Умоляй, ведьма. Часть 2 - Сильвия Лайм

А затем тонкая ткань упала на пол, оставив меня в одной сорочке – почти голой. А душу – голой целиком.

Я вся горела. С ног до головы, от кончиков пальцев до самых потаенных уголков сердца. Мне было ужасно не по себе, но я думала лишь о том, насколько сама хочу того, что происходило сейчас.

В конце концов, чем бы это ни закончилось, я по крайней мере могу попробовать насладиться моментом. И тогда, может быть, потом, когда все исчезнет в тумане времени, инициации, кровавых договоров и королевских клятв, я вспомню этот день – и мне станет чуточку легче.

Как только одежда упала на пол, я снова приблизилась к своему колдуну, прижалась всем телом, одновременно потому, что стеснялась его голодного блуждающего по мне взгляда, и потому, что мне это нравилось.

Дрейгон втянул воздух сквозь плотно сжатые зубы, ища мои губы, как волк во тьме ищет добычу. И когда я вновь поцеловала его, позволяя себе гладить его, сперва несмело, а затем все более и более жадно, в ответ я слышала лишь его хриплое дыхание и шепот, то и дело едва слышно срывающийся с губ:

– Мартелла…

И от этого голоса у меня ноги подкашивались, я едва могла устоять на месте.

Мои ладони скользили по его груди, резко распахивая рубашку до самого низа, касаясь пальцами каждого изгиба его тела.

Затаив дыхание, я спустилась пальцами к его твердому, как камень, животу, очерчивая аккуратные кубики, до которых ужасно хотелось дотронуться губами.

Что за странные желания? Прежде ничего подобного за собой не наблюдала. А сейчас казалось, что я готова буквально зубами вгрызаться в его тело, оставлять отметины, касаться его так, чтобы получить всего целиком. Без остатка. И чтобы он потом помнил об этом…

А потому в какой-то момент, наклонившись, я обхватила губами маленький, твердый, как кусок стекла, сосок. Обвела его языком, удивляясь тому, как эта дразнящая ласка меня саму погружает все глубже и глубже во тьму исступления и голода.

Я едва дышала от того, как сильно скрутилось все где-то под желудком, пульсируя, отдаваясь ударами крови в венах, заставляя сжимать ноги и желать. Желать… Хотеть быть все ближе и ближе, обнимать все плотнее и сильнее, чтобы его тело скользило по моему, а руки… блуждали по мне так, как они умели.

Я в очередной раз обвела языком горошину груди черного колдуна, закрыла глаза и, распахнув губы, опустилась ниже, не разрывая нашей связи, наслаждаясь тем, как ощущается бархат его кожи.

– Мар-р-ртелла, – хрипло выдохнул Дрейгон, заставив меня вздрогнуть всем телом так, словно в меня ударила молния.

Я подняла на него затуманенный взгляд, краем сознания отмечая, как быстро и глубоко он дышит, как поднимается и опускается его широкая грудь, которой я могла любоваться вечно. Как горят его колдовские глаза, полные изумрудной отравы с оттенком полыни.

– Освободи меня, Мартелла, – попросил Дрейгон, но это уже было похоже на мольбу.

Словно я победила.

Но сейчас мне не нужно было отмечать этот факт, потому что я не собиралась останавливать игру. Его голос был еще одним наркотиком для меня, и проще было не слушать, чтобы не сходить с ума. Но Дрейгон продолжал говорить. Продолжал хрипло шептать, вызывая у меня взрыв за взрывом колючих мурашек под ребрами.

Я уже не могла остановиться, из последних сил стараясь не забыть, с какой целью я вообще все это затеяла.

– Мартел-л-ла… – прошептал он, прикрывая глаза, – я хочу дотронуться до тебя… Отпусти меня…

Его голос… Проклятье, его голос!

Знала ли я, как разорвать колдовство? Несомненно, знала. И Дрейгон был в курсе, что лишь заклинатель способен безболезненно снять чары.

Соблазн был велик. Клянусь драконом Рока – соблазн был почти нестерпим. Разрушить путы, уничтожить магию, что оставляла Дрейгона неподвижным, и ощутить наконец на себе ураган цвета антрацитовой тьмы.

Но я не должна была. Не должна…

Я взглянула в ярко горящие зеленые глаза и попыталась улыбнуться. Возможно, вышло болезненно. Но иначе я уже не могла, потому что мне слишком сильно хотелось выполнить его просьбу. Сильнее, чем он мог бы представить.

Но я все же покачала головой. А потом, не разрывая связи наших взглядов, внутренне сгорая от стыда, подняла его руку, прикованную невидимыми чарами к стене, и… положила на свое тело.

– Ты хотел дотронуться, – тихо проговорила я.

Дрейгон замер, скользнув взглядом к собственным пальцам, что касались моей кожи. А я провела его ладонью вниз и в сторону, продолжая отслеживать реакцию. Потому что лишь его хриплое дыхание и чудовищно-яркие радужки удерживали меня от того, чтобы стыдливо отвернуться и закончить этот странный эксперимент.

Обжигающе горячая ладонь под моими руками тем временем продолжала двигаться и в какой-то момент оказалась на груди. И в ту же секунду я почувствовала, как шевельнулись его пальцы, обхватывая, касаясь напряженной вершинки сквозь тонкую ткань сорочки, которая, в общем-то, ничего не скрывала.

– Мартелла, – снова выдохнул он мое имя, когда я закрыла глаза, вновь целуя жадные губы своего колдуна.

Все внутри меня плыло и плавилось, превращалось в жидкий огонь от одной мысли о том, что я собиралась сделать дальше.

Я должна была дойти до конца. Обязана.

А потому я осторожно обхватила его руку, которой было позволено блуждать по моему телу, а затем неторопливо повернулась к колдуну спиной. Прижалась к широкой груди, жар которой отчётливо чувствовался через тонкую ткань моей сорочки, а затем скользнула бедрами по свободным штанам Дрейгона.

Он резко втянул воздух сквозь плотно сжатые зубы и прошептал:

– Ты играешь с огнем, ведьма…

И его хриплый, надломанный голос прошёлся по каждому моему нерву, по каждой чувствительной струне души, вызывая всполохи искр под кожей.

– Нет, Дрейгон, – ответила, кладя его руку вновь себе на грудь и чувствуя, как от смущения мне становится ещё жарче. Ещё горячее. – Я всего лишь получаю то, что мне желанно, не оглядываясь ни на что вокруг. Разве не так обычно поступаешь ты сам?..

Я опустила его руку ниже, позволив погладить мой живот, наслаждаясь пламенем его прикосновения, а затем скользнула ею под сорочку.

– Гореть мне в пламени дракона Рока, если я вообще понимаю, о чем ты говоришь, – выдохнул Дрейгон, и я вдруг почувствовала, как он, будто через силу, склонился к моей шее и уже в следующий миг поцеловал. Его губы впились в самую чувствительную область над ключицей, лаская, прикусывая, дразня… заставляя меня вздрагивать от прошивающего тело восторга и тихо стонать в ответ.

– Ты меня с ума сведешь, Мартелла, – с какой-то затаенной силой, скрытым рычанием проговорил колдун, и его рука на моем обнажённом животе сжалась.

По спине тут же скользнули мурашки колючего, будоражащего кровь страха: я чувствовала, что Дрейгон частично, может быть совсем немного, но преодолел наложенное на него заклятье. Он мог двигаться уже гораздо лучше, чем прежде, хотя все ещё оставался незримо прикован к стене. Однако его губы легко блуждали по моей шее, а свободная рука… вдавливала меня в его собственные твердые, как гранит, бедра.