Место, где все заканчивается - Антон Грановский

– Я нэ пры чем! Мамой клянус!

– Это мы сейчас узнаем.

И Князь шагнул к парню.

Истошные крики пленника гулко разносились по гаражу, но Князя это не волновало. Он орудовал кусачками ловко и умело. Лишь изредка отшатывался от парня, чтобы не испачкаться брызнувшей из раны кровью.

Пытка продолжалась минут десять, после чего пленник – измученный, с землистым, осунувшимся лицом – прохрипел:

– Стой! Я… все скажу!

– Говори, – разрешил Князь и опустил кусачки.

И парень заговорил. Рассказал и про самого Мовсара Евлоева, и про его светловолосую подругу, и про убийство семьи русского разведчика.

– Это она их убила… – хрипел пленник. – Ингер… Пэрэрэзала горло женщине… А дэвочке приказала разбить голову…

– А что делал Евлоев?

– Он просто стоял и смотрэл… И улыбался.

– Улыбался, значит. – Князь покосился на Юрия. Оглядел пленника. – Где он сейчас?

– Гдэ-то в горах… – Чеченец говорил хрипло, с усилием выталкивая из горла слова. – Но скоро прэедет…

– Когда?

– Шинара…

– Что?

– Вторнык… Во вторнык должен вэрнуться.

Князь вытер рукавом пальто потный лоб, повернулся к Юрию, положил на стеллаж окровавленные кусачки и сказал:

– Ты слышал, что сказал этот сучонок? Он был там, когда убивали твою семью. Хочешь, чтобы я его прикончил, или сделаешь это сам?

– Сам, – сказал Коренев.

Князь отошел в сторону, и Юрий шагнул к парню. Ни нож, ни пистолет ему не понадобились: он задушил бандита голыми руками – и продолжал душить даже после того, как парень умер. Пальцы Коренева свело судорогой, уродливое лицо превратилось в маску ярости. Лишь когда Князь плеснул ему в лицо холодной водой, он разжал пальцы.

* * *

Уже второй час подряд Маргарита наблюдала за рестораном «Шукран», в котором располагался «офис» Мовсара Евлоева. Это был двухэтажный особнячок, огороженный железным забором, опутанным спиралью Бруно. Там и тут были развешаны лупоглазые видеокамеры, вдоль забора расхаживали по периметру крепкие парни в черных кожаных куртках.

Над воротами висела табличка – «Въезд только для членов клуба».

К исходу второго часа к клубу стали съезжаться дорогие лимузины. Из салонов выбирались солидные чернявые мужчины и шествовали к особняку в сопровождении охраны.

Маргарита изредка поглядывала на фотографии, которые держала в руках, сверяя их с лицами мужчин. Когда из очередного лимузина вышел рослый широкоплечий лысоватый чеченец, а затем и беловолосая женщина, Маргарита отложила снимки и достала из сумочки телефон. Набрала нужный номер и сказала в трубку:

– Юра, Евлоев в особняке. И его подруга Ингер тоже. Ворота закрываются. Насчет охраны – все так, как мы и рассчитывали.

– Хорошо, – отозвался Коренев. – Я приступаю.

Он отключил связь. Маргарита положила телефон на сиденье рядом с водительским местом и приготовилась ждать.

С первого раза замок не поддался. Коренев надавил чуть-чуть сильнее. Раздался легкий щелчок, и дверь слегка приоткрылась. Петли не скрипнули – он смазал их заранее.

Оглянувшись по сторонам и убедившись, что за ним никто не следит, Юрий проскользнул в кафе, двигаясь бесшумно, как кошка, и плотно притворил за собой дверь. Из-за того, что его могли бы увидеть снаружи, он не волновался. Напротив здания был старый запущенный скверик. Какому кретину понадобится шляться в этот сумеречный час по заросшим травой старым асфальтовым дорожкам?

Внутри царил полумрак. Стены и двери кафе были покрыты звукоизолирующим материалом, поэтому с улицы музыка была не слышна. Здесь же она звучала так громко, что буквально лопались барабанные перепонки. Музыка – восточная, похожая на чуть замедленную лезгинку, перемежаемую лирическими вставками, – живо напомнила Юрию о кавказских забегаловках – всех этих шашлычных и «кебабных».

Юрий крепче сжал в руке маленький черный автомат с навинченным на ствол глушителем и начал осторожно пробираться вдоль стены, останавливаясь через каждые три шага и тщательно прислушиваясь.

Телохранители были профессионалами, он наслышался об их подвигах и вполне допускал, что в полумраке коридорчика может открыться какая-нибудь невидимая дверца – и противник окажется у него за спиной. Коренев был уверен в том, что реакция его не подведет, но неожиданная встреча может наделать много шума, а это не пойдет на пользу делу, ради которого он сюда пришел.

Он продвигался по коридорчику, держа автомат наготове. Шаг, другой, третий… Наконец коридорчик окончился. Перед ним был вход в ярко освещенный бар. Музыка неслась оттуда.

Юрий осторожно выглянул из-за угла.

Телохранителей было трое. Они сидели на высоких стульях у стойки бара и, мусоля в руках стаканы с соком, весело о чем-то трепались по-чеченски. До них было всего шагов семь. Главное, не попасть по полкам, уставленным выпивкой. Звон разбитого стекла могут услышать другие. Те, что сидят сейчас за игральным столом.

Коренев выскользнул из-за угла и мягко нажал на спусковой крючок.

Музыка покрыла шум от упавших на пол тел. Никто из них не успел даже обернуться. Хорошо сработано! Юрий подошел к трупам и выпустил по ним еще одну короткую бесшумную очередь – на всякий случай. Тела задергались, раздираемые на части свинцовыми когтями пуль. Через мгновение все было кончено.

Коренев сменил обойму на новую и двинулся дальше. Замер у двери игрового зала, прижавшись спиной к стене, заставил свое сердце биться ровнее, отклеился от стены, вышел в проход и направил автомат на игроков.

Троих он убил сразу. Четвертого оставил в живых. Это был Мовсар Евлоев.

Чеченский авторитет замер в кресле с открытым ртом, уставившись на Коренева – не столько со страхом, сколько с изумлением. Пальцы его разжались, и несколько игральных карт спланировали на пол.

Юрий направил ствол автомата Евлоеву в грудь. «Авторитет» быстро справился с изумлением. На губах его показалась презрительная усмешка, антрацитовые жесткие глаза неподвижно уставились на Коренева. Для многих людей такой его взгляд был последним, что они видели в жизни.

– Кто меня заказал? – хрипло проговорил Евлоев. – Скажи мне!

Коренев нажал на спуск. Выстрел опрокинул Евлоева вместе с креслом на пол. Он захрипел и схватился руками за живот. Оторвал одну руку от живота и поднес ее к глазам. Рука была в крови. Лицо бывшего полевого командира передернулось от отвращения.

Он вновь посмотрел на Коренева.

– Кто ты? – проговорил Евлоев, вкладывая в эти слова все оставшиеся у него силы. Он крепко, насколько мог, прижимал ладони к животу, силясь остановить кровь, но это почти не помогало. Кровь потекла и из его рта.