Холодные дни - Джим Батчер

– План Б, Гарри! Где, черт дери, твой план Б?

– Давай, давай, давай! – приказал я Молли.

Моя ученица закрыла глаза и сжала кулаки. Я видел ее концентрацию, чувствовал колебания воздуха, когда она собирала воедино волю и силу. Потом она стала шевелить руками, делая сложные маленькие жесты и что-то нашептывая. Она продолжала жестикулировать, и я понял, что ее движения имитируют плетение трех нитей в шнурок.

Меж ее пальцами стал появляться густой белый туман. Сначала это была струйка, но потом на моих глазах она выросла до потока. Затем Молли в полной сосредоточенности склонила голову, продолжая что-то бормотать, и внезапно шлейф белого тумана, размером больше, чем «Жучок-Плавунец», начал струей бить из ее рук и стелиться одеялом по поверхности воды над следом катера, выдавив преследователей-Сидхе из поля зрения.

С минуту или дольше мы гнали по воде, а стена белого тумана расстилалась за нами, скрывая наш след. Вражеский огонь продолжался еще несколько секунд, а потом сошел на нет. Черт возьми, если получится и дальше держаться так, то, возможно, доберемся до берега безо всяких других фокусов. Я посмотрел на Молли. Лицо ее было бледным, искаженным гримасой напряжения, а шлейф волшебного тумана уже начал редеть. Туман – иллюзия сама по себе несложная, обычно с него начинают обучение магии, но Молли развернула свою иллюзию над огромной площадью, а работа с грубой мощью никогда не являлась ее сильной стороной. Нет, так мы до берега не дотянем.

Что ж, прекрасно.

– Томас! – крикнул я. – Убавь газ! Дай им догнать нас и тогда врубай на всю катушку!

Томас резко замедлил движение катера, и звук визжащих моторов аквабайков перекрыл шум двигателя «Плавунца», став еще пронзительнее по мере их приближения.

– Молли, прекращать по моему сигналу!

– О’кей, – выдохнула она.

Мой брат стоял у штурвала с закрытыми глазами, концентрируясь на звуке. Затем он – резко – дал «Жуку-Плавунцу» полный газ.

– Молли, сейчас!

Молли издала стон и иллюзорное облако белого тумана растаяло, словно никогда и не существовало.

Строй приближающихся аквабайков виднелся уже всего в пятидесяти ярдах, почти летя над водой прямо на нас, их скорость была настолько выше нашей, что через несколько секунд они влетели бы на палубу «Жука». Аквабайки стали выворачивать влево, чтобы избежать столкновения с катером.

Все – кроме Красной Шапки. Одной рукой он управлял байком, а в другой сжимал карабин военного образца. Его глаза расширялись по мере приближения гидроцикла, но вместо того, чтобы свернуть в сторону, он, расплывшись в улыбке, повел стволом карабина в мою сторону и прибавил скорости.

Прежде, чем он успел выстрелить, я выпустил свою собранную воедино волю выбросом совершенно несфокусированной магической энергии:

– Hexus!

Я уже, кажется, говорил, что технология и чародеи уживаются плохо. Оставьте какой-нибудь сложный механизм в присутствии чародея, и все, что может пойти в механизме наперекосяк, пойдет наперекосяк. И это тогда, когда мы даже не пытаемся наломать дров. Электроника обычно страдает более всего, как компьютеры бедолаги Баттерса, но этот конкретный закон магических сил работает во всем спектре современной техники.

Аквабайки, особенно из последних моделей – машины сложные. В крошечном объеме у них сконцентрирована колоссальная мощность, все системы управляются маленькими компьютерами – и так далее. Крохотные почти непрерывные вспышки в камере гонят воду под бешеным давлением – в общем, с ними много чего может произойти.

У байка Красной Шапки авария стряслась внезапная и катастрофическая. Раздался звук рвущегося металла, вспыхнуло пламя, и руль байка вылетел из его рук. Машина резко ушла носом в воду, сбросив Красную Шапку на полной скорости. Он шел под шестьдесят миль в час, когда мой удар настиг его, и дважды срикошетил от поверхности воды, прежде чем врезаться в волну, создаваемую «Жуком-Плавунцом», и исчезнуть под водой.

Томас тем временем воспользовался другой возможностью. Когда аквабайки стали нас окружать, он крутанул штурвал, резко развернув «Жука» влево. Я услышал крик и хрустящий звук, после которого палуба под моими ногами содрогнулась, когда байк с ходу врезался в нос катера – с тем же результатом, с каким олень сталкивается с летящим по трассе автотягачом с прицепом.

– Hexus! – прокричала Молли, прижавшись к палубе. Прицелилась она хорошо, пусть даже ее чары не обладали той же голой силой, что мои. Байк, по которому Томас промахнулся, внезапно задымил, а рев двигателя превратился в захлебывающийся натужный хрип.

Я развернулся в другую сторону, выпустив заклятие в два аквабайка, шедших вдоль дальнего борта катера. Они были уже на границе дальности моей чародейской «стрельбы», так что мое заклятие не заставило их движки разлететься на части, как сконцентрированное заклятие с близкого расстояния сделало с байком Красной Шапки – но все же один из аквабайков внезапно заглох и стал тормозить, а второй сделал резкий поворот вправо и принялся яростно гонять по кругу.

Томас дал нашему движку полный газ, и «Жук-Плавунец» рванул вперед, оставив искореженную флотилию головорезов-неудачников качаться на волнах кильватерной струи.

Я не расслаблялся до тех пор, пока не обвел контур катера обычным и магическим зрением и не убедился, что никто не повис на фальшборте и никаких сюрпризов не ожидается. Затем, чтобы убедиться на все сто, я перепроверил каюту и трюм, пока не удостоверился, что в хаосе боя никто не проник на борт.

И лишь после этого с чувством облегчения опустился в кресло в каюте. Но лишь на секунду. После чего схватил аптечку и отправился на мостик к Томасу.

Молли, измотанная и обессиленная, растянулась на палубе в лучах утреннего солнца и, судя по всему, спала. И даже похрапывала. Я перешагнул через нее и направился к брату. Увидев меня, он хмыкнул.

– Мы будем в порту минут через пятнадцать, – сказал он. – Похоже, от убийц отделались.

– Ненадолго, – сказал я. – Как твоя рука?

– Вполне, – сказал Томас. – Неплохо. Просто останови кровь.

– Стой спокойно, – сказал я и начал обрабатывать рану. Все оказалось не так уж плохо, как иногда бывает с пулевыми ранениями. Пуля попала сзади в гладкую мышцу в нижней части трицепса и прошла навылет, оставив небольшое отверстие. Скорее всего, это был Красная Шапка – патроны его M4 рассчитаны на пробой бронезащиты, пули в цельнометаллической оболочке, специально разработанные, чтобы оставлять длинные узкие дырки. Я обработал рану дезинфектантом, наложил на оба отверстия сдавливающую повязку и закрепил ее пластырем.

– О’кей, теперь можешь прекратить скулить.

Томас, молчавший все это время, бросил на меня хмурый взгляд.

– Попозже твой гарем сменит повязку, – сказал я. – Насколько ты сегодня занят?

– О-о, – задумчиво протянул он, – даже не знаю. Ты же понимаешь, теперь мне понадобится новая рубашка.