РЕПЕТИТОР - Олег Мазурин

Сиплов тяжело вздохнул и набрал номер Мезенского…

Вот и семьдесят пятый километр Московской кольцевой автодороги. «Порше Кайен» и «Ауди» выехали на Ленинградское шоссе и помчались вперед. Пробок почти не было. Мимо автомобильных окошек проносились подмосковные Химки. Деревья, дома, автозаправки…

Игорь волновался.

«Сейчас бы парочку гранат, пистолет и было бы на душе легче, — размышлял он. — Да и старый надежный Калашников с двумя запасными рожками мне бы вовсе не помешал».

Ольга поправила черные очки и косынку. Ее била нервная дрожь. Тураева повысила голос на Варю, но Игорь за нее заступился:

— Оля, не кричи на ребенка, она-то тут причем?

— Тоже мне защитник выискался, — недовольным тоном сказала Тураева.

— Я не защитник, я ее папа.

— Надо же — впервые за этот день улыбнулась Тураева. — И с каких пор?

— Тех самых, — уклончиво ответил Игорь.

— А именно?

— А именно? С тех пор, когда я преступил порог вашего дома. Ясно?

— Да, это мой папа — прижалась к Большакову Варя и засмеялась.

Добрая улыбка коснулась губ бывшего десантника.

— Нас теперь двое, и мы стоим в оппозиции к тебя. А это уже внушительная сила. Мы в две руки будем блокировать твои непопулярные решения, Ольга Владимировна. Правильно, Варюха? Мы же имеем право вето?

Девочка рассмеялась.

— Правильно.

Ольга еще больше заулыбалась и нервное напряжение у нее немного спало.

— Ох, уж сила… сговорились, значит. Так, так…

— Угу…

— И все же я попытаюсь этой силе противостоять.

— Не получиться, — шутливо заверил Ольгу Большаков.

— Почему? — продолжала улыбаться Тураева.

— А мы как стена, мы — заодно. И ты нас любишь. А если любишь, то не сможешь сильно повлиять на нас: жалко будет.

— Хитрецы…

— А то…

Вот и долгожданный и спасительный аэропорт «Шереметьево». Тураева припарковала свое «Ауди», а Хамзат — «Порше Кайен». Все вылезли из машин.

Ольга обратилась к водителю «Порше».

— Хамзат, убедительная просьба, пусть кто-то из ваших отгонит мою машину в гараж на Якиманке. Вот ключи, на связке есть и чип от гаражных ворот. Ключи потом отдайте Зелимхану. Я по приезду в Москву заберу у него их.

Чеченец взял ключи и кивнул.

— Хорошо, Ольга Владимировна, сделаем все в наилучшем виде. Поставим ваше «Ауди» в гараж.

— Вот спасибо, Хамзат, выручили…

Семейство Тураевых, Большаков и их охрана прошли в здание терминала «Е». Ольга взглянула на информационное табло и удовлетворенно сказала:

— Вовремя мы прибыли. Вот он наш рейс. Номер — девятнадцать сорок пять. Время отправления — семнадцать десять. Компания «Эйр Франс». Уже объявили регистрацию, пойдемте.

Большаков замялся.

— Эх, черт! А я хотел заскочить в дьюти фри.

— Перебьешься.

— Ну, Олечка, я плохо переношу полет. Мне бы виски бутылочку.

— В самолете угостят.

— Там мало, а мне нужно много.

— Я сказала нет. Пожалей свою печень — она и так у тебя страдала последние дни от усиленных возлияний.

Варя, не отрывая взгляда от планшета, дернула Тураеву за рукав.

— Мам, а, мам?..

— Что тебе, Варя? Хочешь мороженного или шоколадных конфет?

— Нет, не надо пока. Просто я хочу сказать, что сейчас в Париже шестнадцать градусов тепла.

— Я очень рада, Варя, что в Париже шестнадцать градусов тепла. Не мешай мне, я занята…

Они прошли на второй этаж в вип-зал. Там Игорь, Ольга и Варя зарегистрировались на рейс и оформили багаж. После объявления посадки они прошли таможенный и пограничный контроль и сели в автобус. И только тогда чеченская охрана покинула аэропорт.

Когда беглецы поневоле сели в самолет, Ольга вздохнула с великим облегчением.

Двигатели самолета заработали. Летающая махиназадрожала, затряслась, засвистела, повыла и через десять минут, получив разрешение на взлет, потихоньку покатилась по бетонной полосе. Самолет разгонялся все быстрее и быстрее. И в какой-то момент, оторвавшись от земли и спрятав шасси в фюзеляж и крылья, он устремился в голубые небеса. И вскоре сквозь прозрачные облака и стекла иллюминаторов, высотные здания и дома на земле стали казаться пассажирам очень мелкими, будто игрушечными. «Боинг-777» держал курс на Париж в аэропорт Шарля де Голя.

Тураевой позвонил Зелимхан и участливо спросил:

— Все прошло нормально, Ольга?

— Да, спасибо, Зелимхан. Мы уже в самолете. Особая благодарность твоим ребятам: они нам очень помогли. Был эксцесс… неприятный…

— Я знаю. Мне сообщили.

— Еще раз спасибо, Зелимхан. Выручил.

— Да не за что… Удачи, Ольга и счастливого пути. Не беспокойся, я разберусь в вашем деле. Обещаю. Вас там по прилету в аэропорту встретят мои люди и проводят куда нужно. Я буду охранять вас и там, не переживайте. Как только я закончу ваши дела, я дам вам отмашку. Вернетесь обратно и снова займетесь своей компанией. Во благо вашего и моего процветания.

— Не знаю, как тебя благодарить, Зелимхан. Век буду тебе должна.

— А перестань, Ольга. Свои люди — сочтемся. Береги себя, дочку и своего охранника. Смотри за ним, он парень горячий — пусть глупостей не наделает.

— Не наделает. Он под моим бдительным оком.

— Тогда все будет нормально. До скорых встреч!

— Пока!

Тураева обернулась к Большакову.

— Теперь ты не будешь ревновать к Зелимхану?

— Буду.

— Почему?

— Я всегда тебя буду ревновать ко всем мужчинам, даже некрасивым. Я не хочу тебя еще раз потерять. Как сказал один великий французский философ: «Ревность до некоторой степени разумна и справедлива, ибо она хочет сохранить нам наше достояние или то, что мы считаем таковым».

— Венецианский мавр и полководец Отелло тоже хотел сохранить свое достояние — Дездемону. И не придумал ничего лучшего, как задушить свою возлюбленную. Другой литературный герой — Евгений Арбенин тоже страшно ревновал свою супругу и пытался сохранить ее возле себя. Воспаленный дикой ревностью мозг Арбенина подсказал ему абсурдное и ужасное решение: чтобы удержать Нину ее надо… убить! И он отравил ее. Вот так…

— Это перебор явно. Ревность в адекватной форме — это нормальная эмоциональная реакция. Человеку хочется только одному обладать своим партнером, он — его собственность, и он боится потерять объект, как в сексуальном плане, так и в эмоциональном. Ревность к тому же еще и двигатель эволюции. Формы поведения, которые обеспечивают единоличное обладание объектом, дозволяют передавать свои собственные гены, а не гены соперника. Ты забыла, что обещала родить мне девочку, сестренку Варе.