Мышеловка для Шоколадницы - Татьяна Георгиевна Коростышевская

– Ступай, Дионис, я разберусь.

– Ну уж нет, – Лузиньяк схватился за глыбу с другой стороны, - ничего с этим Мондом за пару часов не сделается.

Слезы текли по лицу Армана, смешивались с потом, он сам не знал, почему решил разгребать завал голыми руками, ему казалось, что так правильней.

– Мне вот что любопытно, – через некоторое время прервал их молчание Дионис, – с чего Монд решил, что убийство демона даст ему какую-то там силу? Нет, любопытнее другое, почему его сила на самом деле возросла?

– Неужели?

– Да, да, я видел, какое кружево он плел во время дуэли. Великолепное, исключительное.

– Что ж, – Шанвер откатил последнюю глыбу и вытер со лба пот,теперь дыру в полу закрывал только покореженный лист меди, бывший некогда, видимо, курительницей. – На первый вопрос я тебе, пожалуй, не отвечу, с чего Монд решил, что магия фамильяра работает именно так. А на другой предположу… Помнишь, сегодня я говорил тебе, что наша уверенность в том, что клятва Заотара действует, наполняет ее силой? С Мондом произошло то же самое: он вообразил, что силен,и стал сильнее.

– Филидская казуистика, – фыркнул Лузиньяк.

Но Шанвер уже отодвинул последнюю преграду и спрыгнул в отверстие, Дионис последовал за другом. Они очутились как будто внутри розовато-перламутровой раковины, гладкие стены пещеры мягко мерцали, сверху, как оплывший воск, спускались сталактиты.

Пока Лузиньяк озирался, Шанвер, с первого взгляда определивший, что пещера осталась точно в том виде, что и во время его свидания с Катариной, прошел к ближайшей стене.

– Где Лелю? – шепотом спросил Дионис.

– Где-то там, - Арман погладил пальцами розовый минерал, – и, если ты его увидишь, дружище, сделай вид что не замечаешь. Так, давай спокойно поразмыслим, Кати…

– Но… Что вообще происходит.

– Что, что, - Арман сел на пол, скрестил ноги. – Везение в сочетании с бесспорным доказательством предположений некоего сорбира. Да сядь, не мельтеши, мне правда нужно подумать, как Катарина… – Видя, что друг не собирается подчиняться, он вздохнул. – Мы с тобой знаем, что Заотар возведен на месте наибольшей магической активности. Так? А что ее производит?

– Врата, – Лузиньяк присел на корточки, – проходы между мирами.

– Именно. Какие-то врата общеизвестны, какие-то используются магами, опасные для нашего мира – стерегут запирающие печати, но есть еще врата тайные, о которых не знает почти никто. Это, - Шанвер похлопал по полу рядом с собой, - родонитовая запирающая печать.

Дионис поморщился. Сообщил, что конечно благодарен маркизу за то, что тот освежил его академические общие знания, но до сих пор остается в неведении о местонахождении королевского фамильяра.

– Это врата в Онихион, – сказал Αрман. - Понимаешь? В то, что осталось от демонского прамира, он от нас закрыт, но тянет к себе все, что его по праву. Демонам – демоново, людям – человечье. Монд не прятал Урсулу внутри этого минерала, просто бросил ее тело вниз, раньше здесь, -- Шанвер поднял голову к потолку, - было что-то вроде небольшого люка. Монд бросил сюда тело моей девочки, а под родонит ее затянуло уже со временем. То же самое произошло с Лелю, он где-то там.

– Так скоро?

– Он жив и полон магии, Онихион действует на него сильнее, чем на пустую оболочку.

– А что будет, когда его притянет окoнчательно? – спросил Дионис, но тут же протестующе замахал руками. – Нет, нет, я понял, он сможет достигнуть лишь запирающей печати, дальше ему хода не будет.

Шанвер кивнул:

– И раз ты у наc такой сообразительный, немедленно придумай, как нам найти здесь, – он распростер руки в стороны, - то, что мы ищем. Εсли Кати ее рассмотрела,то Урсула совсем неглубоко.

– Я мог бы сплести поисковое заклинание или изменить освещение; ты сам бы это мог, Шанвер, но ты медлишь, – сказал Лузиньяк с грустной серьезностью. - Ты боишься найти Урсулу, оттягиваешь момент. Почему?

И Арман честно ответил:

– Там, наверху, мне казалось, что сердце подскажет мне место. Оно молчит, от этого…

– Ты считаешь себя виновным в ее смерти?

– Да.

– Ты не виноват, это треклятый Монд и тысячу раз проклятые ментальные заклинания.

– Это я.

Арман никогда ещё не был таким беззащитным, таким открытым перед другим человеком, он видел себя со стороны – заплаканного грязнoго оборванца, как будто не было этого десятка лет в Заотаре, как будто он не вырос, не стал сильным и грозным. Но стыда он не ощущал,только какую-то детскую робость, когда поднял глаза на друга.

Дионис посмотрел с хитрым прищуром, а потом рявкнул во всю глотку:

– Встать, безупречный Шанвер! Сердце нараспашку и вперед! – и добавил едва слышно: – Твое благородное сердце…

Арман поднялся, увереннo шагнул к противоположной стене, прижался лицом к гладкому прохладному минералу. Вот она, его драгоценная девочка, его Урсула.

– Твой малыш тебя нашел, – пробормотал он и изо всех сил стукнул кулаком мерцающую преграду.

Ρодонит пошел трещинами.

ГЛАВА 16. Во сне и наяву

Ах, какой это был замечательный сон, полный осеннего яркогo солнца, запаха зрелых яблок, уютного шуршания опадающих с деревьев листвы.

Я дома, в Анси, сам город еще скрывается за поросшими лесом холмами, но до меня доносится звон храмовых колоколов. Воскресенье, дневная служба в храме Святого Партолона. Я иду туда? Наверное. Нет, скорее всего, не в храм, а… Точно, в лавчонку, вот у меня и корзинка, и…

– Опомнись, Кати, какие покупки в воскресенье? – удивляется месье Ловкач, оказываясь рядом со