Девять неправильных ответов - Джон Диксон Карр

Конуэй! Вот почему лицо этого человека казалось таким знакомым. Сиделка Билла говорила ему о брате в уголовном розыске.

— Да, сэр, недавно, — ответил инспектор Конуэй. — Вот почему я хочу спросить: могу ли я говорить правду старшему офицеру?

— Можете. Валяйте.

— В вашем деле, — заявил Конуэй, — полным-полно дыр.

— А в каком деле их нет? Но мы играем честно, приятель. Если существуют доказательства невиновности подозреваемого, мы умолкаем. Но если он виновен…

— Например, — прервал Конуэй, показывая один из рапортов, — я полагаю, что человеком в квартире напротив квартиры Досона, именовавшим себя «старшим инспектором Партриджем», были не вы? Тамошний патрульный уже некоторое время интересовался им… Нет, я вижу по вашему лицу, что это не вы.

Мистер Партридж угрюмо молчал.

— Того же полисмена, — продолжал Конуэй, — насторожил факт, что в аналогичной квартире в доме напротив поселились якобы два человека, но видели только одного из них. Он сообщил в участок, и туда прислали детектива в штатском. Портье не сказал ни слова, но мальчишка по имени Томми разговорился после пяти порций лимонада. Таким образом мы узнали о Досоне.

Билл прирос к ковру, понимая, как незаметно можно угодить в сети полиции.

— Но сейчас это не имеет значения, — добавил Конуэй. — Важно то, что в квартиру, соседнюю с той, где обосновался Досон, в тот же день въехал коммивояжер Брэдли Сомерс — высокий блондин в очках. Почему мы не занялись им? Вчера вечером Досон ворвался сюда в настроении, которое присутствующий здесь Хэтто… — он кивнул в сторону носилок, — охарактеризовал как «мания убийства». Досон набросился на Хэтто и нокаутировал его…

— Меня застигли врасплох, джентльмены, — простонал Хэтто.

— Как бы то ни было, Хэтто пришел в себя, лежа в своей спальне, и увидел склонившегося над ним врача и старика Херста в инвалидном кресле. Он даже не может вспомнить, как звали доктора.

— Ну и что?

— Подождите! Рассмотрим сегодняшние показания Хэтто. В половине восьмого вечера он лежал у себя в спальне, выходящей в северный коридор как раз напротив двери в гостиную старого Херста, замаскированной изнутри поддельными книгами. Хэтто услышал, как кто-то лезет в окно в конце северного коридора. Несмотря на травмы, он подполз к двери и увидел Досона, медленно открывающего дверь в гостиную. Скажем, это было в девятнадцать тридцать две. Понимая, что, если старик в гостиной, он не сумеет ему помочь, Хэтто пополз по коридору к телефону. Это заняло время — он позвонил нам без десяти восемь. Мы прибыли сюда в восемь и обнаружили старого Херста мертвым, а Хэтто — лежащим без сознания у телефона. Вернемся к прошлой ночи, шеф. Предположим, вы убийца-психопат и хотите изувечить Хэтто. Пришли бы вы сюда с боксерскими перчатками? Мы нашли их спрятанными. Полицейский хирург сказал, что произошла схватка в перчатках и что Досон не нанес ни одного удара не по правилам. Более того, если Досон — маньяк-убийца, почему он не прикончил старика после того, как нокаутировал Хэтто? Он даже не взял ключи.

— Бедняге здорово досталось. — Старший инспектор посмотрел на Хэтто.

— И наконец, сегодняшний вечер, — продолжал Конуэй. — Окно в северном коридоре действительно не заперто. Но когда мы его осматривали, там не было никаких признаков взлома. А Хэтто утверждает, что Досон взломал это окно в половине восьмого, когда, несмотря на дождь, было еще светло и любой мог его увидеть. Далее…

— Этого достаточно, Конуэй, — прервал его Партридж. — Опытный прокурор разнесет любой из ваших аргументов в пух и прах за пять минут. Или у вас имеется своя версия этого дела?

— Может быть, и имеется, сэр.

— Ну и в чем же она состоит?

На бледном лине Конуэя четко обозначились веснушки.

— Один из коричневых пузырьков с ядами, которые мы нашли в гостиной мистера Херста, — сказал он, — содержал цианид, который частично был использован. Старик все еще вел игру с Досоном. Предположим, он отравил себя, чтобы Досона за это повесили?

Билл, собравшийся наконец улизнуть из квартиры, снова остановился, услышав, как инспектор Конуэй излагает теорию, которую он еще недавно излагал самому себе.[62]

— Должен признать, что вы отличный полицейский, Конуэй, — заговорил старший инспектор. — Мне известен ваш послужной список. Простите, что был с вами груб.

— Забудьте это, сэр, — великодушно отозвался Конуэй.

— Но о старом Херсте нам тоже немало известно, благодаря его постоянным жалобам на водителей транспорта. Он цеплялся за жизнь так же крепко, как за свои деньги. К тому же стал бы он убивать себя, прежде чем его сделали лордом Херстом оф чего-то там?

— Ну, сэр…

— Ни за что не стал бы! Нет, Конуэй, наш человек — Досон. Через семнадцать минут Досона объявят в розыск. Ему негде спрятаться — мы отыщем его за три часа. Все его возможные укрытия мы уже знаем.

Билл посмотрел на старый полицейский фонарь, который держал в руке. Он помнил, для какой цели Гей его предназначал.

«А знаете ли вы, — мысленно обратился Билл к Партриджу, — о гостиной Холмса и Ватсона на выставке, проходящей на Бейкер-стрит?»

Сержант Грин, отойдя от двери в кухню, посмотрел прямо сквозь стеклянную панель.

— Мистер Партридж, — сказал он, — за этой дверью кто-то есть!

Билл сорвался с места, словно при звуке стартового пистолета. Он вбежал в гостиную и наглухо закрыл за собой двойные двери, прежде чем услышал голос старшего инспектора:

— В столовой никого нет… Хотя постойте! Кто-то оставил револьвер на ковре! Пожалуй, нам стоит…

Спрятав фонарь под стул, Билл метнулся в коридор через дверь, замаскированную книжной полкой, подбежал к окну, выбрался наружу, закрыл окно и быстро размотал веревку. Если ему удастся спрятаться на несколько часов после того, как его объявят в розыск, он сможет доказать свою невиновность. И более того — он сможет даже…

Но рассудок охладил его пыл. Это всего лишь один шанс из тысячи. Однако нужно попытаться. В любом случае необходимо добраться до телефона…

Спуск оказался куда легче подъема. Оказавшись на выступе снаружи квартиры адмирала, где вечеринка, по-видимому, закончилась, Билл сдернул крюк с выступа этажом выше, отцепил его и бросил вниз, после чего спрыгнул на мягкую влажную траву. При тусклом свете из окон сэра Эштона Каудри он увидел на выступе фундамента свое пальто и шляпу.

Билл наклонился, чтобы подобрать их, но внезапно обнаружил перед собой туманный силуэт.