Позови ее по имени - Галина Владимировна Романова

– Обожретесь в слюни, как домой пойдете? – Петр смотрел на деньги в руках парня. – Родители что скажут?

– Родителям не до нас, – ответил за наглеца второй паренек.

– А мы и домой не пойдем сегодня, – вставила девчонка.

А другая фыркнула:

– Заботливый какой! Сам-то сюда за макаронами, что ли, приперся? Твои-то дети где, с кем?..

На него словно ведро ледяной воды вылили. Его дети! А права нахалка.

Где, с кем будут его дети, если он снова примется пить?

Их заберут у него, без вариантов. Разделят. Дочку – в детский дом. Сына – в дом малютки. Он же крохотный еще совсем. Одиннадцать месяцев ему всего на тот момент было.

Их всех растащат в разные стороны. Они потеряют друг друга. И какими они станут без него – его любимые дети? Станут так же вот через несколько лет просить взрослых дядек купить им водки?

Больше он никогда туда не возвращался. И на следующий день нашел в своих бумагах телефон адвоката, который помогал ему с УДО. И попросил о помощи. Попросил защиты от строгих теток из органов опеки. И ему это почти ничего не стоило. Адвокат был очень хорошим человеком. И правильным по жизни мужиком.

И все как-то очень стремительно начало налаживаться. Нашлась работа с нормальной зарплатой. К ней нашлась подработка. Собрались в кучу все нужные справки. И тетки из опеки перестали казаться злобными и вредными. Стали ему помогать.

Одна из них так вообще пару месяцев назад оставалась у них ночевать. Будто из-за его сыночка, у которого внезапно разболелись все зубы. Но Петр точно знал, что и из-за него тоже. Понравились они друг другу, так-то вот.

Она очень умной была – Елена Петровна, умной и милосердной. Ей он сразу позвонил, чтобы совета спросить, после того как с ним мент связался и запросил сведений о бывшем подельнике.

– Лен Петровна, как-то не по понятиям это, – осторожно начал он, когда она почти приказала ему помочь следствию.

– Петр! – строго оборвала она его. – Твои понятия теперь – это твоя семья, твои дети! У вас только все начало налаживаться. Жизнь нормальная началась. Дочка с троек до пятерок в школе поднялась. Учителя ее хвалят. Сын говорить начал хорошо, стишки начал запоминать. Они только поверили в тебя, а ты!

– А ты? – улыбнулся он тогда телефонной трубке. – Ты, Лен Петровна, в меня поверила?

Она коротко ответила «да» и бросила трубку.

А он улыбался весь вечер и утром позвонил молодому капитану и согласился на встречу.

Сидоров заглянул с балкона в комнату. Время близилось к половине второго. Капитан вот-вот должен подъехать.

Хорошо. Он как раз успел нанести клей на последнюю развалившуюся деталь роликов.

Если все схватится, сынок уже завтра может на них снова поехать. На новые ролики пока выкроить никак не удавалось. Надо было дочке к лету кое-что из одежды купить.

Звонок в дверь прозвучал как по расписанию. Петр только-только успел собрать все инструменты и на балконе прибрать.

– Здрасте, – чуть склонил он голову перед молодым парнем и симпатичной молодой женщиной. – Вы ко мне?

Оба, как по команде, сунули ему под нос свои удостоверения. Пообещали не занимать у него много времени и вошли.

Парень хотел пройти в ботинках. Майор Гонителева дернула его за рукав куртки и принялась разуваться. Почувствовала чистоту в его доме.

А оно так и было. Петр каждый день полы мыл и пыль с мебели вытирал. Либо до рабочей смены, либо после. В выходные особенно старался.

– У вас дети? – удивленно воскликнула девушка, останавливаясь у большого семейного портрета на стене в комнате, которую он занимал с сыном.

– Да. Один воспитываю. – И зачем-то признался: – Чуть не забрали их у меня. Еле отбил.

– Поговорим? – вскинула она на него зеленые глаза, показавшиеся Петру очень красивыми.

– Поговорим. – Он показал им на диван, на котором обычно спал и который каждый день убирал и складывал. – Присаживайтесь.

Она начала говорить, даже не успев опуститься на диван.

– Нас интересует ваш бывший… – Она поискала вежливое слово, но сказала как есть: – Подельник Филиппов Олег Степанович. Что вы можете о нем сказать?

– Он опасный, – сказал он первое, что выстрелило в голову.

– В каком смысле? – вставил капитан, лицо которого усеивали веснушки.

Эти веснушки делали парня каким-то неавторитетным. Несолидным. И Петр все свое внимание сосредоточил на майоре. Она была крутая. Это он понял сразу.

– Во всех. – Петр пожал плечами. – Я старался держаться от него на расстоянии. Честно? Видел его всего два раза. Первый раз на суде. Второй на пересылке. Все!

– А как же вы угоняли машины? Вы же состояли в одной группе и… – Зеленые глаза женщины-майора широко раскрылись.

– Угоняли. Но не с ним же лично. Каждый отвечал за свое. На мне был технический вопрос. Перебивал номера движков, готовил к продаже, ну и так, по мелочи. Потому и меньше всех дали.

– А откуда же вы знаете, что он опасный, если видели его всего два раза?

– Хватило, – хмыкнул он. И повторил: – Он очень опасный.

Подумал и добавил:

– Потому что очень злой. На пересылке я видел, как он одному гопнику глаз пальцем выдавил. У того кровища хлещет, а он улыбается. – Петр поежился. – Я старался держаться от него подальше.

– Понятно, – кивнула майор. – А его девушка? Тая? Вы о ней что-нибудь слышали?

– Ну… Что я мог слышать? Так, разговоры доходили, что вроде она наводила на тачки. Сканировала сигналку с оборудованием. Типа сидит себе девчуля с компьютером, занята перепиской. А она тем временем… Ладно, прошло все. Все уж отсидели по этому делу. Что теперь воздух колыхать?

– Воздух мы решили всколыхнуть потому, что Филиппов убил ее… – Майор подумала и добавила: – Предположительно.

– Уби-ил, Таю-у?! – Петр сам не ожидал, что новость окажется для него такой страшной. Он недоверчиво мотнул головой. – Этого не может быть. Парни говорили, что он любит ее. По-настоящему любит. По этой причине она на свободе осталась, хотя кое-кому очень хотелось ее сдать.

– Кому?

– Тому, кому она отказала. Дело прошлое. – Он махнул рукой, ясно давая понять, что говорить об этом не станет. Почесал макушку. – Может, вы ошибаетесь? Может, это кто-то другой?

– Потому мы и здесь, – холодно улыбнулась ему симпатичная женщина-майор. – Чтобы не ошибиться… Когда вы виделись с ним в последний раз?

– Я же сказал, на пересылке, – соврал он и отвернулся к окну.

Зеленые глазищи майорши сверлили ему душу.

– Думаю, что вы говорите нам не всю правду, – произнесла она со вздохом. – И это неправильно.