Колдовской мир: Волшебный пояс. Проклятие Зарстора. Тайны Колдовского мира - Андрэ Нортон

Дважды Брикса останавливалась, решившись повернуть назад или хотя бы уйти с этой зловещей дороги. И оба раза, с сомнением оглядев заросли по сторонам (те становились заметно гуще), отказывалась от мысли сквозь них пробиться.

При последней остановке она услышала звуки, заставившие ее взять на изготовку копье. Не сдавленные голоса или шепот, не хруст ветвей впереди или позади. Она стояла в полном одиночестве среди темно-зеленых стен.

Нет, это не ветер шевелит густую листву, и не…

Девушка обернулась, пытаясь распознать, что́ издает этот звук. Стрекот? Или цоканье – как стук зубов. Что-то подобное она слышала от Уты, когда та следила за птицей вдалеке.

– Ута! – тихо окликнула Брикса, в то же время понимая, что это не кошка. В стрекоте слышались паузы, словно он был разбит на слова неизвестного, непостижимого языка.

Сзади? Нет, напряженно вслушиваясь, она уверилась, что звук исходит не из туннеля, перекрытого сходившимися над головой ветками. Он… она опустила взгляд, ощутив разрастающийся внутри холодный ужас, – он шел из-под земли!

Все инстинкты толкали ее рвануться вперед, бежать. Но… что, если этого от нее и хотят? И девушка, с трудом сдерживаясь, осталась на месте, прислушалась, склонив голову к плечу. И тогда она увидела: впереди, еле заметное в сумерках теней, что-то шевельнулось! Толстый слой листьев, сложившихся в перегной под ногами, проседал. Сама земля – да, она ощутила перемену. В ужасе ей привиделось, как тропа проваливается, срывается в пропасть, унося ее с собой. А там, в невидимом провале ее ждал…

Больше она не посмела медлить. Брикса со страхом вглядывалась в сгнившие осклизлые листья, пачкавшие ее босые ноги. А вдруг под ними затаилось нечто, что только ее и ждет?

Девушка побежала. Стены ли поднимались, или тропа уходила глубже, но проход стал свободнее. Ей уже не приходилось ломиться сквозь заросли. Напрягая зрение, она разглядела следы на сырой земле. Те двое – или кто-то из них – все еще шли впереди. Теперь ей ничего так не хотелось, как оказаться рядом с себе подобными.

Расплывчатые пятна теней внушали ужас и отвращение. Вонь растертых листьев и потревоженного шагами перегноя доводили до тошноты. Брикса торопилась вперед, замечая, как равномерно поднимается тропинка под ногами – словно нацелилась перевалить через протянувшийся впереди хребет. Дважды становилось так круто, что Брикса оскальзывалась. Судя по следам, и идущие впереди кое-где падали или ползли на четвереньках.

Чуть дальше она наткнулась на путаницу переломанных ветвей и смятых листьев. Несколько стебельков еще дрожали. Пробравшись дальше, она вышла на открытое место под низким небом. Впрочем, даже такая малость света немного приободрила ее. Впереди обрывался в пустоту уступ. В три стороны с него некуда было деться, и Бриксе подумалось, уж не сорвались ли Марбон с мальчишкой с этой полки. Брикса побаивалась высоты и (раз ее слабости не было свидетелей) проползла вдоль левого края уступа на четвереньках, но даже так ей было страшновато заглянуть за край.

Увиденное ошеломило ее. Здесь несомненно ощущалась рука человека – или другого разумного существа, менявшего природу согласно своим целям. Вниз, лепясь к отвесной стене, уходила лестница. Заветренная, поросшая лишайником, она круто спускалась в узкую лощину. И на скалах обрыва по сторонам ступеней виднелись впадины и выступы резьбы – тоже выветренной и заросшей лишайниками.

