Покрова Ахерона - Евгения Витальевна Кретова

свидетелями нападения атавита на остатки Девятого дивизиона, то «Фокус» зафиксировал нестабильность зоны квантовой флуктуации и прорыв неоплазмы. То есть примерно тоже самое, что сейчас, но с критической динамикой.

Ксения простонала, покачала головой, словно пытаясь утрясти то, что ей только что сказали.

– То есть мы фиксируем присутствие атавитов, но не фиксируем их прорыв из подпространства. То есть они уже присутствуют в квадрате. И совсем рядом с нами, – она покосилась на Паукова, ожидая подтверждения.

Артем кивнул.

– И плохо, что мы не на «Фокусе» – в результате мутации на нем сформировалась оболочка, аналогичная глиасовой, не подверженная деформации плазмой. На нашей коробченке обшивка не глиасовая, и защиты нет, – добавил Авдеев. Перевел арсенал в режим готовности: – И из эффективного против них вооружения – плазменная пушка с четырьмя зарядами. Если это они, то дело труба.

Тимофей придвинулся ближе, прошептал:

– Ребята, а что, если они уже напали на «Фокус», поэтому мы его не видим на карте. И сейчас готовятся закусить нами.

Ксения оглянулась на него, цокнула языком и закатила глаза, но промолчала.

– Тим, давай без апокалиптических домыслов, а? – Крыж поморщился: –И так хреново.

– Выходим в зону свободной навигации, – отозвался Авдеев. – Активирую импульсный двигатель.

– Погоди, а если мы на чистое место и прямо перед атавитами выскочим? – Крыж поднял голову, оторвался от карты.

Авдеев вопросительно посмотрел на Ксению, но та медлила с решением.

– Блин, окно маленькое, нас сейчас боковым потоком снесет, – Кир занервничал. Система отозвалась предупреждающим сигналом. – А-а, черт…

Не дождавшись решения Ксении, Кирилл увел фрегат от столкновения с потоком, вырвал на чистое пространство. В хвосте и под брюхом – плотный астероидный поток. Справа и слева – крупные астероиды широким фронтом, не прорваться.

– Да уж, в коробочке, – вздохнул Крыж.

Помехи усилились, заполнили собой все демоэкраны, разрастаясь в них, словно вирус.

– Черт возьми. – Ксения тихо чертыхнулась: – Переключай по спектру, ищи край поля…

Она смолкла на полуслове, прислушалась: щелчок автоматического переключения гравикомпенсаторов, их тела будто подбросило. Но только на мгновение, пока система не выровняла гравитационный фон.

Следом сработала система внешней защиты – на монитор вырвалась информация о столкновении, хотя никаких столкновений не было, визиры фиксировали только приближающееся поле квантовой флуктуации, учащение колебаний. И тут же – несколько новых, ощутимых толчков по корпусу.

– Вот же зараза.

Все вспомнили покоцанный манипулятор, который они подобрали на 3Z-71, изуродованную и истерзанную когтями обшивку аппарата. Представили, что чувствовала Ульяна.

– Несанкционированная попытка доступа, – сообщил искин, мигнув красным предупреждающим сигналом.

Ксения встала:

– Что за…

– Это попытка подбора кода доступа на нашу посудину, – Василий откинулся на спинку кресла. – Еще у кого-то остались сомнения, что это такое?

Инерционный двигатель взвизгнул и захлебнулся. Кирилл развернулся в своем кресле:

– Что будем делать, парни? Принимаем бой, как Маугли из мультика?

Ксения рванула к своему месту, принудительно запустила двигатель. Фрегат рванул вперед, к астероидам, прячась в их тени. Проблема была в том, что оборудование сбоило, исполнение команд запаздывало – на сотую долю секунды, но этого оказалось достаточно, чтобы потерять драгоценные мгновения: они оказались в ловушке.

Перед носом – астероид. Под брюхом – плотный газопылевой поток. Слева, справа и в хвосте – аномалия, которую Крыж все еще пытался прощупать и визуализировать, найти слабые точки и прорехи.

