Король и спасительница - Кристина Выборнова

Лид резким движением заложил руку за спину, и они замолчали. Мы снова залезли в башню, где нас опять ждала лестница, только на этот раз не винтовая, а прямая, из белого камня. После лестницы мы прошли через три зала, в каждом из которых обстановка была пышнее, чем в предыдущих. От обилия картин, украшений, драгоценных камней и металлов у меня зарябило в глазах. Четвертый зал оказался еще более пышным, но при этом довольно странным. На полу его лежали узорчатые ковры в синих тонах, с потолка свисала огромная люстра со множеством висюлек, судя по виду, из драгоценных камней вроде изумрудов, рубинов и топазов. Сам потолок был сводчатым и темно-голубым. Я разглядела на нем роспись: множество звезд, а среди них — обведенные рамочками надутые физиономии темноволосых мужчин и женщин в громадных коронах. Видимо, здешние короли то ли приравнивали себя к светилам, то ли намекали на то, что они, такие хорошие, явились к народу прямиком из космоса.

Опустив глаза, я наткнулась ими на противоположную стену, которая была вся сплошь увешана разнообразным оружием и доспехами. Меня эта коллекция заинтересовала в том смысле, нет ли среди нее ружья, ружья не оказалось, я с облегчением перевела взгляд и обнаружила у второй стены еще одну коллекцию, а точнее сказать, хаотичную кучу самых разнообразных предметов, явно сделанных в разные времена и в разных местах. В основном здесь превалировали яркие ткани и драгоценности, но были также и статуэтки, и чьи-то облезлые шкуры, и картины, и какие-то, судя по всему, культовые штуковины вроде алтарей и жертвенных чаш. Так и не поняв, что это такое, я повела глазами дальше и наткнулась на трон.

Он торчал возле стены, то ли золотой, то ли позолоченный, и громадный. Его спинка, состоящая из множества толстых пик, никак не хотела заканчиваться и тянулась чуть ли не до самого потолка, вызывая у меня ассоциации с трубами органа. Рядом с троном росло из пола нечто вроде копья, на котором держался круглый герб: темно-синий фон и пять звезд разных размеров, расположенных буквой «х».

— Вот, — сказал слуга шепотом. — Это тронная зала. Подождите, пожалуйста, его величество здесь.

— А где его величество? — поинтересовался Лид без церемоний. — Или вы его не предупредили о моем появлении?

Слуга замялся.

— Нет, конечно, ваше величество, о вашем появлении все знали заранее, но, видимо, такова была воля короля Сьедина, может быть, его задержали важные государственные дела…

Лид качнул головой и едва заметно усмехнулся, но вышло у него это так презрительно, что и без слов было понятно, какого он мнения о самом Сьедине и его делах, а также обо всем королевстве в целом. Слуга окончательно смешался и молча отступил в дальний угол. В молчании прошло минут пятнадцать. Натка и Леня тоскливо мялись на синем ковре, я разглядывала люстру.

Наконец послышались громкие щелкающие шаги, и в стене рядом с троном открылась почти незаметная до того дверь. Из нее быстро вышел король… Я посмотрела, и глаза у меня полезли на лоб.

Почему-то мне казалось, что Сьедин должен быть мужчиной лет сорока или даже пятидесяти. Он представлялся мне похожим на злого колдуна из фильмов — большущим, зловеще нахмуренным, со сросшимися бровями…

Но король Сьедин, представший перед нами, выглядел от силы лет на восемнадцать. Преувеличенно прямая и царственная, как у Лида, осанка, не скрывала его подростковую худосочность и небольшой рост. На нем был жутко наверченный костюм, который невольно останавливал глаз: ярко-красная рубашка, на ней — ярко-голубой жилет, на жилете — ярко-синий камзол, а сверху на все это была наброшена огромная и широченная темно-синяя мантия, вся в крупных белых звездах, как у чародея из мультика. Брюки у него оказались тоже красными, типа галифе: они несуразно увеличивали королю верхнюю часть ног, а высоченные и блестящие черные сапоги с острыми носами и длинными шпорами на пятках, напротив, делали нижнюю часть ног от колена до стопы неестественно узкой. Кроме этого, король Сьедин имел широкий пояс, на котором висели черные перчатки, стеклянный флакончик с розовой жидкостью и что-то вроде кривого короткого кинжала. Это еще не считая колец, брошей и свисающих отовсюду цепочек из серебра и золота. Корона тоже останавливала взгляд: она была здоровенной, видимо, серебряной или платиновой, и состояла, как и спинка трона, из множества длинных пик, среди которых затесались крупные золотые звезды и синие прозрачные камни. Заглядевшись на корону, я не сразу даже нашла под ней лицо короля. Оно было не особенно и грозным, худым, но юношески гладким и довольно бледным. Из черт лица бросались в глаза удлиненный подбородок, небольшие тонкие губы и, в особенности, глаза, глубоко сидящие под прямыми черными бровями. Они были двухцветными, как у Лида: в середине темно-голубыми, а по краям — практически черными. Взгляд короля Сьедина, в отличие от спокойного взгляда Лида, был каким-то лихорадочно-тяжелым, но все же короли неожиданно оказались сходны друг с другом. Может быть, из-за того, что у обоих были тонкие носы с небольшими горбинками, а может, из-за одинаково уложенных прямых длинных волос, хотя у Сьедина они были чуть короче и чуть растрепанней, пепельно-черного цвета.

Король-подросток вторично оглядел нас исподлобья, слегка задержав взгляд на мне, что вызвало у меня сильное беспокойство, которого я постаралась не показать, резко дернулся к трону и, взгромоздившись на него, сказал хриплым ломающимся голосом:

— Король Лидиорет, приветствую вас в моем королевстве и моем дворце.

— Здравствуй, король Сьедин, — кивнув, отозвался Лид, к моему удивлению, совершенно житейским тоном. Сьедин зыркнул на него и, вздернув подбородок, гаркнул на повышенных тонах:

— Кто дал вам право называть меня на ты? Или у вас в королевстве каждый плебей равен с королем?

— У нас в королевстве внешние формальности общения и излишняя пышность всегда считалась уделом плебеев, — ответствовал Лид со светски-гадкой улыбкой. — Какая, в сущности, высокородному разница, уважительно ли его назвали, если он уважает сам себя?

— Вы в моем королевстве, король Лидиорет! — напыжившись, снова рявкнул Сьедин. — Мне все равно, как у вас там на родине делают, у меня извольте соблюдать мои правила!

— Хорошо, я буду называть вас на вы, хотя меня и удивляет ваше внимание к плебейским нормам общения.

Я переглотнула, думая, не перегибает ли Лид палку. Но, видимо, все же король умел обращаться с себе подобными, потому что Сьедин нас не заколдовал и даже, вроде бы, не особо разозлился, а закинул ногу на ногу и, совершив небрежный взмах отягощенной кольцами рукой, прохрипел:

— Раз вы мои гости, садитесь.

Позади нас возникли два больших шикарных стула: на Натку с Леней, конечно, никто не рассчитывал. Лид, не заставляя себя долго упрашивать, уселся, я уселась тоже. Сьедин снова напыжился, явно пытаясь казаться грозным, и быстро спросил:

— Из какого вы королевства, король Лидиорет?

— Из Варсотского.

— А, да, я слышал о вашем мире, — Сьедин нарочито небрежно кивнул. — Говорят, у нас были общие предки.