Кресло на чердаке - Наталья Александрова

– Понимаю! Понимаю! Вы меня больше не увидите!

Охая и стеная, немец поднялся и, провожаемый Рози, заковылял к выходу. Пистолет Надежда спрятала в сарае за верстаком.

Утром Надежда Николаевна встала рано, потому что ей не давал покоя беспорядок в доме. Скоро Александру Павловну выпишут, и что она увидит? Полное безобразие. А ведь у человека нога в гипсе, несподручно ей уборкой заниматься. А что люди скажут? Ох уж эти люди! Они такого наговорят…

В общем, Надежда накрутила себя и вылизала весь дом. Чердак решила не трогать, все равно придется Александре Павловне рассказать про то, что там случилось.

В процессе уборки выяснилось, что не хватает нескольких вещей. Коврик из прихожей, вымазанный краской, Надежда выбросила, а новый так и не купила. Кроме того, разбилась пара чашек, порвалась скатерть на кухонном столе и у сковородки отлетела ручка.

Надежда решила сходить в поселковый магазин и поискать у Зинаиды что-нибудь подходящее. Сломанный стул уже не починить, а трещину в швейной машинке можно замаскировать вышитой салфеткой. Тем более что этой машинкой давно не пользуются по назначению.

– Рози, пойдешь со мной? – спросила она.

Рози дала понять, что с Надеждой пойдет куда угодно, несмотря на то, что погода оставляла желать лучшего – шел мелкий изнуряющий дождик. Да, похоже, что золотая осень заканчивается.

Они чинно шли по пустой улице, пока им навстречу из узкого переулка не вынырнула до боли знакомая фигура. Это был не кто иной, как Ноздряев. Ну, только он вечно толчется на улице, невзирая на погоду, потому что дел никаких нет!

Увидев Надежду, Ноздряев остановился, надвинул кепку на глаза и хотел проскользнуть мимо, но Рози… Рози зарычала тихо, но так грозно, что даже Надежда Николаевна вздрогнула и застыла на месте. А Рози, вырвав поводок из ее рук, рванулась вперед.

– Рози, стой! – закричала Надежда, но было уже поздно.

Всем известно, что маламуты не лают. Так что Рози набросилась на Ноздряева в грозном молчании. Она повалила его на землю и стала трепать, как пудель треплет старую мочалку, найденную под забором. Тишину нарушал только истошный крик Ноздряева. Рози, как уже говорилось, работала молча.

Когда Надежда опомнилась и оттащила собаку, Ноздряев представлял собой жалкое зрелище. Очень аккуратно, не кусая и не царапая, потому что крови Надежда не заметила, Рози порвала на нем всю одежду в лохмотья. Он стоял на четвереньках, весь грязный, из куртки торчали клочья ваты, а брюки вообще были располосованы, один ботинок слетел.

– Караул! – шепотом сказал Ноздряев. – Уберите это чудовище!

Рози обиделась на «чудовище» и толкнула Ноздряева боком, отчего он упал носом в грязь и съехал в придорожную канаву.

– Рози, что с тобой случилось? – севшим голосом спросила Надежда. – Эта гнида теперь еще в суд подаст.

– Да! – Ноздряев восстал из канавы. – Считай, что уже подал! Все, одним штрафом не отделаешься, еще на пятнадцать суток сядешь! Бойцовые собаки приравниваются к огнестрельному оружию! А собаченцию твою вообще усыпят, как бешеную!

Рози рванулась из рук Надежды с намерением немедленно закончить экзекуцию.

– У меня и свидетели имеются! – проорал Ноздряев, видя, что Надежда крепко держит собаку. И даже махнул рукой в сторону проходившей мимо женщины, которая оказалась племянницей продавщицы Зинаиды.

– Ой! – Люська остановилась. – А это ктой-то в таком виде?

– Люся! – Ноздряев попятился, сообразив, надо думать, что ничего хорошего ему от встречи не светит.

– Кому Люся, а кому Люсьена Ивановна, – сказала Люська и подступила ближе. – Значит ты, козел безрогий, еще штрафом грозишь и собаку требуешь усыпить? Давай, пиши заявление! А я скажу, что ты пьяный по улицам бегал, собаку дразнил, да еще в голом виде! Чтой-то у тебя там виднеется?

Надежда хмыкнула, заметив, что кроме брюк Рози умудрилась порвать Ноздряеву и трусы.

– Так что тебе еще и этот припаяют… экс… эксби…

– Эксгибиционизм, – подсказала Надежда.

– Во-во! Это самое слово! – обрадовалась Люська. – В общем, извращение! А знаешь, как с извращенцами на зоне обходятся? Прямо сейчас к Константину пойду и все ему в подробностях опишу! Так что жди, скоро за тобой приедут!

Ноздряев глянул ей вслед и понял, что лучше ему остаться в этой канаве навсегда.

– Люся! – Надежда подхватила Рози за поводок и побежала следом. – Постойте! Вот хорошо, что я вас встретила! – сказала она, слегка запыхавшись, поскольку Люська припустила к отделению полиции со всех ног. – Понимаете, у меня к вам просьба. Вы передайте это своему… в общем, Константину передайте… – Она протянула Люсе бумажку с адресом сайта. – Это по поводу того покойника, которого рядом с заброшенным домом нашли. Дело-то ведь не закрыто?

– Не закрыто, – солидно ответила Люська. – Как раз вчера Костя жаловался, что начальство ругается.

– Вот… А вы ему скажите, что на этом сайте можно связаться с одним таким… в общем, это точно он того мужчину убил, Багровского. Там у меня все подробно описано, как это сделать…

– А вы откуда знаете? – Люська смотрела подозрительно.

– Вот поэтому я к вам обратилась, а не сразу к Константину, – заторопилась Надежда. – Сами посудите, ведь замучаешься им объяснять, что да как. Потом неприятностей не оберешься. А вы своему Косте скажите частным образом, мол, проверь на всякий случай. Но начальству ни слова. Пусть скажет, что был, мол, звонок от неизвестного…

– А доказательства? – со знанием дела спросила Люська.

– А доказательства пускай сами ищут! – рассердилась Надежда. – Да на этом преступнике небось столько всего висит… разберутся, в общем. А твоему премию дадут! А может, даже внеочередное звание присвоят за поимку особо опасного преступника!

– И то верно! – повеселела Люська, погладила на прощание Розамунду и побежала.

Надежда же заспешила в магазин. У Зинаиды и скатерть нашлась, и сковородка новая. Когда они с Рози свернули на Лесную улицу, то увидели, что у дома остановилось такси, и водитель помогает выйти из него Александре Павловне.

– Александра Павловна, как же так? – залебезила Надежда. – Отчего не позвонили, что вас выписывают? Я бы встретила…

Но тут ее оттеснила Рози, которая, радостно подвывая, буквально бросилась хозяйке на шею.

В дом прошли в молчании. При виде чистоты в сенях и на кухне, Александра Павловна малость подобрела лицом, Надежда же порадовалась, что хоть дом успела убрать.

– Чаю с дороги выпьете? – суетилась Надежда. – С повидлом сливовым…

– Слушай, мне это повидло уже… – по-свойски заметила Александра, – я вообще сладкое не очень, а сиделка все пихала мне его да пихала…

– Зачем же тогда вы сливы выращиваете? – обиделась Надежда.