подвала. В холле, который я, как только прибыла в этот дом, преодолевала в компании Персива, уже стояли двое мужчин, ничем не напоминающих ни жрецов, ни хотя бы стражников. Я бы даже сказала, что они более походят на бандитов – такое жестокое и вместе с тем глупое выражение лица у них было. На меня они взглянули без особого интереса, повинуясь приказу Одаренного, набросили мне на голову мешок и вывели из дома.