Адам ищет Еву, или Сезон дикой охоты - Наталья Андреева

– Из полиции?! – Она неуверенно повертела документ в руках, но так в него и не заглянула. Вернула обратно.

– Видите ли, поступила жалоба, что дачи грабят, – пояснил Лиховских. – Мы проверяем всех подозрительных людей. То есть посторонних.

– Вы хотите сказать, что женщина, которая с ним приезжала… Нет, не может быть! Такая молодая, хорошо одетая дама! То есть их было две. Но обе очень интересные. Одна блондинка, другая брюнетка.

– Что, они обе сюда приезжали? Одновременно?

– Нет, зачем же! Сначала у него, кажется, был роман с блондинкой. А потом пару раз приехала брюнетка на голубой иномарке. Ой! Один раз на иномарке приехала и блондинка! Да-да! На той же голубой!

– У Алисы была доверенность, – сказал Антон. – Регина разрешала ей ездить на своей машине.

– Выходит, они и любовника делили, и машину, – усмехнулся Лиховских.

– Может, с одной у него были романтические отношения, а с другой только деловые? – пожал плечами Антон. Странно, но то, что хирург мог быть любовником Алисы, его не задело.

– Он сейчас на даче, Андрей Ильич? – спросил Лиховских.

– Да, вчера приехал. В пятницу. На такси. Но что-то я не вижу его машины. Той самой, что он оставил женщине. Она обычно стояла у ворот. Должно быть, загнали на участок или в магазин поехали. Вообще-то тут недалеко, всего пара километров, но крутые у нас всегда ездят в магазин на машинах.

– А он что, крутой?

– Ну, не как мы, преподаватели вуза. Хотя у нашего ректора дача сами видите какая! – И она кивнула на тот самый особняк под синей черепицей.

– Значит, это дача ректора, – пробормотал Лиховских. – А я уж думал…

– Ректора, ректора! А кого же еще! Хотя последнее время у нас тут некоторые решили продать свои участки. Цену дают хорошую, ведь от Москвы близко! Если на машине, вообще красота! Вот и Андрей Ильич…

– Да-да. Спасибо вам большое.

– Если надо будет дать письменные показания, то я…

– Спасибо, мы учтем.

– В самом деле! Что за безобразие! Лазить по чужим дачам! Так неспокойно на душе зимой!

– Да мы поняли.

– Я и соседей сейчас к вам пришлю.

– Спасибо, не надо.

– Тогда я…

– Гражданка, мы торопимся. Нам еще на соседние дачи заехать надо. Всего хорошего. Антон, заводи мотор! От винта!

Женщина посмотрела на обоих с нескрываемым удивлением. Полиция? А так на бандитов похожи! И машина иномарка!

– Куда? – спросил Антон.

– Куда угодно, только от нее подальше. Заехай за те кустики и притормози.

– Надо говорить заедь или заезжий.

– Откуда ты такой грамотный?

– Регина была филологом по образованию. – Он в который уже раз поймал себя на мысли, что про жену сказал «была».

– Теперь эта тетка на всю деревню разнесет, что приехала полиция. Сорока! И никуда не спрячешься!

– Зачем ты ей соврал про какое-то ограбление?

– А что я ей должен был сказать? Про пластическую операцию и про то, что наш милый Андрей Ильич лазером уничтожает отпечатки пальцев? Про то, что эта женщина в бинтах убийца, которая скрывается от правосудия, и для того чтобы ее никогда не нашли, поменяла свою внешность? Тогда бы эта сорока не по соседям побежала, а в психушку звонить! Здесь тихо-мирно живут самые обычные люди, и им надо говорить о самых обыденных вещах.

– Таких, например, как ограбление дачи…

– Тихо! Давай понаблюдаем! Отсюда хорошо видно!

Антон пристроил «БМВ» за кустами, на краю дачного поселка. Хорошо, что домик Андрея Ильича прятался у самого леса. Видимо, хирург не любил быть на виду. Лиховских достал театральный бинокль. Старый, давно пожелтевший от времени. Антон удивленно поднял брови:

– Это что за раритет?

– Маман одолжила. Она у меня в молодости была заядлая театралка.

– Вас что, в полиции инвентарем не обеспечивают?

– Средствов нет. То есть средств. Так правильно?

– Именно. Дай-ка сюда бинокль!

Антон покрутил штучку посередине, пытаясь максимально приблизить к себе крыльцо небольшого аккуратного домика. Типовая постройка из бруса: две комнаты и кухня на первом этаже, спальня на втором, спереди крылечко, сбоку веранда. С двух сторон к домику примыкают соседские участки, и по забору посажен обильно цветущий белым густой кустарник. Несколько голубых елей создают дополнительную тень, в центре участка разбит цветник. На первый взгляд никаких признаков жизни в домике нет. Тихо.

– Дай! – дернул бинокль Лиховских.

И тоже стал внимательно разглядывать участок.

– Имеем мы право на незаконное вторжение? – спросил он и тут же сам ответил: – Не имеем! Поэтому сидим и смотрим. Вымерли они там, что ли?

– Может, спят?

– В час дня?! Если только любовью всю ночь занимались, – глубокомысленно заметил Юрий Иванович. Потом покосился на Антона и добавил: – Извини.

– Ничего. Все равно это уже не Регина. И не Алиса.

– А кто тогда?

– Женщина. С новым лицом и, возможно, без папиллярных линий. Дай-ка бинокль!

Прошло минут двадцать. Потом послышались голоса. Антон, у которого на этот раз был бинокль, отнял его от глаз и обернулся. К ним шла группа пестро одетых дачников: несколько взволнованных женщин и не менее взволнованный крупный мужчина, которого явно выдвигали вперед.

– Вон они! – кивнула знакомая уже дама на «БМВ».

Группа местных подошла к машине. Крупный мужчина неуверенно кашлянул, потом постучал пальцем в стекло:

– Извините. Можно еще разок ваше удостоверение?

Лиховских нажал на кнопку стеклоподъемника:

– Пожалуйста!

Мужчина изучал удостоверение долго и внимательно. Антон в это время по-прежнему наблюдал за крыльцом в бинокль. Наконец глава делегации местных жителей обернулся к дамам, успокоенно сказал:

– Все в порядке. Граждане действительно из полиции.

– Тогда пусть проведут собрание! Поставят нас в известность!

– Дачи грабят, а мы ничего не знаем!

– Какие дачи? Тут на прошлой неделе новенькие «Жигули» в соседнем поселке увели! «Десятку»!

– А заодно пусть прикажут прекратить эти фейерверки!

– Какие еще фейерверки? – кисло спросил Лиховских.

– А такие! – Одна дама, одетая в балахон песочного цвета, возмущенно заявила: – Наши соседи имеют отвратительную привычку! Каждую пятницу, закусив шашлыком из свинины и выпив водки… Да-да, из свинины! У нас на участке пахнет! Так вот, после этого они начинают пускать фейерверки! А на дворе глубокая ночь! И некоторые, между прочим, спят! Прошу принять меры!