Свободный охотник - Виктор Степанычев

Запал проклятий скоро закончился, слезы вновь навернулись на глаза Эмили, а ее плечи затряслись. Вот тебе и безжалостный убийца без страха и упрека! Женское начало не скроешь, не вытравишь.

– Успокойся, милая, – ласково произнес Гордеев и поцеловал ее в мокрую от слез щеку. – Это наша жизнь. Поганая, но жизнь. Мы очередной раз выжили, а это главное. И будем жить дальше…

Трое суток они отсиживались в отеле. Точнее – отлеживались.

Станислав, превозмогая боль в плече, периодически спускался в бар и затаривался спиртным, которое затем сливалось в унитаз. Он изображал из себя запойного туриста. Особого актерского мастерства для этого не требовалось: пятьдесят граммов виски в рот для запаха, а шатало Гордеева и без лицедейства, от слабости. Эмили, открыв Стасу дверь номера, громко посылала вслед проклятому алкоголику ругательства. Сама она периодически покидала гостиницу, чтобы пробежаться по магазинам, изображая туристический шопинг, перекусить в кафе, купить для Станислава продуктов…

На четвертый день утром, когда раны затянулись и Гордеев почувствовал себя неплохо, «чета Колриджей» покинула отель. Кроме того, трое суток – достаточный срок, чтобы бдительность правоохранительных органов по розыску «румына»-киллера сошла если не на полный ноль, то к нему приближалась. А если учесть, что находились они не в стране басков, а в другой области Испании, то сейчас Стас и Эмили были в полной безопасности. Какой полицейский станет рыть землю ради поисков негодяя, совершившего преступление в соседней деревне? Тут бы со своими проблемами разобраться!

У подъезда их ждало заказанное такси, чтобы отвезти на железнодорожный вокзал. Повод для отъезда был немудреным, но убедительным. Англичане, которым надоела испанская жара, решили перебраться во Францию. Из Сарагосы прямого поезда до Тулузы не было, и им пришлось взять билеты с пересадкой в Лериде.

На границе с Францией никаких проблем не возникло. Паспорта сэра Генри Колриджа и его супруги, подданных ее величества королевы Великобритании, пестревшие африканскими визами, подозрений у пограничников не вызвали. Ровно через сутки, утром следующего дня, после не слишком утомительного путешествия, Станислав и Эмили заселились в роскошный люкс в четырехзвездочном отеле «Плаза», расположенном в центре Тулузы в старинном здании.

«Эврика» кричать не стоило, хотя бы потому, что еще ничего не было доказано. Догадка пришла на ум Станиславу во время скучного путешествия по железной дороге, когда поезд не торопясь двигался через Пиренеи. То ли горы, монотонно одна за другой выплывающие друг из-за друга, располагающие к размышлениям, натолкнули Гора на данное открытие, то ли оно сидело в нем уже давно и только сейчас вызрело окончательно, понять было трудно.

Гордеев был уверен, точнее – почти уверен, что определил личность одного из руководителей «Синдиката». После разговора с Эмили, в котором она упомянула о том, что именно Горан стоял у истоков создания преступного монстра, раскинувшего щупальца по всему миру, но при этом так и остался на вторых ролях, навело Станислава на мысль, что над ним есть человек, которому их куратор подчинялся ранее и подчиняется сейчас. И этой личностью мог быть лишь один человек, не кто иной, как его бывший командир генерал Младич, находящийся, как и сам Горан, в международном розыске. Косвенным подтверждением данной догадки служил и тот факт, что, будучи подчиненным Младича, Горан являлся начальником его контрразведки, и сейчас он же отвечает за безопасность «Синдиката».

Открытие придало сил и подняло настроение Станислава. Он мысленно смаковал, как преподнесет эту новость генералу Веклемишеву. Последняя встреча в ресторане в Бадалоне не доставила удовлетворения Гордееву. Кроме того, что Вадим Александрович познакомился с его новым лицом и выдал очередную порцию предложений анализировать любую мелочь и беречь себя, ничего нового она не принесла. Стас был уверен, что и генерал остался не слишком довольным их свиданием. Зато теперь ему было что сказать Веклемишеву.

По приезде в Тулузу, после заселения в номер, Гордеев, ссылаясь на утомленность, отказался от предложения Эмили прогуляться по городу. В его мозгу крутился заветный телефонный номер, один из двух, которые ему продиктовал Веклемишев, тот, что проходил по категории срочного.

Станислав выждал двадцать минут после ухода Эмили и спустился в бар. Звонить со своего мобильника он не решался и, по обыкновению, предпочел воспользоваться таксофоном. Заказав бокал красного вина, он уточнил у бармена, где находится телефон, и у него же приобрел телефонную карточку. Разговор, точнее, монолог, наговоренный на автоответчик, был кратким, но емким.

– Прибыл в Тулузу. Нахожусь в отеле «Плаза» в номере двести двенадцать. Один из предполагаемых руководителей организации – генерал, бывший командир моего куратора в Боснии.

Он не назвал ни одного имени, не упомянул «Синдикат», потому что знал, что существует аппаратура – наземная и спутниковая, держащая на контроле коммуникационные линии связи как мобильные, так и проводные. Она как бы дремлет, настроенная лишь на определенные слова, их связку, имена или названия. На деле устройство в пассивном режиме просеивает триллионы звуков и срабатывает лишь тогда, когда в эфире появится запрограммированное слово или словосочетание. Запеленговав источник, аппаратура вновь переходит в режим ожидания.

Стоимость подобного устройства велика. Но, без сомнения, такая организация, как «Синдикат», теоретически могла иметь подобную игрушку. Потому Станислав и подстраховался. Слова «Тулуза», «Плаза», «Босния» вряд ли заинтересуют службу безопасности организации киллеров. Зато названия «Синдикат», имена собственные Горан, Славич, Младич могли находиться на аппаратном контроле. А вот люди, принявшие его безликое сообщение, без труда разберутся, кто такой куратор, а кто его бывший командир в Боснии.

Связной генерала Веклемишева вышел на контакт уже на следующий день. Гордеев был далек от мысли, что Вадим Александрович собственной персоной по первому же зову прилетит на встречу с ним. Так и случилось. Однако замену себе Веклемишев нашел достойную. Девушка в баварском костюме на праздновании Рождества в Ганновере, «спортсменка» из борделя с улицы «красных фонарей», спутница «сноба» в Бадалоне появилась в «Плазе» в обличье российской туристки.

На этот раз Станиславу не удалось отвертеться от прогулки по Тулузе. Собственно, он и не слишком сопротивлялся, так как не ждал, что на него выйдут так скоро. Да и лежание в номере Стасу надоело хуже горькой редьки. Раны его почти не тревожили, захотелось проветриться, заодно и взглянуть на местные достопримечательности.

Они с Эмили спускались по лестнице в холл отеля, когда слух Гордеева уловил родную русскую речь. У стойки стояла крупная в ярком наряде женщина с явным переизбытком макияжа, увешанная золотыми украшениями, и на повышенных тонах переговаривалась с портье. Точнее, говорила она, а француз лишь непонимающе улыбался и вежливо кивал в ответ. Вторая дама, более стройная, но также увешанная драгоценностями и еще более ярко раскрашенная, сидела на кожаном диване у окна и подавала подруге реплики.