Банда под каблуком - Татьяна Михайловна Чистова

угол и в руки не давалось. — Давай хоть уборщицу в салон наймем, чтобы полы мыла. Или это тоже буду я? Кстати, раз такое дело, я отсюда съеду через пару дней. Только жилье себе найду.

— Ладно, будет тебе уборщица. — Рита вышла в коридор и бросила напоследок:

— Много не пей.

— Как получится, — пробормотал ей вслед Глеб. — Как поминки, блин. Вот зачем она так, а?

Задрожал в сумке телефон на беззвучке, посыпались сообщения. Ирка прислала больше десятка фотографий, и на половине из них вырезанные из камня скелеты танцевали парами и поодиночке, водили хороводы, махали косами, топтались по собратьям-скелетам и по вполне живым, судя по виду, людям. Или носились по холмам, полям и рощам, оставляя за собой развалины и пожары, ну и горы костей, само собой. Видно, что камень старый: полно пятен лишайника, а изображение местами стерто почти подчистую. «Макабра, пляска смерти, — сообщала Ирка, — это символ бренности бытия и равенства всех перед лицом смерти». Потом пошли фото пейзажей, бесконечные равнины с контурами гор на дальних окраинах, что едва угадывались в сизой ленивой дымке, и маки, маки вперемешку с васильками, просто море маков и васильков среди красивой белой высокой травы. «Возвращаемся в Марсель, — дальше шел плаксивый смайлик, — скоро домой. Ждите!»

— Если бы ты знала, как я тебя жду, — пробормотала Рита, уже вечером пересматривая фотографии. Утром она пришла на работу почти на час раньше, чтобы довести до ума отчет и заткнуть Милютину пасть уточненкой. И очень удивилась, когда ключа на месте не оказалось.

— Ваша сотрудница взяла, — сообщил бодрый охранник. Сразу возникла перед глазами картина, как Руснакова приперлась ни свет ни заря и устроила в кабинете оргию. Рита бежала вверх по лестнице, потом по коридору, торопилась так, будто могла остановить что-то ужасное. Распахнула дверь, ворвалась в предбанник и оторопела вторично — на диване спала Анька. Рита так и застыла на пороге. Анька приоткрыла глаза, торопливо села и принялась приглаживать на голове торчащие лохмы.

— Ты чего? — только и выговорила Рита. Анька ссутулилась, зачем-то прижала руки к животу и отвернулась.

— Я с детьми к бабке вернулась, ездить далеко, — пробурчала она себе под нос.

— К бабке, — Рита не верила своим ушам, — зачем? Ты же… у тебя же…

Разом вспомнилось, как Анька еще неделю назад хвалилась своим вновь обретенным мужем, его любовью и заботой, а также квартирой, где будущий Анькин супруг гостеприимно разместил ее выводок. И вот нате, болт в томате — вернулась к бабке.

— Я аборт сделала, — еле слышно проговорила Анька и вжала голову в плечи.

— А. Понятно. — Рита чуть ли не на цыпочках прошла мимо и спряталась в своем кабинете. День начался с ошеломительных новостей, продолжение ждать себя не заставит, и лучше пересидеть бурю за закрытой дверью. И через полчаса напрочь забыла и об Аньке, и о работе — окружающее перестало существовать. В почте ждали пять писем, пять заказов от новых клиентов, каждый хотел срочно и требования выставлял вполне себе обычные, без драконов, лошадей и прочей живности. Рита ничего не видела вокруг себя, не слышала ни звонков телефонов, ни голосов за дверью — весь мир для нее был в этих письмах. Ну еще и на экране позитивно-оранжевого калькулятора, Марианкино наследство. Она откопала его на какой-то распродаже и носилась с ним как курица с яйцом, только что домой не уносила, так он ей нравился. А уходя, то ли забыла в ящике стола, то ли нарочно оставила. Рита еще и еще раз набирала цифры, складывала и вычитала, и каждый раз получалось так хорошо, что сердце подкатывало к горлу. Проверила снова, потом еще раз, потом зажмурилась и прижала к глазам кулаки. Если она выполнит эти заказы и все пройдет гладко, то на выходе получается недостающая сумма. «Продам салон и квартиру, плюс это». Рита снова застучала по клавишам, нажала большой «плюс» справа и сжала пальцы так, что ногти впились в ладони. Впритык, но даже после выплат девкам и гонорара Глебу хватает на квартиру в Москве, не в центре, увы, но в хорошем районе и недалеко от метро. Правда, больше ни на что не останется, придется работать, но это ерунда, какие наши годы. «Последний». Рита разослала всем ответы с условиями и суммой, пометалась по кабинету и позвонила Глебу. Тот отозвался быстро и неожиданно трезвым голосом, выслушал Риту и затих.

— Ну что, что? — не отставала Рита. — Давай, думай быстрее.

— Я думаю, — протянул Глеб, — думаю, не мешай.

Помолчал еще пару минут, пока Рита бегала по кабинету, ежесекундно обновляя почту, покашлял и сказал:

— Нормально, потянем. Если по два ролика в день, то справлюсь. Во всяком случае, очень на это надеюсь.

— Девок сам выбери, — теперь замолкла Рита: пришел ответ от одного из заказчиков, тот соглашался с условиями, но предлагал свой сюжет, банальный до тошноты. Рита с восторгом одобрила прекрасный выбор, назначили дату и время — завтра в половине третьего.

— Короче, один точно есть, — сообщила Рита, — он хочет девку с длинными рыжими волосами и в красном платье, тоже в длинном. Платит сразу наличкой. Хочет посмотреть на первый в жизни секс для вас обоих.

— С проституткой, — фыркнул Глеб, — что у людей в голове…

— Главное, что у них на счетах и в кошельке, — оборвала его Рита, — давай, приступай, ищи типаж. Я перезвоню.

Пришли еще два письма, пока она их читала, свалилось четвертое. Здесь трудностей не предвиделось, все будто один и тот же фильм для взрослых смотрели, различались только типажи, и тоже без фантазии. Двум было все равно, а один хотел блондинку с большой грудью, Рита на память прикинула Олесины параметры и решила, что сойдет. А вот пятый озадачил, ему требовалась брюнетка маленького роста и похожая на мальчика. «Как пацан, без сисек и задницы». Рита вдумчиво изучала требования, прикидывая, где бы взять такое чудо, причем уже завтра. Вспомнилась вдруг тюнингованная Лерка из хранилища. «Она бы подошла», — подумалось мельком, но Рита отогнала эту мысль и отправила Глебу пожелания клиентов, а сама попыталась работать. В голову ничего не лезло, все валилось из рук, да еще и мышь отказывалась работать, еле ползала по столу. Рита несколько раз врезала ей от всей души, потом бросила все, отвернулась к окну и стала смотреть на свою химеру.

— Скоро расстанемся, — сказала негромко. Зверюга щурилась на солнышко и подставляла теплым лучам запавшие бока.

— Надеюсь, тебя никто не обидит… — голоса за дверью стали громче, но слов было не разобрать, потом что-то