Волчьи войны - Анри Лёвенбрюк

Все трое согласились и молча удалились из кабинета, довольные результатами разговора. У каждого из них была своя причина добиваться этой войны, но объединяло их одно общее чувство: жажда мести.

Повозка с утра до вечера без остановок катила по дорогам Галатии. Казалось, лошади не чувствовали усталости. Чтобы не сбавлять хода, Кейтлин, Мэл и Фингин правили по очереди. В течение двух дней они ехали вдоль Пурпурной реки, затем южнее Клуллиина, потом преодолели хребет Гор-Драка. Ближе к западному краю долины начался подъем, деревни попадались на пути все реже.

Ночевали и ели путники прямо в повозке, и это еще сильнее сближало их. Фингин стал даже забывать, что он Великий Друид. У него было такое ощущение, что он сам стал бродячим актером. Ближе к Харкуру, чтобы не привлекать к себе внимания, он даже снял белый плащ, отличительный признак друида, спрятал дубовый посох и оделся так же, как его спутники. Теперь ничто, кроме бритой головы, спрятанной под желтым колпаком, не выдавало его принадлежности к Совету. Он даже стал вести себя и говорить как актер.

Эта метаморфоза немало забавляла Кейтлин и Мэла, которые стали называть его «бродячим друидом» и разучивать с ним небольшие роли из своих любимых пьес. Фингин поддерживал эту игру, которая скрашивала долгий путь, но в то же время часто беседовал с актерами на более серьезные темы. Ему нравилась непреодолимая убежденность Мэла в своей правоте — тот не упускал возможности разрушить все доводы друида. Благодаря актеру Фингин смог по-новому взглянуть на то, чему семь лет учился в Сай-Мине. Хотя любовь Мэла к спорам и казалась иногда чрезмерной, друид должен был признать, что это помогало ему в переоценке многих вещей, в понимании Мойры и самой жизни.

К вечеру пятого дня, когда до Риа оставалось всего несколько часов пути, произошла неожиданная встреча.

Солнце уже давно скрылось за горами, но ночь была светла. Едва уловимый ветерок колебал пламя костра. Огромные сосны, пирамидальные кроны которых вырисовывались на юге, карабкались вверх по склону Гор-Драка. Воздух вокруг был пропитан ароматом их хвои. Яркие отблески костра плясали на красной дверце, синих стенках, зеленых окнах и колесах повозки.

Путники сидели и молча ели дичь, зажаренную на костре. Мэл только что произнес монолог из пьесы «Испытание», написанной бардом О'Анлоном. Это была захватывающая история, герой которой сожалел об ушедшем чудесном времени, проведенном с друзьями. Текст был написан с таким чувствохм, что друзья какое-то время не могли произнести ни слова. Очевидно, каждому из них приходилось переживать подобное в своей жизни.

Вдруг они услышали возглас:

— Ничего себе!

Все трое разом вскочили, пытаясь разглядеть человека, который смог подойти к ним так незаметно. Фингин оторопел. Ему показалось, что он узнал этот голос, да и лицо ему было очень знакомо! Галиад! Отец Эрвана!

— Фингин! — воскликнул тот, все еще не веря своим глазам.

И тотчас еще одна фигура показалась рядом с первой. Фингин замер. Невероятно!

— Эрван! Галиад!

Друид бросился к ним и крепко сжал в объятиях. Актеры в недоумении переглянулись, оказавшись свидетелями чудесной встречи старых знакомых.

— Как я рад вас видеть! — воскликнул друид и потянул Эрвана за руку к друзьям. — Знакомьтесь, это Кейтлин, а это Мэл.

Все сели к костру. Фингин все еще не мог прийти в себя от удивления.

— Мы не сразу тебя узнали, — объяснял Эрван с легкой иронией в голосе. — У тебя такой странный наряд!

— Правда ведь, из него получился превосходный актер? — спросил Мэл, улыбаясь.

— Но как мы могли одновременно оказаться в этом месте? — недоумевал друид.

— Возможно, мы идем в одном направлении? — не очень уверенно предположил Галиад.

— Вы можете говорить открыто, — сказал ему Фингин. — Мэл и Кейтлин — мои друзья, и они согласились сопровождать меня. Я ушел из Совета, чтобы найти вас и Алею…

— Вы ушли из Совета? — удивился Галиад. — Это мне что-то напоминает…

— Я узнал, что Фелим мертв, — сказал Фингин грустно. — Это меня потрясло. Но вам, должно быть, еще тяжелее.

Галиад кивнул. Затем, едва заметно улыбнувшись, добавил:

— Я слышал, вы выбрали себе магистража…

— И признаюсь, очень рад, что вновь нашел его! Эрван, как же мне тебя не хватало! Как я рад видеть вас обоих! — У друида вырвался долгий вздох облегчения.

Все заулыбались.

— Галиад, — снова заговорил Фингин, — не знаю, что вы решили для себя, и не уверен, что мое предложение понравилось бы Совету, но скажу прямо: если вы пожелаете, думаю, второй магистраж был бы мне сейчас очень кстати…

Аль'Даман улыбнулся. Он взял руку молодого друида в свои ладони.

— Благодарю, ваше предложение меня очень тронуло. Я был бы счастлив стать вашим магистражем, но у меня другое предназначение… Есть человек, еще более нуждающийся сейчас во мне… если вы позволите мне такую нескромность.

— Алеа? — догадался юный друид.

Галиад кивнул:

— У Самильданахов не часто бывали магистражи, но этому, думаю, он очень пригодится. И я уверен, что Фелим одобрил бы мое решение.

— Не сомневаюсь, — согласился Фингин. — Значит, вы направляетесь в Риа?

— Н-нет, — неуверенно ответил Галиад. — На самом деле мы не очень хорошо представляем себе, куда идем, хотя нам кажется, что мы идем в Мон-Томб…

— Что вы хотите этим сказать?

Галиад взглянул на сына и сделал знак, чтобы тот все объяснил. Самому ему трудно было это сделать.

— Алеа прислала за нами… волчицу, которая нас ведет, — начал Эрван.

— Волчицу? — удивился Фингин.

— Да, белую волчицу… Ты не поверишь, но мне снятся сны, в которых Алеа со мной разговаривает…

Фингин нахмурился. Как такое возможно? Ему вспомнились слова Киарана. Многие люди каждую ночь приходят в мир Джар. Некоторые осознанно, другие бессознательно.

— Я не считаю это абсолютно невозможным, Эрван.

— В одном из таких снов она сказала, что пришлет за мной белую волчицу, которая отведет меня к ней. И эта волчица явилась. И вот мы за ней идем. Кажется, она действительно нас ведет. Это… Это совершенно невероятно!

— И вы говорите, Галиад, что волчица направляется в Мон-Томб?

— Я почти уверен в этом… Здесь мы пошли в обход, и я напал на ваш след, но мы, без сомнения, движемся куда-то к югу от Риа…

— Алеа действительно в Риа, — уверенно заявил юный друид. — Ее схватили люди из Харкура, Воины Огня.

— Схватили? — переспросил Галиад.

— Похоже, что так… Но вполне возможно, что она намеревалась пойти в Мон-Томб. Это могло бы объяснить, почему волчица ведет вас туда, если она и в самом деле способна понять, чего хочет Алеа.