Эпоха открытий. Возможности и угрозы второго Ренессанса - Крис Кутарна

Гений никогда не сможет решить все наши проблемы.

4. Самые большие подвиги еще впереди

Но гений никогда не перестанет преображать человечество в ответ на проблемы, с которыми мы сталкиваемся.

Мы можем быть уверены, что мрачные прогнозы скептиков, уверяющих, что с точки зрения социально-экономических последствий никакие будущие достижения гения не смогут конкурировать с теми масштабными скачками, которые мы уже сделали, – электрификацией, санитарией и развитием общественного транспорта, – будут опровергнуты.

Утверждения скептиков неверны по двум причинам. Во-первых, как было указано выше, на любом этапе технологического развития мы всегда будем сталкиваться с новыми проблемами соответствующей сложности [50]. Эти проблемы будут подталкивать нас к ответным изменениям, и чем мощнее будут становиться наши технологии, тем более заметными будут эти изменения.

При нашем нынешнем уровне развития одна из самых больших проблем заключается в том, чтобы распространить модернизацию, которой достигли развитые страны, на весь остальной мир – а также передать ее в будущее. Китай последние сорок лет демонстрирует устойчивый высокий рост именно потому, что он активно пользуется наработками, сделанными в развитых странах. Можно надеяться, что в следующие пятьдесят лет Африка и отстающие части Азии, Индии, Латинской Америки и Ближнего Востока последуют за ним. Если мы выйдем из пузыря развитого мира и начнем мыслить глобально, этого подвига уже будет достаточно, чтобы назвать человечество XXI в. лучшим в истории.

Жаль, что пока это невозможно. Инфраструктура добычи ископаемого топлива, на котором держится развитый мир, не соответствует глобальным масштабам XXI в. – и даже нынешним масштабам. (Более подробно об этом см. главу 6.) Если развитый мир хочет сохранить уже достигнутое, а развивающийся мир хочет его догнать, сначала наш гений должен предпринять один из самых смелых шагов и отучить человечество от угля, нефти и газа. Инженерам-энергетикам уже удалось создать ряд потенциальных решений этой проблемы, от повышения КПД двигателей и возобновляемых источников питания, вполне достижимых в ближайшем будущем, до наноразмерных батарей, органических фотоэлементов и микроорганизмов, которые поглощают СО2 и выделяют жидкое топливо.

Во-вторых, мрачные утверждения скептиков основаны на ошибочном применении закона убывающей доходности к человеческому творческому потенциалу. По их мнению, гений – это нечто вроде сосуда, наполненного шарами, каждый из которых представляет новую идею или технологию. Вначале сосуд был полон, но каждый раз, когда мы к нему возвращались, нам приходилось опускать руку за следующим шаром глубже, чем раньше. Однажды сосуд опустеет. Однажды мы полностью исчерпаем наш движущий потенциал [51].

Это впечатляющая метафора, но все обстоит с точностью до наоборот. Гений больше похож на смешивание ингредиентов в лаборатории алхимика. Каждый ингредиент представляет собой уже существующую идею или технологию, и вначале у нас их было всего несколько – немного соли, сахара и простых жидкостей. Но затем мы начали их смешивать, и некоторые вступили в реакцию с другими и образовали новые соединения. Прошло совсем немного времени, и наш лабораторный стол заполнился кислотами, спиртами и порошками. Теперь каждый раз, когда мы заходим в лабораторию, чтобы приготовить что-то новое, мы обнаруживаем более широкий выбор ингредиентов, чем раньше. Нет нужды бояться, что ингредиенты для работы когда-нибудь закончатся. Скорее следует опасаться того, что новые соединения и их возможные комбинации множатся слишком быстро и мы не отыщем в этой груде действительно полезные вещи.

Эта метафора гораздо точнее описывает наш нынешний опыт. Во всех отраслях науки скорость появления новых открытий, как правило, повышается, а не понижается – умножаются внутренние и внешние интеллектуальные контакты между различными дисциплинами, наши компьютеры и инструменты совершенствуются, а мы сами задействуем новые коллективные мощности, чтобы помочь ученым обрабатывать огромное количество возможностей.

Это особенно хорошо заметно в фармацевтической промышленности, где последние достижения в области разработки лекарств опровергли прежние прогнозы о том, что сосуд скоро опустеет [52]. Более глубокое понимание причин болезней, возникшее в результате секвенирования генома, наконец начинает приносить свои плоды. В 2013 г. был поставлен очередной рекорд общего количества новых лекарственных средств, выпущенных во всем мире (48), – и уже в 2014 г. он был превзойден (61) [53].

К недавним громким открытиям в области лекарственных средств относятся: новое оружие против сердечной недостаточности, которая в настоящее время является главной причиной смертности в стареющем мире; иммунотерапия, помогающая победить рак путем повышения собственной иммунной реакции организма; таблетки для борьбы с гепатитом С, более безопасные, быстродействующие и в два раза более эффективные, чем предыдущие инъекционные препараты; и новые методы лечения ВИЧ, которые дольше поддерживают здоровье пациентов и заменяют «коктейль» препаратов всего одной таблеткой в день [54]. Даже болезнь Альцгеймера, с которой уже было отчаялась справиться фармацевтическая промышленность, теперь оставляет шансы на излечение. Первый лекарственный препарат, способный замедлить патологическую утрату памяти, возможно, появится уже через несколько лет [55]. В 2015 г., через тридцать лет упорного труда, компания GlaxoSmithKline объявила, что ее детские вакцины против малярии прошли заключительный этап испытаний. Если они будут одобрены, то смогут ежегодно спасать полмиллиона детских жизней [56].

Открытие каждого нового лекарственного препарата добавляет еще один ингредиент на лабораторный стол алхимика. При этом фармацевтам все еще предстоит проверить квадриллионы возможностей. Лишь 10 % предполагаемых 9 миллионов видов жизни на Земле были каталогизированы [57]. В среднем около 30 % чужеродной ДНК, которую вы носите в своих ноздрях, неизвестны. Но все это изменится. Мы успеем увидеть, как наука запустит легионы роботов в глубины океана, по всей Земле и внутрь наших организмов, чтобы обнаружить жизнь, секвенировать ее и с помощью компьютеров и добровольцев разобраться в найденных чудесах природы. Общее количество искусственных лекарственных молекул, которые теоретически можно сконструировать, очень велико – оно доходит до 1060, в три раза больше, чем звезд во Вселенной [58]. Сегодня современные компьютеры помогают разработчикам лекарств обрабатывать тысячи этих искусственных молекул в поисках полезных соединений. Завтра испытания препарата с помощью компьютерного моделирования позволят обрабатывать их миллионами.

Принесут ли гениальные достижения прибыль в какой-либо конкретной отрасли – по-прежнему открытый вопрос (ответ на который во многом зависит от факторов, никак не зависящих от самих достижений, например от того, какую цену общественность сочтет приемлемой для важного нового препарата). Приведут ли гениальные достижения к экономическому росту по текущим статистическим меркам, предсказать еще труднее. Определенно можно утверждать одно: независимо от того, как далеко мы, как нам кажется, зашли в интеллектуальном и технологическом смысле, впереди нас ждет гораздо больше открытий и превращений, чем осталось позади. Мы стоим у подножия круто уходящей вверх кривой, и нам еще многое предстоит узнать.