Большая игра - Молли Блум

К моменту нашего отъезда из Лос-Анджелеса общая сумма выигрышей и проигрышей значительно превысила восьмизначную цифру. Никто не спал; все эти люди были кончеными маньяками. Когда мы покинули Вегас, направляясь в частный аэропорт Лос-Анджелеса, триктрак и китайский покер с головокружительными ставками были уже в полном разгаре еще до того, как пилот закрыл двери. Я изо всех сил старалась не заснуть, чтобы не пропустить чей-то выигрыш или проигрыш.

Я наблюдала за ними и не могла не задаваться вопросом, что произойдет, если дела опасно выйдут из-под контроля. Для этих ребят игра была наркотиком, и дозы всегда не хватало. Выигрыши умножались, но никогда не могли покрыть проигрышей. Это создавало непреодолимое желание продолжать. Но они могли себе это позволить, и для удовольствия им ничего другого не было нужно. Они никому не причиняли вреда. Так я сама себя убеждала.

Несмотря на упадок в экономике, противодействие со стороны нью-йоркских конкурентов, таких как Эдди Тинг, и тот факт, что мне пришлось покинуть Лос-Анджелес, чтобы сохранить лицо после того, как я все потеряла, в конечном счете я выиграла, и весьма впечатляюще. Мои игры в Нью-Йорке были крупнее, проходили лучше и приносили больше прибыли, чем те, которые я проводила в Лос-Анджелесе. Но, хотя теперь передо мной открывались совсем другие перспективы, воспоминания о том, через что я прошла, никогда не покидали меня. Я не могла позволить себе останавливаться на достигнутом. Поэтому я постоянно находилась в поисках очередного туза или новых ослов[65]. Юджин стал неотъемлемой частью моих поисков. Я делала его своим партнером и ручалась за него постоянно, чтобы он мог участвовать в тех играх, которые могли привлечь новые контакты. Мое поручительство ценилось на все золота, и, таким образом, он мог прийти на любую игру в городе. Романтическую сторону наших отношений мы по-прежнему держали в тайне. Это было большой удачей, потому что могло негативно отразиться на моей репутации. Мы все реже проводили время вместе – впервые в жизни он получил полную свободу играть везде и на любые деньги, и тогда я поняла, почему его отец вручил Илье, а не ему, мешок с деньгами, чтобы проникнуть в среду покеристов в Нью-Йорке. Юджин был игроман, он мог играть двое суток подряд. Очень быстро он стал крупнейшей «рыбой» в городе. И, к сожалению, когда он оставался в игре слишком долго и проигрывал, он не мог контролировать эмоции, и его начинало заносить. Весь его опыт, так дорого ему стоивший, все его тактические способности улетучивались напрочь, когда он садился за стол. И хотя он находил для меня ценных игроков и собирал важные сведения, он все сильнее залезал в долги. Я почти его не видела.

Мои состоятельные друзья давали мне немало наводок – в частности, один из них свел меня с Гленом Рейнолдсом. Глен был молодым, богатым и легкомысленным. Общий друг связал меня с ним, и мы начали общаться по телефону и по электронной почте. Я пригласила его на игры. Он был явно заинтересован, доказательством чего были вопросы, которые он задавал, но не торопился показываться. У Глена была привычка звонить на следующий день после игры и интересоваться сплетнями и результатами. Я была рада услужить… В общем, я расставляла сети.

В конце концов Глен появился в пятницу в девять часов вечера, когда я проводила пробную игру с маленькими ставками и бай-ином всего в пять тысяч долларов.

В тот вечер все девочки работали. Они выглядели как модели с глянцевых страниц и пили коктейли, поддерживая веселое настроение игроков. Понижая ставки и создавая атмосферу вечеринки, я надеялась создать игру-забаву, которая была бы менее серьезной, чем большая игра.

Юджин привел с собой хорошую «рыбу», а я – своих новичков.

Войдя, Глен бросил на меня внимательный взгляд и с характерным акцентом жителя Лонг-Айленда и с агрессией и горячностью трейдера выдал:

– Какого хрена ты тут занимаешься покером? Ты должна быть босая и беременная и заниматься йогой или шопингом.

Его заявление удивило меня, но еще больше я поразилась своей собственной реакции. Да, его слова уязвляли, но одновременно с обидой внутри меня что-то всколыхнулось.

Впервые за долгое время мужчина говорил со мной как с женщиной.

Он не был особенно красив, но что-то в нем притягивало внимание и цепляло.

Краем глаза я видела, что Юджин внимательно смотрит на нас.

Глен заказал «Ред Булл» с водкой, мгновенно осушил стакан и распорядился, чтобы Тиффани не забывала подносить коктейль.

И дал ей стодолларовую фишку.

Он был ровно тем, что мне было нужно.

В начале вечера игра шла так, как я надеялась, дружелюбно и весело. Но после пары коктейлей Глен пошел вразнос. Вскоре он уже поставил на сто тысяч. Остальные почуяли запах крови, и дружеская атмосфера игры быстро испарилась.

Что-то происходит с людьми, когда они видят возможность сделать деньги. Жадность, сдобренная безрассудством, особенно за покерным столом, порождает момент, когда глаза стекленеют, человечность испаряется и игроки превращаются в кровожадных, голодных хищников.

Впервые я заметила, как это происходит, в Лос-Анджелесе, когда ко мне пришел играть Нед Беркли, избалованный наследник семейного бизнеса. Было совершенно ясно, что Нед толком не знает правил игры. Остальные немедленно это учуяли, у них тут же включился охотничий инстинкт, и к концу игры эта стая голодных волков содрала с Неда вполне себе состояние.

Но стая этим не удовлетворилась. Жадность пьянила их. И они поинтересовались, во что Нед любит играть.

– В блек-джек, – ответил он, не желая разочаровывать своих новых знаменитых друзей.

Неудивительно, что и игрок в блек-джек он был никудышный. Остальные поочередно разыгрывали спектакль. Я видела, как они как можно быстрее сдают карты, кивая друг другу и перешептываясь.

Обуявшая их жадность была настолько очевидной, что мне стало неловко, когда я увидела, что на лице Неда отразилось понимание того, что происходит. Он попытался выйти из игры, но они уговорили его продолжать.

Он потерял серьезные деньги, заплатил, но я знала, что больше он не придет никогда.

Глен подошел ко мне, держа в руке очередной стакан «Ред Булла» с водкой. Он хотел еще сто тысяч.

– Сначала поговорим.

Мы перешли в мою спальню, и он тут же с удобством устроился на моей постели.

– Красивая комната, – заметил он, указывая на окно во всю стену.

– Спасибо. Значит, так. Игроков, которые пришли впервые, я, как правило, прошу иметь с собой деньги. Как тебе известно, я завишу от наличных. Ты в своем уме?

Вообще-то я только слегка беспокоилась. Во-первых, за него поручился мой друг. Во-вторых, его эго выпирало во все стороны, а люди, сидевшие за столом, были ему ровней. И в-третьих, мне шепнули из Вегаса, что в прошлом месяце он выиграл миллион.