Валюта смерти - Юлия Андреева

Через пару минут перед Аней возник поднос, который Оля закрепила прямо на бортиках ванны, на подносе возвышался стакан со свежевыжатым апельсиновым соком и тарелка с зелено-желтым виноградом. Еще через минуту Ане принесли телефон.

Как выяснилось, Михаил Евграфович действительно отыскал в Интернете объявление о предстоящем капитальном ремонте нескольких пятиэтажек в их районе, Оля тут же записала новый адрес Аниного дома.

После Михаил Евграфович заверил Аню, что сделает для нее все возможное и невозможное, и она попросила завтра с утра наведаться в дом ребенка, где раньше находился Казик, и вообще, заняться розыском парнишки.

Странно начавшийся день заканчивался на удивление приятно.

Чуть позже, нежась на шелковых простынях, Аня вспоминала, как они куролесили прошлую ночь с Димкой, потирая свой, уже порядком выросший, живот.

Не зная, чем еще можно заняться, Аня вдруг спохватилась, что в сумке у нее лежит Яшин рассказ, и, устроившись в мягких подушках, взяла в руки текст, который, ни с того ни с сего расплылся у нее перед глазами. Так что Аня только и успела прочитать строчку в середине страницы, странным образом вдруг засветившуюся перед ее глазами, словно заключенная в рассказ энергия пыталась любым путем выбраться наружу, достигнув ее замутненного сознания.

«Аня и Димка уже неделю отдыхали в… и где только не побывали за это время», – прочла она, заливаясь слезами. И тут же строчки выгнулись, расширились, точно пытаясь вырваться на волю. Аня вытерла слезы рукавом халата, и тут же строчка изменилась точно сама собой: «Ксюша и Сергей уже неделю отдыхали в Египте и где только не побывали за это время».

Аня несколько раз прочитала строчку, но она больше не изменялась, не светилась знакомыми именами, и вся магия с листов, казалось, удалилась, шикнув напоследок.

«Вечно мне все кажется», – попыталась успокоиться Аня и погрузилась в чтение.

Лишился я тела

Вот и порхаю без дела.

А.Смир

Не такие уж и длинные, если разобраться, египетские ночи. Не такие длинные, если проводить их в одной постели с любимым человеком. Не такие длинные, если ездить по экскурсиям. Монастырь Святой Екатерины[5]с неопалимой купиной и горой Моисея, Каир, Гиза с пирамидами и сфинксами, дворец «Тысячи и одной ночи»… Много чудесного в Египте, много замечательного. Из Шарм эль Шейха на автобусе шесть часов до Каира, а до Луксора и того больше. Часа три до Екатерины и часов девять до Иерусалима, что в соседнем Израиле.

Ночью садишься в автобус и летишь куда-то сквозь пустыню, мимо полицейских автоматчиков, мимо гор и стоянок бедуинов. День, ночь, сутки прочь. Не такие уж и длинные ночи в Египте.

Не такие уж они и темные. В смысле – темные конечно, в горах, поди, ногу сломишь, зато в самом красивом райончике Шарма Нама-бей столько света, что и ночью светло, точно днем. Не такие уж и темные египетские ночи.

Ксюша и Сергей уже неделю отдыхали в Египте и где только не побывали за это время. И на квадрациклах катались, и с аквалангом ныряли – кораллы фотографировали, и на пирамиды в Гизу прокатиться успели, а вот теперь собрались рассвет на берегу встречать. Романтическая, можно сказать прогулка, такую с чужими людьми не делят. Поэтому и ехать на этот раз решили на джипе. Ксюха, Сережа и водила с менеджером. Последний, правда, ни пришей звезде рукав, но так уж положено. Впрочем, Мухаммед и сам не дураком родился, сразу же уточнил, что его дело проследить, как там на берегу ребята устроятся, заплатит в кассу пляжа и пойдет спать в машину.

На том и столковались. Вечером, в ожидании джипа с Мухаммедом, Ксенья и Сергей гуляли на Нама Бей,[6]любуясь очаровательными ресторанчиками и стараясь даже не смотреть в сторону приставучих торговцев.

– Эй, красивая. Ай-яй-яй, почему такая красивая? – подскакивал к Ксюше курчавый коротышка.

– Русский араб дружба. Заходи в мой магазин, для русских большая скидка. – цеплялся за рукав Сережиной куртки похожий на Портоса толстопуз в красной феске.

– Мир, дружба, всем скидки – русским холодная водка, – завлекал тощий, как персонаж с плаката о вреде курения, старикашка.

– Рука гадаю. Бесплатно. – загородил дорогу высокий юноша с длинными волосами и перевернутой козырьком назад бейсболке.

Сергей хотел уже отодвинуть назойливого хироманта, когда Ксюша вдруг с неожиданной готовностью приняла его предложение.

– Бесплатно же, – смеясь, объяснила она Сергею. – Вернемся в Питер, буду всем рассказывать, что мне гадал египтянин.

– У тебя есть любовь, – начал юноша, устроившись напротив Ксюши на пластмассовом невысоком табурете.

– Ну, это и так понятно, – она покосилась на рассматривающего кальяны Сергея.

– Нет, ты слушай. У тебя уже было две любви. Твое сердце разбивали два раза. Но эта любовь у тебя на всю оставшуюся жизнь.

– Хорошо бы.

– Я вижу, – египтянин нахмурился, – я вижу, что из-за своей любви ты два раза попытаешься погубить своего молодого человека. – Его зрачки расширились, рука, держащая Ксюшину ладонь, сделалась влажной.

– Как это погубить? – возмутилась Ксения. – Что ты говоришь такое?!

– Первый раз это случится уже очень скоро, если не случилось. Неверно избранный путь, место и время. Я говорю то, что вижу.

– Мы сегодня едем на экскурсию. Может, отказаться?

– Откажись, – хиромант пожал плечами. – Я не вижу с такой точностью.

Всю дорогу до гостиницы Ксения была мрачнее тучи, все думала, как это она может погубить Сергея, когда она даже подумать плохо о нем не может.

Попыталась отговорить его от поездки, но он только посмеялся над словами хироманта.

Ночная дорога ничем не освещалась, маленький юркий джип несся по ней под 140, в окошко дул теплый, приятный ветер. Они сидели рядом с водителем, где обзор получше. Ксения смотрела на пролетающие мимо них низкие кустики, и настроение ее само собой менялось к лучшему.

Ксения повернулась к Сергею, и они поцеловались. Неожиданно их ослепил встречный свет. Заскрипели тормоза, машину крутануло на месте. Ксюшу сначала швырнуло на лобовое стекло, потом новый удар выбросил ее из машины, так что девушка перевернулась несколько раз на асфальте, на некоторое время утратив способность дышать.