Турнир - Денис Юрин

– Спокойней, Мульфир, спокойней! Я тебе зла не желаю и на все вопросы отвечу… ну, почти на все, – уточнил моррон после недолгого раздумья. – Пойдем с конца! Хоть выгляжу я и молодо, но на самом деле тебя намного старше. Давай этот забавный парадокс в сторонке оставим, поскольку он просьбы моей совершенно не касается, да и, как ты наверняка за жизнь свою уразумел, кто в тайнах чужих сведущ, тому живется неспокойно! Имя мое Грабл, можно сказать, я филаниец, поскольку в Альмире уже лет сорок с гаком живу, хотя был урожден и вырос совсем в ином месте. С родовым именем вопрос куда более сложен… Разные люди в разные времена и в разных королевствах меня по-разному величали! Могу перечислить с десяток имен, которыми я когда-то назывался, но слух твой утомлять не хочу, поэтому назову лишь одно – настоящее, под которым рожден был.

– Неужто Зингершульцо?! – рассмеялся кузнец, не скрывая недоверия и сарказма.

– Отнюдь, – покачал головою Грабл. – Еще мой прапрадед имя родовое до «Зингер» сократил. В мире людей мало места для гномов, а длинные имена махаканцев всегда раздражали слух серого человеческого большинства, неспособного запомнить слово, в котором более семи букв! Так что моего предка в каком-то смысле можно считать жалким приспособленцем и низким предателем гномьих традиций… – усмехнулся моррон, – однако лично я чту в нем мудреца! Зингеру куда проще живется, чем Зингершульцо, тем более в Геркании и Филании, где много созвучных имен.

– Ладно, Зингер так Зингер. Любым именем называйся, только Ордиби не смей! – предостерег кузнец, не то чтобы удовлетворенный ответами, а просто теперь, на уже немного остывшую голову считавший, что задал гостю слишком много абсолютно не относящихся к делу вопросов. – Не скрою, задел ты меня за живое! И слитки получить хочу, и листочек тот читнуть не прочь. Но что ты взамен от меня хочешь? Стар я уже, не верю в подарки судьбы! Раз высока награда, велика и опасность!

– Вот в этом ты прав, – кивнул Грабл, подойдя к кузнецу ближе и понизив голос до вкрадчивого шепота: – Мне от тя три вещи надобны! Оружие, самое лучшее, что у тя щас есть; доспехи, самые надежные, что в Гендвике найдутся; и с полдюжины крепких парней мне в подручные на парочку деньков. Таких подбери, чтоб сильны были, выносливы, в ратном деле сурьезно разбирались, а главное, чтоб не вздумали моим приказам перечить да глупые вопросы не к месту задавать!

– Убийство, чую, замыслил! – прищурив глаза, так же тихо прошептал Мульфир. – Да не просто убийство, а проводы на Небеса, видать, очень знатного и могущественного человечка, раз умелые да верные подручные понадобились. Неужто старичка графа нашего упокоить задумал?

– Нет, не его, – успокоил Грабл, – супротив славного графа Дюара ничего не имею! Но рыцарскую кровь чуток пролить потребность возникла, отпираться не стану! Да ты не боись, для вельмож все мужики на одно дицо! К тому же если даже что не так пойдет, то на лесорубов никто не подумает, а разбойничьего отребья полно по лесу шатается…

– Так чего ж ты ко мне заявился, а не к Кривому за отрядом пошел?! С грабителями куда проще сговориться-то!

– Проще-то оно проще… – протяжно шмыгнув носом, а затем не постеснявшись вытереть его рукавом, Грабл панибратски уселся на кровать рядышком с кузнецом, – да только вояки из них, как из козьего кругляша гвоздь! Не выстоять им в бою с рыцарями да с воинами ихними. К тому ж разбойнички – люд ненадежный, в любой миг то ли разбегутся, то ли в спину ударят, а мне такие сурпризы задаром не нужны! Ну как, Мульфир, подсобишь родственничку али нет?

