Река Вуду - Роберт Крайс

— С тем же успехом мы могли бы оказаться на темной стороне Луны, — заметил я.

По мере того как мы ехали вдоль болота, дорога становилась все уже, заросли тростника то появлялись, то исчезали, несколько раз мы пересекали еще более узкие дороги, посыпанные гравием. Примерно через полмили слева появился широкий канал с заросшими берегами, но явно искусственного происхождения.

— Похоже на промышленный канал.

— Если они свернут и поедут обратно, у нас будут проблемы, — заметил Пайк.

Я не стал с ним спорить.

На следующем перекрестке мы остановились и съехали с главной дороги, чтобы спрятать машину в высокой траве. Потом выбрались наружу и трусцой побежали дальше. Шум дождя, падающего на траву и в воду канала, сразу же усилился. Мы пробежали по узкой дороге около четверти мили, и перед нами неожиданно возник залитый ярким светом огромный барак из гофрированного железа. Казалось, мы попали на окраину заброшенного города. Сооружение стояло на берегу канала. Огромный металлический сарай в три этажа, освещенный мощными прожекторами. Очевидно, они работали от дизельного генератора. Из стен сарая торчали ржавые трубы, часть проржавевших металлических панелей начала отслаиваться. Здесь пахло совсем как на заброшенных государственных объектах, вход в которые когда-то был запрещен и о которых лучше поскорее забыть.

«Полара» и «кадиллак» стояли у входа в здание рядом с двумя большими крытыми грузовиками. Двигатели грузовиков работали, выхлопные газы поднимались в воздух, словно дыхание затаившихся животных. Мы с Пайком поспешили спрятаться в высокой траве.

— Люди-коконы, — произнес я.

Пайк посмотрел на меня.

— Нечто вроде яслей, которые Кевин Маккарти находит в «Нашествии похитителей тел». Там люди-коконы выращивают новые коконы, а потом на грузовиках развозят их по всей стране.

Пайк покачал головой и повернулся в сторону здания.

— Ну ты даешь! — бросил он.

Наше внимание привлекли огромные двери. Трое парней в дождевиках соскочили с грузовика, распахнули двери, забрались обратно, и колонна въехала внутрь. Пару минут спустя послышался шум двигателя, и на канале появился буксир без опознавательных огней, тянувший небольшую баржу. В сотне метров до барака буксир сбросил скорость, а латиноамериканец подошел к берегу и посигналил фонариком. Буксир медленно проплыл в специальный проход и оказался внутри барака. Лерой, Рене и латиноамериканец поспешно вошли внутрь. Мы с Пайком, оставаясь в темноте, подкрались поближе, чтобы заглянуть в ворота, через которые в барак заехали грузовики.

Я полагал, что мы увидим людей, грузящих мешки с марихуаной на баржу или сгружающих оттуда упаковки кокаина, но ошибся. Около трех дюжин человек перебрались с баржи на грузовики. Некоторые из них выглядели настоящими оборванцами, но не все. Многие были хорошо одеты, но не все. Большинство были латиноамериканцами, но среди них я заметил двух чернокожих и трех белых, а также полдюжины азиатов. Все казались усталыми, больными и испуганными, у каждого при себе были сумка или рюкзак.

— Твою мать! — выругался Пайк. — Люди.

Когда люди заполнили грузовики, парни в дождевиках опустили брезент, чтобы скрыть груз, уселись в кабину, и грузовики уехали. Затем двое здоровенных парней выволокли изможденного старика, который держал на руках нечто, напоминавшее тряпичную куклу. Старик плакал и вырывался, но парни не обращали на него ни малейшего внимания. Тогда старик обратился к человеку из «эльдорадо» и заговорил, размахивая руками, а потом упал на землю, цепляясь за его ноги. Человек из «эльдорадо» лягнул старика, вытащил из кармана маленький револьвер, приставил его к голове старика, и мы услышали негромкий хлопок.

У меня перехватило дыхание, и я почувствовал, как напрягся Пайк.

Человек из «эльдорадо» отпихнул ногой тело старика, что-то сказал Лерою Бенетту, тот кивнул. Парни с буксира вернулись обратно, а Лерой и парень с револьвером направились к «эльдорадо». Стрелок открыл багажник, вытащил небольшой чемоданчик и протянул Лерою. Лерой отнес его в «полару». Двигатели буксира заработали, и он, по-прежнему не зажигая сигнальных огней, медленно развернулся и поплыл обратно по каналу. Вскоре рокот его двигателей затих в тумане. Стрелок сел в «эльдорадо» и поехал за грузовиками. Теперь нас осталось только четверо.

— Старику уже не поможешь. Что будем делать? — спросил Пайк.

— Давай посмотрим, что будет дальше.

Лерой вытащил из багажника «полары» лопаты, а потом вместе с Рене потащил старика и тряпичную куклу, оставляя за собой мокрый след на траве. Мы с Пайком осторожно двинулись за ними. Рене выкопал неглубокую яму во влажной земле, бросил туда тела, слегка присыпал землей и вернулся в машину. Между тем Лерой выключил генератор, и болото неожиданно погрузилось во тьму. Затем они с Рене сели в машину и уехали.

— Ладно, — сказал я.

Мы с Пайком подошли к свежей могиле, руками разгребли грязь и обнаружили старика и девочку лет пяти. Маленькое, худое тельце. Возможно, она была больна, а возможно, и нет. Ее лицо потемнело от влажной земли, но дождь быстро смыл грязь. Я провел рукой по ее волосам. Мне вдруг стало трудно дышать. Возможно, она была внучкой старика, а возможно, и нет. Может, они просто подружились. Может, он заботился о ней и его возмутила ее смерть. И за это его убили. Мы проверили его карманы, рассчитывая найти хоть какие-нибудь документы, но обнаружили лишь маленькую промокшую фотографию, где он снялся с группой людей. Возможно, со своими родными. На фотографии он улыбался. Я положил фотографию в карман.

— Давай заберем их отсюда, — сказал я.

— Мы не можем, Элвис, — ответил Пайк, коснувшись моей руки.

Я непонимающе на него посмотрел.

— Если мы их увезем, Россье узнает. Нужно подождать. Мы должны побольше узнать. Только тогда мы сможем им помочь.

Я глотнул влажного воздуха и кивнул. Мне это не слишком понравилось, но тут уж ничего не поделаешь.

Мы немного посидели под дождем рядом со стариком и маленькой девочкой, а потом уехали.

Мы вернулись в отель около двух часов ночи. По мокрым от дождя дорогам особо не погоняешь. Город казался таким же неподвижным и безжизненным, как те тела, которые мы оставили лежать в грязи. Во всем Вилль-Платте только мы одни и двигались — Джо и я, — но мы оба молчали, а нас озаряли желтые мигающие огни светофоров, шепчущие: «Осторожнее!»

Мы приняли душ и переоделись. Я пропустил Джо вперед, а когда мы закончили и погасили свет, сказал:

— Джо?

Я слышал, как он шевелится, но прошло несколько секунд, прежде чем он ответил.

— Да.

— Боже мой, Джо!

Возможно, Пайк заснул, но у меня не получилось. Я находился в теплой сухой комнате — но не только там. Я сидел на корточках в высокой траве рядом со стариком и девочкой, вдыхал влажный воздух. Струи дождя текли по спине, огромные капли падали на два обращенных к небу лица, отмывая их от грязи, и так до бесконечности.