Простушка. Лгу не могу - Коди Кеплингер

Я написала ему записку.

Пожалуйста. Дай мне шанс объясниться. Знаю, я облажалась, но не все было обманом. Выслушай меня, ладно? – С.

Я бросила записку ему через плечо и, затаив дыхание, с надеждой ждала, пока он прочтет и напишет что-то в ответ. Вместо этого он отложил записку в сторону и поднял руку.

– Да, мистер Кросс? – Мистер Бакли с явным неудовольствием прервал лекцию.

– Можно мне пересесть за другую парту?

Из меня как будто выкачали весь воздух.

– Почему вы хотите пересесть? – спросил мистер Бакли.

Я подумала, что он меня выдаст. Наябедничает, что я отвлекаю его записками. И не то чтобы я этого не заслуживала. Но для этого Райдер был слишком благороден. Наверное, это одна из причин, почему я влюбилась в него.

– Мне плохо видно доску, – сказал Райдер. – Я бы хотел сесть поближе.

Меня как будто ударили в грудь. Я откинулась на спинку стула, пытаясь ничем не выдать своих чувств.

Мистер Бакли вздохнул:

– Конечно. Пересаживайтесь. И может быть, вам стоит подумать о том, чтобы подобрать линзы с диоптриями для этих ваших очков?

С тех пор он больше не садился рядом со мной.

Эми не могла с той же легкостью избегать меня, но, черт возьми, она изо всех сил стремилась к этому.

Пусть мы и жили под одной крышей, Эми старалась не находиться в одном со мной помещении. Когда я спускалась вниз, она возвращалась наверх. Когда я приходила на кухню, она перемещалась в гостиную. Когда я появлялась в комнате отдыха, она выбегала оттуда.

– Тебе все-таки придется со мной поговорить, – сказала я однажды в субботу, когда она проскользнула мимо меня, уходя с кухни. Мне надоело играть в молчанку.

Эми даже не обернулась, и я поплелась за ней хвостом.

– Послушай, Эми. Я знаю, что ты злишься, и да, я виновата. Не надо было врать. Но сколько раз я должна попросить прощения?

Она остановилась у подножия лестницы и повернулась ко мне. В ее глазах я увидела тот же темный блеск, как и в тот день, когда она выдала меня Райдеру. Знакомую вспышку гнева.

– Сколько раз? – переспросила Эми. – Я не знаю, Сонни. Ты так часто раньше извинялась. Но я уже начинаю думать, что слова ничего для тебя не значат, потому что ты всегда говоришь одно, а делаешь другое.

Она не ошибалась. Я просила прощения за то, что заставила ее флиртовать с тем парнем в «Черную пятницу». Просила прощения за переписку с Райдером. Извинялась за то, что мой план затянулся, прежде чем поклялась, что буду честной с Райдером. Но вместо этого я продолжала обманывать, делая ситуацию все хуже и хуже.

– Извини, – снова сказала я, потому что не знала, что еще говорить. – Я серьезно. Просто я так увлеклась отношениями с Райдером… Эми, мы должны все исправить. Мы же лучшие подруги. Сонни и Эми. Ты значишь для меня больше, чем кто-либо другой.

– Серьезно?

– Конечно, – ответила я.

– Тогда почему ты так поступаешь? – спросила она, впервые повышая на меня голос. Куда только делась ее равнодушная холодность? – Если я так важна для тебя, как же ты можешь все время вытирать об меня ноги?

– Я…

Она тряхнула головой:

– Теперь, позволь, я скажу. Ты очень бойкая на язык, Сонни. В этом и проблема. Ты никогда не даешь мне слова вставить. Может, я и тихоня, но это не значит, что ты должна говорить за меня или выступать от моего имени.

– Я это делаю, потому что ты сама не можешь за себя постоять! – возразила я. – Я же защищаю тебя. Оберегаю.

– Я никогда тебя об этом не просила, – заметила Эми. – И это определенно не то, чем ты занималась в последнее время. Меньше всего ты думала о том, чтобы помочь мне. Ты хотела помочь себе. Потому что, когда я высказала все, что думаю и чувствую, еще там, в Теннесси, ты просто перешагнула через меня и пошла дальше. Совершенно наплевав на все свои обещания. Это что, ради того, чтобы защитить меня?

– Эми…

– На этот раз я буду говорить! – Она сорвалась на крик. Это было так неожиданно, так на нее не похоже, что я невольно попятилась. – Ты такая эгоистка, – продолжала она. – Уверяешь, что я твоя лучшая подруга, а сама просто используешь меня. Ты притворялась мной. У меня даже в голове это не укладывается.

– Потому что тебе все достается легко! – крикнула я в ответ. – Как же, Эми Раш: красивая, богатая, милая. Из хорошей семьи. Впереди – блестящее будущее. Черт возьми, тебе все само в руки плывет!

– Это неправда.

– Ах да, совсем забыла. Ты застенчива. Вот досада. Как это трудно, должно быть, – усмехнулась я. – Ты даже не догадываешься, насколько тебе в жизни повезло. И как тяжело приходится нам, всем остальным. Знаешь что, Эми? Мы не станем соседками по комнате в общаге. Потому что я не собираюсь никуда поступать.

Эми удивленно захлопала ресницами:

– Что?

– Я не собираюсь поступать в колледж. Если бы ты пораскинула мозгами, то сообразила бы, что не видать мне Дартмута, Брауна и прочих ваших элитных заведений. У меня нет денег. Твои родители оплачивают мой бензин! У меня даже нет семьи, чтобы подписать эти чертовы заявления на материальную помощь. Ты поступишь в колледж, а я понятия не имею, что буду делать после того, как ты уедешь.

– Значит, ты врала мне и в этом.

– Да, – ответила я. – Врала.

Она покачала головой, потом повернулась и пошла вверх по лестнице. Я последовала за ней.

– Выходит, все? – спросила я, уже на взводе. Мы с Эми никогда еще не ссорились так сильно. Обычно она просто отмалчивалась, и я ждала, когда она придет мириться. Мы никогда не орали друг на друга. И даже гордились этим, но сейчас мне хотелось орать во всю глотку. Я знала, что потом буду жалеть об этом, но в ту минуту мной двигало лишь желание заставить ее страдать так же, как страдала я.

– Да, – сказала она, останавливаясь в дверях своей спальни. – Это все. С меня довольно, Сонни. Я больше не позволю тебе помыкать мной и использовать меня, и… – Она шумно выдохнула. Судя по всему, успокоилась. Затихла. – Я всегда знала, что ты лгунья, – продолжила она. – Просто никогда не думала, что ты будешь лгать мне. Похоже, я ошибалась.

Инстинкт подсказывал, что за мной должно остаться последнее слово. Тот, кто говорит последним, выигрывает схватку. Логично.

Но ее слова ударили меня сильнее, чем все, что она сказала до этого. Как оказалось, мне больше не нужно делать Эми больно. Я уже это сделала.

И, прежде чем я успела придумать что-нибудь в ответ, чтобы хоть на мгновение почувствовать себя победительницей, Эми захлопнула дверь прямо перед моим носом.

Наше противостояние продолжалось еще неделю. Напряженные плечи, злобные взгляды, хлопающие двери. Я проводила большую часть времени в гостевой комнате, упиваясь своим горем.