– Значитца, так поступим, – выдохнул Ордиби после недолгого раздумья. – Щас ко мне в кузню пойдем да в подвальчик опосля заглянем. Оружие доброе сам выберешь, а вот с бронею тяжко. Мало чего осталось со старых времен, да и росточком ты мал, но под стать твою низкую кой-чо подладить смогу… За железяки я с тя ничего не возьму, кроме того, что уже получил, – кивнул Мульфир на дорогой его сердцу слиток, который до сих пор бережно держал в руках. – Что же касаемо до народца в подмогу, тут обмозговать надоть, сразу ответа не жди! До ворот я тебя сам доведу, так что ребята не тронут. Потом на север через чащу ступай. Как выйдешь из леса, увидишь озеро, вот возле него подмогу и жди. Но если до полудня никто не придет, значится, не по нраву твое предложеньице пришлось… в одиночку выкручиваться будешь. В Гендвик возвращаться не советую! Коль один раз подфартило, то не след…

– Знаю, и на том спасибо, – перебил кузнеца Грабл, вставая с кровати. – Одевайся, да в кузню пошли! До полудня времечка мало осталось, а мне еще выспаться надоть. Большие дела сурьезного отдыха требуют.

Есть люди, которые никогда не обманывают, и Мартин Гентар, бесспорно, из их числа. Однако порой обстоятельства складываются так неудачно, что ожидать выполнения обещания приходится слишком долго. Ни через час, ни через два, ни через три Дарк так и не получил рыцарских доспехов, без которых его усилия на заднем дворе хоть и казались достойным воина времяпрепровождением, но полноценной подготовкой к турниру назвать было нельзя.

Двор мелингдормского убежища морронов был идеальным местом для проведения воинских тренировок и скорее уж походил на задворки казармы, нежели на местность вокруг городского жилища. Высокий, почти в два человеческих роста забор служил надежной защитой от глаз любопытных соседей, а более безопасного места для хранения оружия, щитов и прочего необходимого для тренировок инвентаря, чем примыкавший одной стеною к конюшне, а другой к псарне сарай, трудно придумать. Животные – лучшие стражи, их нельзя подкупить, да и обмануть почти невозможно. Редкий вор может похвастаться, что обчистил дом, охраняемый сворой громадных лохматых собак, каждая из которых раза в полтора крупнее волка и смотрит на любого чужака как на добавку к рациону. Еще ни одному оборотню не удалось незаметно прокрасться мимо конюшни с полудюжиной лошадок да жеребцов.

Когда Аламез вышел из дома, то застал последние приготовления, благодаря которым двор окончательно превратился в тренировочную площадку. Двое слуг уже утрамбовывали ногами землю под только что вкопанными манекенами, еще один держал под уздцы оседланного гнедого коня, а Октар вместе с мальчуганом лет десяти раскладывал на столе богатый арсенал затупленного, турнирного оружия.

Пока не имея возможности приучить свое тело к тяжести стальных пластин, а глаза к узости обзора сквозь прорези забрала турнирного шлема, Аламез решил не тратить времени даром и поупражняться в бою с мечом, вспомнить изощренные комбинации нападения, многие из которых он, к сожалению, подзабыл. Когда годами приходится сражаться с неумелыми, владеющими лишь азами ратного дела противниками, многое уходит; а то, что остается, хоть и оттачивается до автоматизма, но бесполезно в схватке с сильными бойцами. Дарк не обольщался; те, с кем ему вскоре предстояло скрестить тупые турнирные мечи, годы проводили в тренировках; владели мечом, копьем да щитом, как полноценным продолжением рук; а тяжелые стальные доспехи носили так же легко, как собственную кожу. В бою против мелингдормских рыцарей у подзабывшего былые навыки моррона практически не было шансов, но заклейменная святыми отцами грехом гордыня и неистребимый воинский дух не позволяли Аламезу опустить руки. Он хотел сделать все для победы; выложиться, лупцуя оружием манекен, до полного изнеможения, чтобы потом, когда легкомысленная затея некроманта с треском, а точнее, под свист наблюдавшей за этим смехотворным позорищем толпы провалится, ему не пришлось бы себя ни в чем упрекнуть. В отличие от Мартина, имевшего очень подробные сведения о герканских обычаях и законах, но весьма расплывчатое представление о турнирах и поединках, Дарк не рассчитывал на победу даже над одним рыцарем, но проиграть ему хотелось достойно.