Эланус - Урсула Познански

Паскаль продемонстрировал глубокое раздумье.

– Всеобщее мнение говорит о том, что нам крайне повезло с ним. Очень прилежный, очень корректный и точный. Почти что карьерист.

– Недавно ты сказал, что люди боятся его, – вспомнил Йона.

– Ну да. Как строгого учителя, понимаешь?

Руки Йоны так и чесались снова включить и прослушать аудиозаписи, сделанные им возле окна бюро Шраттера. Послушать рев этой «удачи» в человеческом обличье. Конечно, это кто-нибудь заметит, это только вопрос времени. А затем речь шла о глупости других и о том, что есть то, что больше нельзя было скрывать.

Что-то было не так с этим ах каким приличным ректором – в этом Йона был уверен больше прежнего.

Тем хуже, что он все еще ему не ответил.

Вечер обещал быть тяжелым. Йона метался между ожиданием сообщения и возможностью послать Элануса просто так, на удачу. Но что, если эсэмэска от Шраттера придет как раз в это время? Тогда придется снова сначала заряжать аккумулятор. Йона слишком хорошо себя знал, представляя, как он в эти минуты будет от нетерпения бросаться на стены.

Поэтому он ждал. С полуночи стало ясно, что до следующего утра ничего не произойдет. И все же Йона не стал ложиться спать до двух часов, прослушивая снова и снова записи из бюро ректора.

Может быть, речь вовсе и не шла о самоубийстве Лихтенбергера. Может быть, речь шла о падении Коли в котлован.

23

На следующее утро Йона первым делом просмотрел новые сообщения на своем телефоне. От Шраттера ничего не было. Он с трудом выбрался из кровати и заставил себя пойти в ванную. Оставил дверь открытой, чтобы быть уверенным, что никто за это время не пройдет в его комнату.

Так не должно продолжаться дальше. Йона не сомневался, что Мартин и Сильвия при первой же возможности сломают или украдут Элануса – последнее было наиболее вероятным, – и сделают они это, скорее всего, по чьему-то указанию. От кого исходило это указание, не вызывало у него никаких сомнений.

Перед завтраком он еще раз проверил свою почту и с трудом сдержался, чтобы не чертыхнуться.

«Дорогой Йона!

Мне очень жаль, что у нас не получилось тогда встретиться. Меня задержали, и я действительно забыл предупредить Вас. Вообще-то, это не в моих правилах, и я хотел бы извиниться перед Вами. И все же я надеюсь, что Вы чувствуете себя хорошо в нашем университете и у Вас здесь уже появились друзья. Вчера я случайно встретил Мартина Хельмрайха, который подтвердил, что Вы хорошо освоились здесь. Я хотел бы предложить Вам новое время для встречи, но на этот раз так, чтобы нам ничего не помешало. Что, если нам запланировать понедельник на следующей неделе? Точное время Вам сообщит г-жа Гиллес.

Желаю успехов!

С дружеским приветом, Карл Шраттер».

Йона закрыл письмо, рассерженный и озадаченный одновременно. Возможность выследить Шраттера через эсэмэску можно было теперь выбросить из головы.

Плюс ко всему было в этом тексте что-то такое, что его беспокоило. Что-то противоречивое. Он снова открыл письмо и еще раз внимательно прочитал его. Через пару секунд он понял: Шраттер писал так, как будто он не читал сообщение, посланное ему Йоной. Он предложил новую встречу, хотя Йона пару часов назад уже сделал это.

Он нервно сверил номер, записанный ему девушкой, замещавшей помощницу Шраттера, с тем номером, на который он отправил эсэмсэку. Да нет, все совпадало. Но, может, девушка ошиблась? Ошиблась цифрой или дала не тот номер? Тогда его эсэмэска попадет к кому-то другому.

Или Шраттер сознательно выбрал другой способ для ответа? Потому что он знал про Элануса и догадывался, как работает эта система?

Йона боролся сам с собой. А что, если набрать его номер, скрыв при этом свой, и удивиться, услышав, кто ответит на звонок?

Он не стал делать этого только потому, что в соседней комнате проснулась Керстин и включила свой музыкальный центр. Диджей Змея грохотал сквозь стену.

Прежде чем спуститься к завтраку, он достал чемоданчик из-под кровати. Он не рискнул бы снова потащить Элануса в университет. Марлен увидела все, что было нужно, и узнала, вероятно, даже больше, чем следовало.

Но оставлять его просто так здесь было бы безответственно. Даже если Йона закроет замок на два оборота, у Хельмрайхов наверняка есть запасной ключ.

Йона немного подумал, затем вынул из чемоданчика Элануса и все, что к нему прилагалось. На его место он положил часть своих книг и снова засунул чемодан под кровать.

Затем он завернул дрон в полотенце и проскользнул с ним на чердак, убедившись, что Мартин и Сильвия разговаривали на кухне, а Керстин находилась в душе.

Пеленальный столик был действительно хорошим местом для того, чтобы спрятать Элануса. Он так стоял между другими вещами, что его почти не было видно. Еще сложнее было до него добраться.

За завтраком Сильвия как бы невзначай спросила Йону про его планы на день, но от этого ему стало совсем тревожно.

– Я еще точно не знаю, когда вернусь домой. Самое позднее в пять. А что?

– Да так. – Она изобразила улыбку. – Просто мне хотелось бы знать, когда вся семья снова будет дома.

От того, что она вдруг обозначила Йону как члена семьи, он чуть было не рассмеялся. А как быть с тем, что Нужно от него избавиться, неважно как?

Прежде чем уйти, он еще раз сел за свой ноутбук.

«Многоуважаемый г-н д-р Шраттер!

Спасибо за Ваше сообщение. Следующий понедельник мне подходит, и я заблаговременно свяжусь с г-жой Гиллес.

С дружеским приветом, Йона Вольфрам».

Он немного подумал и решил все же дописать еще одно предложение.

«P.S. Я отправил Вам вчера эсэмэску. Вы получили ее?»

Ну хоть по этому вопросу скоро что-нибудь прояснится.

Перед посещением первого на сегодня семинара он направился к стройке технологического здания. Он еще ни разу не рассматривал эту местность вблизи. Она удобно расположилась в стороне от остальных зданий кампуса, и работы, проводимые на стройке, совсем не мешали жизни университета.

Забор ограждал стройку, через каждые пару метров на нем были закреплены предупреждающие знаки желтого цвета Вход на стройку воспрещен.

Но между элементами забора были видны дыры. Йона поверх контейнеров и машин наблюдал за тем, что происходило на стройке. Работы велись только на другой стороне стройки, на расстоянии примерно метров двухсот от него. Можно было и