Михаил, Меч Господа. Книга 2. Подземный город Содома - Гай Юлий Орловский

– Правда? – спросил Азазель с сомнением. – Хотя тогда, наверное, уцелели бы… Все-таки война – двигатель прогресса!

– Кажется, – сказал Михаил, – я знаю примерно, где искать Сигор.

– Давай, хрюкай!

Михаил поморщился:

– Поосторожнее с эпитетами. Когда Господь через ангела велел Лоту забирать семью и бежать из Содома, Лот быстро прикинул скорость свою и своих домочадцев и понял, что с такими бегунами ему не успеть выбраться из долины. Поток раскаленной лавы все равно догонит и превратит их тела в обугленные кости.

– Ну-ну?

– Он взмолился к Господу, как ты знаешь, и ему был глас, что для него лично Господь на сутки пощадит Сигор. Там Лот переночует, но на рассвете должен уходить и оттуда.

– Ход твоих мыслей мне нравится, – сказал Азазель заинтересованно, – хотя в них и нет ничего непристойного или даже неприличного… Сигор должен располагаться где-то ближе к выходу из долины, а к тому же не на линии разлома коры, как Содом и Гоморра… Это уже сужает поиск… Ну а как ты? Готов?

– Я же здесь, – ответил Михаил гордо.

Азазель взглянул на него с сожалением в глазах:

– Боюсь, бой будет не только тяжелым, но и с неясным исходом. А ты выступаешь сильно ослабленным, хотя мог бы усилиться, если бы переселился в тело демона. Конечно, если погибнешь, то не погибнешь так уж совсем и вовсе, а вознесешься в Брий, но оттуда тебя сюда уже не отпустят… Для нас это все равно что погиб.

Михаил спросил настороженно:

– К чему ты ведешь? Чтоб я покинул это прекрасное тело ради усиления своей мощи?

Азазель пожал плечами:

– Вообще-то все стараются усилить свою мощь, это нормально даже для безобидного кузнечика. Тебя, как архангела, всегда будут находить по всплескам чистой энергии и выбросам первозданного света. Всплески могут улавливать только ангелы и демоны, а вспышки света засекут даже люди, а это такие любопытные существа, что в своей настырности похуже демонов.

Михаил сказал твердо:

– Я не могу отступить от своей священной миссии. Буду находить и отправлять в ад демонов! А буде наткнусь на ангела-отступника, того заброшу прямо на небесный суд.

– Хорошо-хорошо, – сказал Азазель торопливо, – ты только не кипятись!.. Я же не отговариваю. Напротив, хочу эту твою сра… славную миссию сделать успешной, а то оборвется в самом начале. А мне будет печально, я только начал ржать и веселиться!

Михаил буркнул:

– Ну-ну, только не лги.

– Как это не лгать? – оскорбился Азазель. – Должен же я получать удовольствие от созерцания обманутых дураков?.. У меня вообще-то есть решение.

– Снова какая-то ловушка?

– Чего, – спросил Азазель, – какие ловушки? Я тебе что, ставил?

– Наверняка, – отрезал Михаил.

– А как еще жив и даже не в цепях?

– Потому что твои цепи для меня, – отрезал Михаил, – что паутина для слона. Ну, что за мерзость предлагаешь в этот раз?

Азазель сказал с глубоким вздохом:

– Неблагодарный… Другой бы обеими руками ухватился…

– Я не другой!

– Ах да, ты же высший архангел, глава небесного воинства, ну как я посмел тебе такое предложить…

Он церемонно раскланялся и отступил, Михаил раздраженно буркнул:

– Не фиглярничай.

– Скорее всего, – сказал Азазель, – нам не обойтись без драки. А драка будет ой-ой! Без огненного меча сгинешь, как жаба под колесом, и воробей не чирикнет. А с огненным мечом победишь, но это одноразово. Моментально засекут по всплеску и… выдернут. За самоуправство и несанкционированные действия. У тебя нет выхода, кроме как самому стать… демоном.

Михаил дернулся, рука метнулась к рукояти незримого огненного меча.

– Ты…

Азазель увидел изменившееся лицо Михаила, расхохотался:

– Увидел бы ты сейчас себя!

Михаил сказал резко:

– Ничего смешного.

– Прости, – сказал Азазель в самом деле серьезно, – я пошутил, хотя в каждой шутке, как здесь говорят, есть доля и самой шутки. Вообще-то становиться демоном тебе не придется.

– Еще бы, – отрезал Михаил. – Я убью каждого, кто посмеет это произнести вслух!

Азазель выставил перед собой ладони:

– Не возражаю, убивай придурков, забывших, что высшие демоны – это те же ангелы, всего лишь низвергнутые в ад. По крайней мере, первое поколение демонов. У нас одна природа, а различаемся только тем, что у нас все связи с прежним миром прерваны, а у вас они неразрывны… И потому наши деяния сокрыты, а любое твое движение здесь вызывает там, в небесном мире, мощные всплески. Как и здесь, впрочем.

Михаил спросил враждебно:

– Что ты предлагаешь, хитрейший из демонов?

Азазель чуть наклонился вперед и, глядя неотрывно ему в глаза, произнес раздельно:

– Ты должен поступить так же, как тогда, когда спасал умирающего ребенка.

– Говори яснее, – потребовал Михаил.

Он чувствовал приближающуюся угрозу, что очень не нравилось, но Азазель предельно серьезен, а это еще хуже, чем когда веселится.

– Жертва, – напомнил Азазель. – Ты должен пойти на жертву ради великой цели…

– Догадываюсь, но от тебя это звучит как-то зловеще.

Азазель договорил:

– Пойти на жертву и надеяться, что она будет принята.

– Говори, – повторил Михаил.

– Ты должен прервать связь с небесами, – сказал Азазель, отшатнулся, увидев взбешенное лицо Михаила. – Временно, временно!.. Чтоб тебя не отыскивали по всплескам. Ни там, ни здесь. Если бы можно было сделать так, чтобы там тебя видели, а здесь нет…

Михаил хотел уже ответить достойно, однако Азазель достойных доводов не понимает, ему нужна примитивная логика, он сказал сдержанно:

– Прости, Азазель, это будет ошибкой. А если там, наверху, снова отыщется предатель?.. И моя тайна раскроется?

Азазель помолчал, развел руками:

– Ты прав… Я просто хотел как-то облегчить.

Михаил поднялся:

– И вообще, Азазель… подумай, о чем ты говоришь! Разорвать связь с небесами? А зачем тогда жить?

Он пошел к дверям, у самого порога догнал грустный голос Азазеля:

– Ты в самом деле сможешь спать спокойно, зная, что мог бы спасать людей? Но из-за своей закостенелости отказываешься? Подумай, что сказал бы Господь?

В комнате, которую Бианакит по приказу Азазеля снял для него, он тоже бросился на постель и лег, закинув ладони за голову. Хорошо бы сразу заснуть, утром ожидаются трудности, но, хотя усталое человеческое тело поскуливает, требуя отдыха, взбудораженные мысли носятся в черепе, как рассвирепевшие пчелы в улье.