Закон абордажа - Игорь Недозор

Распихав матросов, появилась новая участница происшествия.

И вот при виде ее суеверно оробела уже Кармиса.

Высокая крепкая темнокожая девушка — года на два, на три постарше самой чародейки, в безрукавке на голое тело, широких матросских штанах в пятнах смолы, и абордажным тесаком за кушаком дорогого пурпурного шелка, расшитого золотой нитью.

— Это кто?

— Да вот, это… ведьма, говорит, морская! — произнес смуглый, явно оробев. (Вскоре Кармиса поймет, почему: боцман Гвенн боялся своей жены больше, чем даже капитана.)

Дальше Кармиса сама не поняла, как оказалась в довольно роскошно убранной каюте, где на койке сидела молодая и миловидная женщина чуть старше рыбачки, на которой был лишь короткий камзол на голое тело.

И первой мыслью девушки была не вполне здравая: что, пожалуй, пиратский капитан, а это были, несомненно, пираты (у кого же в каюте будут золотые подсвечники и зеркала в полный рост?), мог бы найти себе любовницу и получше.

И лишь когда притащившая ее сюда мулатка пригнула Кармису с возгласом: «Кланяйся капитану, дура!» — та все поняла да почти упала на пол.

Ибо, как знали даже на ее острове, ровным счетом было на Изумрудном море три пиратских вожака-женщины. А фрегатом командовал только одна…

— Донна Игерна… — жалобно пискнула Кармиса.

— Вообще-то — донья, — облизнула розовые губки хозяйка каюты. — Но мы вроде не встречались?

— Так я, это… чародейка все-таки… — нашлась магичка и вымученно улыбнулась.

Потом был разговор-допрос, где Кармиса без утайки рассказала все — и даже то, что маг она слабый и неумелый, а селение выкуп за нее не заплатит, ибо золота почти не имеет.

Игерна о чем-то думала с минуту, а потом с улыбкой позвонила в колокольчик.

В дверях появилась Хор'Тага (так звали мулатку, оказавшуюся корабельным коком).

— Какие будут приказы, леди?

— Нужно ведро морской воды…

— Будет сполнено, леди! Сюда?

— Нет, на палубу!

Кармиса сидела, не на шутку встревожившись, а ну как чертова баба захочет утопить ее в этом самом ведре, засунув голову туда — как топили у них в деревне свиней для кровяного жаркого? Может, у них так принято расправляться с ведьмами, чтобы те не причинили вреда?

Затем капитанша выволокла девушку наверх, на бак, где собрались уже все свободные от вахт и отдыха.

— Значит так, ребята, — сухо сказала Игерна. — У нас не было мага — теперь он есть. Звать Кармиса Сиргиль. Первые три плавания — две доли добычи, потом — будем смотреть. И чтоб не обижали, — она продемонстрировала небольшой, но крепкий кулак. — Ежели кого-то евнухом не сделает она, того я и без всяких заклятий охолощу.

Народ сдержанно засмеялся.

Признаться, больше всего поразило тогда Кармису не то, что Игерна Бесстыжая так просто и легко решила ее судьбу, сколько вот эта забота о женской чести новоявленного подчиненного.

— Теперь… — Игерна приняла из рук кока объемистую кружку и флягу.

Набрав воды из ведра, плеснула туда терпко пахнущую бурую жидкость.

— Пей, — протянула все еще не соображающей Кармисе.

— Зачем это?

— Обычай такой у вольных мореходов. Для тех, кто первый раз идет в плавание. Выпьешь, станешь одной из нас! — произнесла Альери.

— Давай, причащайся, — бросила с белозубой жестокой улыбкой Хор'Тага, беря литую медную кружку у капитанши и суя ведьме под нос.

И с того мгновения, как «кровь базилиска» обожгла ей горло, Кармиса вдруг ощутила, что и в самом деле стала одной из тех, кто сейчас собрался на баке фрегата — тем самым чутьем, что отличает мага, даже самого плохонького, от обычного человека.

С тех пор минул уже год с лишним.

И если первые месяцы мысль при удобном случае сойти с палубы пиратского фрегата и вернуться на Эль-Котуи и посещала ее, то теперь она куда-то исчезла.

И дело было не только в том, что никто в Стормтоне не знал, где в лабиринте Архипелага искать этот крошечный остров.

Просто ей понравилась эта жизнь.

Вкусная еда в любом из трактиров, шикарные платья, вина, какие пьют только придворные дамы. Ну и мужчины… Кое-какие знания, переданные ей Софи, позволяли развлекаться с парнями без опасений каких-нибудь последствий, а любовные чары, каким та же старая маммбо обучила ее под страшным секретом, — легко завлечь приглянувшегося мужчину. Впрочем, те и без всяких чар были не прочь поволочиться за пригожей колдуньей.

Не странно, что деньги у нее не задерживались.

За прошедший год они взяли пять хороших призов, не считая денег, полученных за контрабанду и конвоирование. Но сейчас у девушки было ровным счетом лишь три риэля золотом. Правда, на черный день запасец кое-какой был — в кармашках на надетом под платье поясе хранились бриллиантовая брошь тонкой работы, серьги с изумрудом, и кулон перегородчатой веденесской эмали в обрамлении рубинов и сапфиров. Это все она обнаружила в том же сундуке, что и арбалет — сафьяновые футляры были спрятаны среди вороха дорогого шелка и бархата, и магичка их просто прикарманила. Это, конечно, было нарушением пиратских законов, за которое могли и выкинуть за борт при случае. Но, подумав, чародейка решила, что раз ей отдали весь сундук целиком, то, стало быть, и все, что в нем находится, — ее законная собственность.

Если даже кто и увидит, она скажет, что подарил любовник.

И было еще одно, кроме золота и мужчин, почему она бы не променяла эту свою опасную и непростую жизнь на прежнее скучноватое прозябание в рыбачьей деревушке.

На борту «Акулы» у нее есть две верных подруги — отчаянно смелая и надежная Хор'Тага и умнейшая, удачливая Игерна Альери.

Ветер вновь донес залихватское:

…А скажи-ка, старый Брайен,

Какой смертью ты умрешь?

— Подойди ко мне, узнаешь,

У меня хороший нож…

А скажи-ка, старый Брайен,

Где ты будешь в смертный час?

— Сдохну пьяным, за амбаром,

Там, где сдохнешь ты сейчас…

И тут что-то кольнуло ее. Не в сердце, как поется в песнях, а в том месте, каким причастные к магии ощущают Тот Мир. И она поняла — происходит что-то неладное. Встав, скорым шагом направилась к гавани. Нужно найти своих: вдруг им требуется ее помощь.

Год 3342 от Возведения Первого Храма. 14-е число месяца аркат, раннее утро.

Материк Иннис-Тор. Изумрудное море. Остров Ледесма.

Владения королевства Хойделл. Стормтон.

— Гвенн, твою мать, ты уж растолкуй ему, что и как! — велела мужу Хор'Тага. — А то если я за дело возьмусь, ему мало не покажется!