Магия обреченных - Варвара Клюева

Она уже навлекла своей откровенностью опасность на Лану и мать. И теперь должна оградить их от беды, убедить владыку, объяснить свой побег – и так исчерпывающе убедить, чтобы ни Кармалу, ни придворному магу не вздумалось искать подтверждения ее словам, допрашивая свидетелей и копаясь в их мыслях. Что, что бы такое придумать?

Алмель все еще перебирала варианты объяснения, когда повозка остановилась, полог фургона откинули и в квадрате слепящего после полутьмы света появились торс и голова спешившегося Урлиха.

– Все, милостивые дамы, приехали! – объявил он без выражения.

Хайна, судорожно всхлипнув, прижалась к подруге. Алмель крепко обняла девочку.

– Не бойся, милая, Хозяйка не даст нас в обиду, – сказала она, сама понимая, как беспомощно звучит ее утешение.

Соф Омри собирался по дороге во дворец заехать домой – смыть с волос краску, переодеться, взять свой экипаж с кучером и грумами. Но потом понял: если он остановится, если даст себе хотя бы минуту на раздумья, все сорвется. Он никогда не решится на последний отчаянный шаг. На прыжок через пропасть, который либо приведет его на трон, либо оборвет его жизнь.

Теперь или никогда – вот как стоит вопрос. Его временные союзники, четыре нищих мага, которых первому советнику удалось завербовать в заговорщики, не одобрят и не поймут его колебаний. Ведь они рискуют не меньше. Для них это тоже прыжок в темноту, в неизвестность, прыжок, который закончится либо взлетом, либо падением в пропасть, и никто из них не знает даже приблизительно, сколь велики шансы на успех. Но сгорны решили рискнуть, и Соф навсегда потеряет их доверие, если в последнюю минуту начнет метаться и праздновать труса. И кто знает, не придет ли им в голову избавиться от ненадежного союзника? Магам это проще простого. Взмахнут каким-нибудь из своих камешков, и все – конец.

Соф Омри вспомнил долгий пристальный взгляд Малиха, заводилы в компании магов-заговорщиков. Нехороший взгляд, тяжелый, как могильная плита. Они впятером сидели на лугу перед Зачарованной рощей, и первый советник только что закончил свою речь.

– Ты отдаешь себе отчет в том, как опасно предприятие, которое ты нам предлагаешь, безумец?

– Господин маг ошибается. Говорю же: я не раз мысленно проклинал лорда Региуса, желал ему смерти и даже воображал, как расправляюсь с ним. Он ничего не почувствовал. Так почему господин маг думает, что Верховный лорд ощутит угрозу, если я перейду от размышлений к делу? Его магические блоки поставлены против помыслов, понимаете? Недоброжелателя скручивает болью, как только у него появляется желание навредить владыке или придворному магу. Я сам перенес множество таких приступов, пока не прочел заклинание над Красным айкасом. А с той поры – ни разу. Если благородные маги согласятся нейтрализовать гвардию и слуг, я раздобуду для них Камень. Практически без всякого риска.

– Глупец! Блоки, о которых ты говоришь, установлены Региусом против бездарей нагорнов. Помимо этих примитивных защит существуют дюжины и дюжины других, оберегающих от воздействия магии. И Верховные лорды, которые считают себя главным объектом зависти других магов, нацепляют на себя все эти щиты скопом. Неужели ты думаешь, что ни один из них не сработает, когда ты подкрадешься к лорду Региусу с оружием? Или ты не понимаешь, что завеса, скрывающая твои мысли и намерения, создана магией?

– Но как же господин маг объяснит, что щиты лорда Региуса до сих пор не предупредили его о моих намерениях? – осторожно спросил Соф Омри.

– Намерения – это одно, а реальная угроза – совершенно другое!

– Погоди, Малих, – вмешался маг по имени Вайтум. – Сдается мне, что все не так однозначно. Ведь, пригласив нас на эту прогулку и поделившись своим замыслом, господин советник в каком-то смысле начал воплощать свое намерение в жизнь. Если бы дело обстояло так, как ты описываешь, айкасы Региуса устроили бы здесь землетрясение. Уж где-где, а на Большой встрече Верховные лорды окружают себя самыми чувствительными защитными экранами против любого магического воздействия! И тем не менее господина советника до сих пор не поглотила земля, не поразила молния. Более того, мои айкасы показывают, что никто из магов не проявляет интереса к нашей беседе. Согласись, это говорит о том, что у нас по крайней мере есть шанс.

– Не соглашусь, – ответил непреклонный Малих. – Я не могу представить, что Красный айкас не защитит своего хозяина от ножа, направленного рукой человека, который получил магическую завесу при помощи этого самого Айкаса.

– А я могу! – вступил в разговор маг, назвавшийся Джинаксом. – Я еще мальчишкой слышал от деда, будто лорд Региус заполучил Красный айкас и Верховное лордство обманом. Вроде бы учитель Региуса, лорд Данкх, сильно занедужив, долго выбирал, кого бы из учеников отправить за травкой, необходимой ему для исцеления. Травка росла высоко в горах, путь туда был труден и очень опасен, и единственным средством, которое могло обеспечить возвращение ученика вместе с травкой, был Красный айкас. Лорду Данкху очень не хотелось расставаться с Камнем, но помирать ему хотелось еще меньше, и в конце концов он выбрал Региуса, самого слабого из учеников. Передать Камень сильному он побоялся – решил, что может и не справиться, если ученик откажется вернуть хозяину бесценное сокровище. А Региус, по мысли мастера, опасности не представлял: если бы он и захотел оставить Камень себе, лорд Данкх живо скрутил бы зарвавшегося школяра в айранов рог. Только Региус оказался гораздо хитрее, чем он думал, и исчез. Не появлялся в Синей башне до тех пор, пока мастер не скончался от недуга. А когда появился, сплел в свое оправдание какую-то историю и объявил себя преемником лорда Данкха на том основании, что учитель собственноручно вручил ему самый могущественный из своих айкасов. Остальные ученики возроптали было, да никому не хватило смелости вступить в противоборство с обладателем Красного айкаса. Так Региус и стал Верховным лордом.

– Занятная байка! – оценил Малих. – Только какое отношение она имеет к обсуждаемому предмету?

– Прямое. Все мы знаем, что самые крупные магические камни обладают собственной волей. Я подозреваю, что Красный айкас не слишком благоволит к лорду Региусу, потому и не реагирует на попытку господина советника составить против него заговор. Возможно, Камень хочет сменить хозяина.

Сгорны еще долго спорили, но наконец согласились, что Красный айкас и возможности, которые он сулит магам, жаждущим перемен, – награда, стоящая риска. Потом все четверо как по команде перевели взгляд на первого советника. Никто не произнес ни слова, но Соф Омри и без того прекрасно понял, что означают эти взгляды. Заговорщики пытались оценить, что представляет собой их неожиданный союзник. Понимая, что успех предприятия во многом зависит от чужака-нагорна, они хотели убедиться, что доверяют свою жизнь не провокатору и не трусу.

Они на него положились, и теперь Соф просто не мог допустить проявления животного страха, который по мере приближения к цели все сильнее и сильнее скручивал его нутро. А он проявится, если Омри позволит себе передышку. Меур с ним, с неподобающим платьем и экипажем! Если дело выгорит, гардероб все равно придется обновить: владыки одеваются роскошнее, чем их советники. А если не выгорит… Есть ли разница, какое на нем будет платье?