Сумерки быстро сгущались. В скудном свете линии и щербины резьбы складывались в оскаленные рожи, такие жуткие, что Брикса поспешила отвести глаза. Внизу стукнул обвалившийся камень, она уловила движение. Землю скрывала странная дымка – как будто дно долины лежало в огромной дали, много глубже высоты хребта, с которого они спускались.

И тени там лежали очень густые. Но все же не настолько, чтобы скрыть двух людей на каменном пригорке. Как раз когда Брикса остановила на них взгляд, большой вырвался из рук меньшего. Отмахнувшись от удерживавшего его спутника, высокий, шагая ровной походкой бывалого путешественника, продолжил путь на запад.

Твердо решившись догнать их, Брикса поднялась, подавила чувство, что вот-вот сорвется с высоты, и начала спуск по лестнице. От пустоты справа кружилась голова, и она одной рукой хваталась за выступы резьбы. Девушка заставила себя смотреть только на шаг перед собой.

Спешить она не решилась, и к тому времени, как спустилась в ущелье, те двое снова ушли далеко вперед. В новой лощине, как ни странно, ничего не росло, и она различала колеблющиеся очертания двух фигур.

Брикса протерла глаза, решив, что это они отказываются видеть вдаль. На мгновение путь перед ней показался ясным, но стоило ей опустить взгляд под ноги или на выступающие из земли камни (их здесь было множество), все снова туманилось.

Но хотя бы воздух очистился и легкие не забивало зловоние, наполнявшее лощину наверху. Земля стала твердой, камешки и галька больно впивались даже в ее загрубевшие подошвы. Бриксе в конце концов пришлось замедлить шаг, чтобы совсем не сбить ноги. Она с сожалением вспомнила о сандалиях, оставшихся в брошенном в долине мешке. Несколько раз она готова была окликнуть идущих впереди, попросить, чтобы ее подождали. Впрочем, темнота сгущалась быстро, и вскоре они так или иначе должны были остановиться.

Уту девушка потеряла из виду, когда та нырнула в проход из замка, и теперь гадала, добралась ли кошка до гребня холма. Ей почему-то было важно, что Ута с ними заодно. И Брикса поймала себя на тревожной мысли: как бы кошка не отбилась от людей.

С наступлением темноты девушка стала держаться все настороженней. То, что скрывалось под тропой наверху, может, и не пробралось за ней сюда, но ей и сейчас чудилось, что она не одна, что кто-то за ней подглядывает, и это чувство становилось тем сильнее, чем дальше она ковыляла по тропе.

Остановиться было не в ее силах. Ей нужны были люди рядом – кто угодно, лишь бы разогнали это чувство, будто она целиком отдана на милость неведомого. Временами она приостанавливалась, вслушивалась – и убеждалась, что в этой долине вовсе не слышно тех бодрящих шорохов, что наполняли ее ночи под открытым небом. Ни стрекота, ни гудения насекомых, ни птичьих криков – полная тишина, так что дыхание громко шумело в ушах, а когда копье ненароком скребло по камню, звук казался громче боевого рога.

Там были… Брикса изо всех сил старалась сдержать разыгравшееся воображение. Неправда, что она идет сквозь толпу невидимок! Никого здесь нет, кроме нее. Дрожа, и не только от ночного холода, Брикса прислонилась к достававшему ей до плеча валуну.

Пальцы нащупали впадины, выступ… Она повернулась, всмотрелась. Лицо!..

Какое колдовство сделало видимым в ночной темноте грубую резьбу по камню, она даже гадать не пыталась. Но ее прикосновение словно разбудило в бездушном камне искру жизни.

Лицо? Нет, в чертах этой маски не было ничего человеческого. Огромные круглые глаза, и в каждом горит искорка – словно сквозь булавочный прокол пробивается зеленоватый свет. Там, где у человека располагались бы рот и нос, художник с дьявольским правдоподобием изобразил приоткрытую пасть с торчащими кончиками острых клыков.