Узурпатор - Энгус Уэллс

Носилки нашлись скоро и на удивление неплохие. Хаттим уселся на подушки и задернул занавески. Носильщики подхватили паланкин и побежали по широкой улице, ведущей из гавани к Белому Дворцу. По мере того, как они поднимались по склону, сомнения снова ожили. Сейчас он со своей свитой прибудет во дворец. А если поблизости окажется кто-нибудь из Сестер — и почувствует чары, наведенные на его спутников? Или какую-нибудь метку, которую слуга Эшера оставил в знак заключенного соглашения… Нет. Он слишком далеко зашел, отступать поздно. К тому же навлечь на себя гнев Тоза… Это было куда страшнее, чем разоблачение.

Южанин почувствовал себя немного спокойнее, когда, чуть раздвинув занавески, увидел внешнюю стену Белого Дворца. Пламя факелов блеснуло на кирасе стражника, потом в отверстие скользнул блик: гвардеец опустил алебарду в знак того, что прибывшим отказывают в праве войти.

Мейас Селеруна протолкался вперед.

— Хаттим Сетийян, правитель Усть-Галича!

Алебарды поднялись, гвардейцы отдали честь. Хаттим вздохнул с облегчением и откинулся на подушки. Вот и хорошо. Пусть идет впереди и объясняется с гвардейцами.

В центральном дворе Белого Дворца галичан встретил капитан королевской стражи, вооруженный и в полных доспехах. Его вид показался Хаттиму угрожающим. Рядом стояли несколько воинов. Все они с каменными лицами наблюдали, как галичане выбираются из паланкинов.

— Правитель Хаттим? — сухо проговорил капитан. — Тебя не ожидали. Король уже в постели… иначе он, без сомнения, встретил бы вас подобающим образом.

— Был попутный ветер, — отозвался Хаттим, стараясь изобразить слабость. — Правда, речная болезнь… Я бы не хотел беспокоить короля, мы немедленно удалимся в мои покои.

— Как пожелаешь, правитель.

Капитан обернулся и приказал кому-то позвать дворецкого.

Выходя из носилок, Хаттим огляделся. Какая удача, что здесь не оказалось Сестер!

В этот момент примчался дворецкий. Он чуть не налетел на носилки и только тогда догадался, что подобает держаться более степенно, перевел дух и рассыпался в извинениях. Хаттим махнул рукой и был готов повторить свои объяснения.

— Мой господин устал, — важно объявил Селеруна. — Его покои готовы? Проследи, чтобы там развели огонь, принесли ужин и вино. И чтобы его никто не беспокоил.

Дворецкий наградил толстяка свирепым взглядом и отвесил поклон Хаттиму.

— Твои покои готовы, правитель… как всегда. Огонь разведут через пару мгновений… и я распоряжусь об остальном. Прошу, следуй за мной.

Хаттим вышел из носилок и зашагал по знакомым коридорам. В его покоях еще суетились слуги, но вскоре галичанин оказался один возле горящего очага. Из прихожей, где был накрыт столик, долетал аппетитный запах. Хаттим огляделся. Такие палаты могли украшать какую-нибудь из его резиденций: король приказал обставить покои правителей так, как принято у них на родине. Богатые гобелены контрастировали с каменной кладкой, на полу лежали роскошные ковры, над очагом и над дверцами платяного шкафа красовался герб Усть-Галича — восходящее золотое солнце. Еще немного — и этот герб будет повсюду в Белом Дворце… А сам Хаттим переберется этажом выше — туда, где обитает Дарр. Сейчас он, без сомнения, спит, как младенец… и ни о чем не подозревает. Будущий король фыркнул, наполнил кубок сладким галичским вином и мысленно произнес тост за успех. Окна покоя выходили в один из дворцовых садов. Ночь превратила стекла в темное зеркало, и Хаттим увидел свое отражение. На миг правителю показалось, что его золотоволосую голову венчает корона Андурела. Пожалуй, она ему к лицу.

Балконная дверь распахнулась. Хаттим выругался: на его зеленой с золотом рубахе расплылось винное пятно.

— Я тебя напугал?

В голосе Тоза звучала насмешка, но Хаттим не обратил на это внимания. Он во все глаза смотрел на колдуна. Галичанин понемногу начинал привыкать к проявлениям его сверхъестественных способностей, но эти перемены облика… Похоже, Тоз еще не завершил перевоплощения. Холодный ночной ветер тщетно пытался развеять отвратительную вонь, которая обычно сопровождала колдовство Посланца. Силуэт Тоза, казалось, трепетал. Впрочем, колдун уже успел набросить плащ, отороченный мехом. Но Хаттиму показалось, что за спиной у Посланца шевелятся полусложенные крылья, а шея вытянута и изогнута, как у птицы. Сейчас треугольный лик колдуна особенно сильно напоминал череп, на котором не полностью истлела плоть. Отблески пламени придавали землистой коже красноватый оттенок, но бесцветная грива, падающая на плечи, по-прежнему казалась подсвеченной белым лунным сиянием, а глаза горели, точно за ними полыхал кузнечный горн. Лишь позже Хаттим понял, что колдун действительно дрожит с головы до ног. Тоз уже стоял у очага, совсем по-человечески протягивая ладони к самому огню, и глядел на пламя с таким вожделением, словно от него зависело его существование.

— Тебя не видели? — Хаттим снова наполнил кубок. Колдун наконец-то принял привычный облик.

Тоз пошевелился, устраиваясь поудобнее, качнул головой и наградил южанина презрительным взглядом.

— А ты? Надеюсь, не встретил Сестер?

— Ни одной, — подтвердил Хаттим. — Но…

— Что? — Тоз еще придвинулся к очагу. На таком расстоянии от огня человек не просидел бы и минуты.

— Я не могу бегать от них до бесконечности. А если они почувствуют чары, которые ты напустил на мою свиту?

Тоз хохотнул. Звук получился негромким и сухим, точно гигантское насекомое пробежало в пыли.

— Магию часто не замечают, когда не ожидают. Эти чары не настолько меняют людей, чтобы привлечь внимание. Ты сделал так, как я тебе сказал?

— Конечно, — Хаттим смущенно кивнул. — Я сослался на болезнь, и меня оставили в одиночестве. И ни с кем не говорил, кроме капитана и дворецкого.

— А Дарр?

— Без сомнения, спит, — ответил Хаттим, непроизвольно поглядев на потолок. — Я прошел прямо сюда — в точности так, как ты велел.

— Хорошо, — безгубый рот Посланца скривило жуткое подобие улыбки. — Утром ты продолжаешь жаловаться на болезнь. И попроси, чтобы к тебе прислали Сестру.

Хаттим почувствовал, как его охватывает смятение. По его красивому лицу, точно рябь по водной глади, пробежала судорога.

— Мне нужна одна из них, — пояснил Тоз. — Эта Женщина дает Своим куколкам много силы. Я хочу обратить Ее силу против Нее самой. Это будет неплохое развлечение.

— Прямо здесь?!

Хаттим почувствовал, как у него останавливается дыхание. Он вспомнил иссохший труп девки, которую он нанял в нируэнской таверне.

— Ты еще сомневаешься во мне?

Тоз сделал шаг от камина. Этого было достаточно, чтобы Хаттим отпрянул назад, плеснув вином на ковер.

— Ты теперь часть моего замысла, Хаттим Сетийян. Не вздумай меня допрашивать. Твое дело — подчиняться. Завтра утром, когда придут слуги, ты прикажешь прислать Сестру-Целительницу. Ты понял?