Жертва войны - Дмитрий Воронкевич

Вся прелесть заклятия заключалась в том, что преступника подвергали трансформации. Проще говоря, в человека или в представителя другого разумного вида при помощи магии вживляли семена радужного дерева, которое медленно, но верно прорастало через тело. Корни уходили в землю, а ветви поднималась к небу на многие сажни вверх. Казалась бы, пытка мучительная, но с гарантией на смерть, вот только в процессе сего издевательства жертва не умирала. Более того, смерть просто становилась невозможной. Радужное дерево — растение невероятно странное, красивое, великолепное, но главное — магическое. Магическую силу для себя оно брало от земли, и питало ими и свою жертву в том числе.

В итоге, боль изменяющегося тела становилась вечной. Но это было не всё. Жертва становилось с деревом одним целым. Нервные окончания жертвы срастались с жилами растения, и жертва чувствовало всё, что происходило с деревом. Копошащие под корой и корнями паразиты, шастающие по веткам грызуны, долбящие кору птицы — всё это приносило неописуемый спектр эмоций, который был сродни чувствам от тысячи извращённых пыток. И продолжалось это вечно, поскольку радужные деревья не гибли. Жертва попадала в вечную ловушку — постоянно чувствовать боль, не имея возможности умереть. Всё, что оставалось — это смириться, привыкнуть и попытаться найти спасение в забвении.

Роща радужных деревьев была прекрасна и являла собой действительно фантастическое зрелище. Могучие вековые деревья были расписаны яркими красками всех цветов радуги. Эльфы, как светлые, так и тёмные, гордились ими. Однако во внешнем мире никто не знал, что действительно скрывает радужный лес. Более того, не все эльфы были посвящены в тайну создания леса.

Ольфар относился к тем, кто не просто знал о тайне радужных лесов, а принимал непосредственное участие в его создании. Поэтому секретарь совета старейшин любил лично посещать исследовательскую лабораторию, расположенную в восточной радужной роще. Прогуляться по роще — было сродни приёму горячей ванны. Ольфар помимо всего прочего был не обделён талантом в телепатии, поэтому мог легко услышать, о чём думают радужные деревья, вернее, жертвы страшного наказания.

В большинстве случаев те находились в полудремотном забытье. За многие годы боль практически становится нормой и уже почти не мешает жертве дремать. От таких многовековых деревьев тянуло тишиной, спокойствием и безмятежием. От этого прогулка по роще становилась ещё более приятной. Однако, чем ближе Ольфар подходил ко входу в подземную лабораторию, тем отчётливее ощущался совсем другой настрой — боль, страх, ярость, ненависть. Дремавшие деревья бодрствовали. Даже больше — им было до безумия больно.

— Что за чёрт? — Ольфар на секунду приостановился, затем бросился к лаборатории.

У секретаря появилось плохое предчувствие. Чем ближе он подбирался ко входу в исследовательский центр, тем сильнее кричали радужные деревья. И вскоре стало понятно почему. Многие из деревьев были изувечены. На стволах одних были следы когтей, на стволах других — следы мощных ударов, а третьи и вовсе были практически сломаны. Ольфару стало не по себе. Так изувечить толстые стволы магических деревьев могло только очень сильное создание, и, судя по следам на двери лаборатории, выбралось оно именно из подземного бункера.

Эльф медленно и аккуратно, постоянно озираясь по сторонам, спустился по лестнице. Было понятно, что в лаборатории не так давно произошло безумие. В коридоре были видны следы ужасной битвы. Но главное — то тут, то там валялись эльфы. Вернее, всё, что осталось от их тел. Это были охранники. Какие-то тела были просто выпотрошены, какие-то практически съедены, но больше всего было тел, разорванных на куски.

То, что убило эльфов, начало своё буйство в лаборатории, где и проходил эксперимент по созданию баргестра. Это было видно по следам. Войдя в лабораторию, Ольфар обнаружил тела медицинского персонала и раскуроченную огромную колбу, где и находился подопытный. Всё стало на свои места. Тварь вырвалась и напала на исследователей. Затем прорвалась в коридор и столкнулась с охраной, среагировавшей на сигнал тревоги.

Ольфар нервно сглотнул. Тварь явно была сильна, поскольку покрошить в пух и прах каскадный отряд, который состоял из десятка подготовленных бойцов эльфийской боевой когорты, не смогла бы даже дюжина боевых магов Айранга. От этого в глазах секретаря помимо страха загорелся и огонёк меркантильного желания обладать этой мощью.

— Кх, кха… — эльфа от размышлений отвлёк хриплый кашель.

Секретарь быстро пробежался по помещению взглядом, ища источник шума. Звук раздавался позади разрушенной колбы. Медленно и осторожно подойдя к ней, Ольфар увидел израненного Аркона. Руководитель исследовательской лаборатории был весь в крови. На лице был след от когтей, а на груди красовалась глубокая рана. То, что эльф был жив, уже было большим чудом. Было видно, что он пытался себя лечить, но сил на полноценное излечение просто не хватило. Тем не менее, тот был ещё в сознании.

— Аркон, какого чёрта здесь произошло? — Ольфар опустился на колено перед руководителем лаборатории и применил лечебное заклятие.

Тот облегчённо вздохнул.

— Эксперимент провалился… — говорить эльфу ещё было крайне тяжело. — Когда ты ушёл в прошлый раз, я взял ещё подопытных… Я начал перекрёстный эксперимент… Результат был ошеломительный. Однако прогресс возрос в разы, и мы были к этому не готовы. Подопытный стал меняться и трансформироваться в нечто другое, чем было задумано. Это уже не было похоже на баргестра… Новый вид. Он разнёс лабораторию за мгновение… Если нам удастся его схватить и использовать, то это будет…

— Полноценная победа… — закончил за него Ольфар, обдумывая сказанное своим подчинённым. — Куда он направляется?

— Мы промыли ему мозги. Оно выполняет задание.

— Ты хочешь сказать, что оно идёт за Токром?

Аркон утвердительно кивнул. Наступило минутное молчание, которое вновь нарушил Ольфар:

— Ты вёл записи? У тебя есть описание экспериментов?

— Да… Мой дневник. Всё описано там…

Секретарь совета старейшин обдумывал, что стоит предпринять. Заняло это не больше нескольких минут, по истечении которых Ольфар рассеял лечебное заклятие. Аркон непонимающе уставился на него.

— Я знаю, как нам поступить. — начал секретарь. — Эта тварь, вырвавшаяся их лаборатории, сильна и могуча. Если её изловить и исследовать, наверняка можно добиться полного контроля над ней. Более того, можно будет штамповать таких сотнями. Пока есть низшие расы, сложностей с материалами не будет. Проблема лишь в том, что нужно на кого-то повесить неудачу. Ты понимаешь?

Глаза раненого расширились от неожиданного удара клинком в грудь. Хоть эльфы, в том числе и тёмные, и называют бессмертными, это не совсем так. Они действительно могут жить практически вечно, но это не значит, что они не могут умереть. Бездыханные тела дроу, разбросанные по лаборатории, вполне это доказывали. Теперь к их числу относился и Аркон, над которым возвышался Ольфар.

— Прости, но грехи лучше вешать на мёртвых. Не волнуйся, я сделаю всё, чтобы твоя жертва и жертва этих славных эльфов пошла на благо нашему народу.