– Есть! Вижу их по фотонному следу. Очертания и образы просматриваются условно, но даже нашей мадам Следак не останется сомнений, – Крыж выбросил на центральный монитор полученное изображение: ослепительное сияние, переплетение десятка тел, среди которых отчетливо просматривались когтистые лапы, вытянутые морды. – Авдей, лови координаты ключевых точек. – Он перебросил на монитор навигатора кодировку, его рабочий экран окрасился токсично-зеленым с яркими всполохами огненно-красного.

«Не густо, но хоть что-то», – пробормотал Авдеев и резко рванул в единственно возможное окно навигации – вверх, на хребет астероида. Тут же резко взял влево и вниз, нырнув в прореху в потоке пылевых частиц и выскочив под ним. Выровнял курс на предположительные координаты «Фокуса».

– Побарахтаемся еще, парни…

– Нельзя! – Ксения запаниковала, схватилась за штурвал и потянула на себя. – Отставить опасное маневрирование. Приказываю вернуться назад и выйти из аномальной зоны.

– Ну ё-моё…

Сбавив скорость, крохотный фрегат Управления оказался в окружении атавитов. Не вырваться. Крыж выругался и зло посмотрел в затылок растерявшейся Ксении – девушка все еще сидела, вцепившись в штурвал.

Крыж обновил карты, вывел на экраны 3d модель фрегата, вывел на монитор контактные точки – алые нити аномалии опутали корабль со всех сторон и неуклонно затягивались, словно удавка на шее приговоренного. Авдеев окинул взглядом ребят:

– Предлагаю использовать протонные пушки, разорвать путы и, воспользовавшись окном, вывести фрегат на резервный маршрут.

– Истратим энергию, – напомнила Ксения. – Нам тогда точно не выбраться отсюда.

Под потолком полыхнуло аварийное оповещение, сработала система жизнеобеспечения, а на индивидуальные мониторы команды одновременно пришло сообщение – повторная попытка вскрытия шлюзовой камеры. И следом новое – нарушена герметичность внешнего люка шлюзового отсека.

– Надеть средства индивидуальной защиты. Приготовить личное оружие… У кого оно есть. – Артем медленно встал.

Они едва успели надеть маски и перевести костюмы в спецрежим, когда верхнее освещение, мигнув, погасло. Включилось уже бордово-красным аварийным. Мониторы захлебнулись от сообщений об отказе систем. Одна за другой гасли световые панели и отключались мониторы.

Рубка последовательно погружалась в угольно-черный мрак.

* * *

– Курс 17. Маневровые 86. Угол атаки 26. Координаты точки склонения 15:45:68:14, фаза D.

Ее напряженный голос под куполом рубки, методичное исполнение команд. Странное ощущение, что она в нейросети «Фокуса» одна, что рядом с ней не сидит креонидянин Паль Сабо. Хотя она слышала его дыхание, шелест ткани его формы, слышала, как переключается оборудование. Он беспрекословно подчинялся ей. Здесь, внутри «Фокуса».

Ульяна понимала – это тоже часть игры. Затаиться, получить возможность подобраться так близко, как сможет, проверить красные линии и пределы возможностей – ее и Флиппера.

Но пугало, что Флиппер на него так спокойно реагировал. Будто он не видит разницы.

Ревность снова уколола под сердцем, укусила острыми, как бритва, зубами, оставив под ребрами ледяной холод – а что, если, в самом деле, нет разницы?

Девушка скользнула взглядом по монитору, нашла в углу иконку нейросети навигаторской группы, проверила замок – все работало, Сабо подключен к ней.

– Капитан, какова цель маневрирования? – спросил креонидянин. – Не улавливаю логику маневра.

Ульяна пристроилась в тени астероида, выровняла скорость, дожидаясь приближения к следующему астероиду, чтобы перейти под его защиту.

– Я хочу подобраться к ним ближе и понять, нужна ли помощь.

– Хм, тогда отмечу, что если мы будем продолжать в том же духе, то успеем увидеть только очередного летучего голландца, – Паль говорил, лениво растягивая слова. – Это медленно, капитан.

Подчеркнутое по протоколу «капитан» – это тоже часть игры?