Тамплиеры. Рождение и гибель великого ордена - Дэн Джонс

В ответ Саладин привел свою армию. Христиане окружили город, а мусульмане встали более широким полукругом, организовав свой командный пункт на холме Тель аль-Айядия. С первых недель сентября начались периодические столкновения: люди Саладина пытались поддержать снабжение Акры, выискивая слабые места в сухопутной блокаде латинян, и устраивали засады на команды фуражиров, в то время как люди Ги старались не подпускать их близко. Это была не более чем проба сил, но численность обеих армий росла, и все понимали, что дело идет к полномасштабной осаде Акры, и либо христиане остановят мусульманское завоевание, либо в печальную историю постепенного уничтожения государств латинского Востока будет вписана новая глава.

Вечером 3 октября командующие франков решились сделать первый шаг. Согласно хронике Ибн аль-Асира, король Ги де Лузиньян понял, что, несмотря на многочисленность армии сарацинов в Акре, значительная часть войска Саладина находилась в других важных точках его обширных владений: в Антиохии, у египетских портов Александрия и Дамьетта и близ христианского города Тир. Лучшего времени, чтобы начать наступление и окончательно перерезать линии снабжения горожан, было не найти. Ги приказал своей армии приготовиться.

Утром 4 октября христианская армия собралась у подножия холма Торон и, «подобно нашествию саранчи, ползущей по лицу земли», двинулась по равнине в сторону командного пункта Саладина на Тель аль-Айядия. Пехота, вооруженная луками и арбалетами, шла впереди «главной силы войска… являвшей собой блистательное зрелище с их лошадьми и оружием, и всевозможными знаками отличия»[379]. Замыкали колонну элитные конные подразделения: королевская гвардия, госпитальеры во главе с их магистром Эрмангалем д’Аспом и тамплиеры, ведомые Жераром де Ридфором.

Черно-белое знамя в то утро нес новый маршал Жоффруа Морен[380]. Ранее он был командором дома тамплиеров в Тире, и на новую должность его назначили незадолго до освобождения магистра Жерара из плена[381]. В соответствии с правилами маршал должен был ехать с личной охраной, составлявшей от пяти до десяти рыцарей в белых плащах. Один из них вез запасное знамя на случай, если основное пострадает во время битвы[382]. На поле боя маршал был самым главным человеком после магистра, и все тамплиеры, медленно, но целенаправленно продвигавшиеся через пыльную равнину, держались близ де Ридфора и Морена.

Солдаты Саладина смотрели на приближающееся войско и знамена, реющие в воздухе. Когда христиане подошли на расстояние атаки, именно знамя тамплиеров оказалось впереди. Раздался сигнал, пехота остановилась и расступилась надвое, а из образовавшейся расселины вылетела тяжелая кавалерия и понеслась на врага. Войска, стоявшие перед лагерем Саладина, отступили, оставив путь к шатру султана открытым. Саладин отошел с ними, и франки обрушились на беззащитные позиции. Они перерезали веревки, державшие шатры, грабили и убивали всех, кто оказывался у них на пути. Среди погибших были мусульманский наместник Иерусалима, приближенный Саладина Халил аль-Хаккари и известный поэт и ученый Ибн Раваха[383]. В одном из рассказов об этом сражении говорится, что шатер самого Саладина был захвачен (но, по-видимому, не уничтожен) графом Бара, крестоносцем, который недавно прибыл с Запада[384].

«Прославленные и непревзойденные в бою рыцари Храма прошли через все вражеские линии, – писал с одобрением христианский хронист. – Если бы остальные… ударили после них и преследовали бы врага с таким же усердием, в тот день они одержали бы счастливую победу и в осаде, и в войне. Но тамплиеры зашли слишком далеко в погоне за удачей и следуя своим стремлениям»[385]. Не в первый раз под командованием Жерара де Ридфора смелость уступила место безрассудству.

Пока храмовники и сопровождавшие их рыцари грабили оставленные позиции, большая группа вооруженных горожан никем не замеченная вышла из ворот Акры и, обойдя поле боя, соединилась с отступившими из лагеря войсками Саладина. Вместе они двинулись к тому месту, где черно-белый флаг обозначал местонахождение тамплиеров. А затем внезапно атаковали.

Оглянувшись, тамплиеры поняли, что отрезаны от остальной армии. Они хотели было пробиться к своим, но не сумели. Все, что им оставалось, – это сплотиться вокруг своего знамени и сражаться.

Один историк вложил в уста Жерара де Ридфора воодушевляющую речь, которую тот якобы произнес, когда понял, в какую беду в очередной раз вверг своих товарищей: «В ответ на предложение отступить, чтобы не погибнуть, он ответил: “Никогда! Это было бы позором для тамплиеров – спасти свою жизнь, убежав, и оставить своих товарищей-рыцарей погибать!”»[386] Слова эти – литературный вымысел, но они отражают всегдашнюю решимость магистра, которая заставляла его мчаться навстречу семитысячному войску неприятеля у источников Крессона и пробираться в дымящемся, забрызганном кровью кустарнике под Рогами Хаттина. Он уцелел в обоих этих сражениях, но на равнине Акры смерть настигла его.

Засверкали клинки, лошади и люди стали падать на землю. Жерар оказался среди тех, кого захватили враги. «Мечи Аллаха сокрушали их со всех сторон, и ни один из них не скрылся, – писал Ибн аль-Асир. – Большинство были убиты, остальные взяты в плен. Среди плененных оказался магистр тамплиеров, которого Саладин уже захватывал прежде, а потом освободил»[387]. На этот раз не было ни заточения, ни выкупа, ни пощады: Жерара казнили на поле боя. «Он пал сраженный», – написал христианский автор хроники Itinerarium Peregrinorumet Gesta Regis Ricardi[388]. Черно-белое знамя, последний гордый символ сопротивления тамплиеров, еще развевалось над головами его окруженных защитников. Но в конце концов и оно рухнуло на землю, сжимаемое безжизненными руками Жоффруа Морена.

4 октября 1189 года стало еще одним страшным днем для франков Святой земли. Тамплиеры погибли, остальная часть войска пребывала в панике. Люди потеряли самообладание. «Они обратили врага в бегство, а затем были побеждены и бежали сами», – так описывал произошедшее христианский хронист[389]. Только отряд охранения под командованием брата короля Жоффруа де Лузиньяна не дал мусульманам захватить холм Торон. Битва длилась несколько часов. Франки вновь потерпели поражение, потеряв около полутора тысяч человек. Уцелевшие в битве возвращались в лагерь настолько израненные, что друзья не могли их узнать. Люди Саладина собрали тела своих жертв и сбросили их в реки; трупы разлагались, и вода текла сквозь них. Выжившим было ясно, что им предстоит долгая и страшная осада. Обещанное подкрепление не могло прибыть скоро. Горстке оставшихся в живых рыцарей Храма оставалось смотреть с холма Торон на свой бывший дворец и задаваться вопросом, увидят ли они когда-нибудь снова над его крышей свой флаг.